Тальен хватает меня за шиворот и стаскивает со стула. Если он начнет бить меня ногами, я не выдержу. Я боюсь боли. Он и так разбил мне верхнюю губу. Он берет меня за волосы и тащит в уборную кабинета. Неужели он утопит меня в унитазе. Нет. Он затыкает раковину, открывает холодную воду, высыпает туда льда для напитков.
Я едва успеваю задержать дыхание. Холод точно несколько маленьких иголок впивается в моё лицо. Я захлебываюсь. К счастью, Тальен быстро меня вытаскивает.
— Ради Терезы я готов на всё! — кричит он. — Подписывай!
— Что ты делаешь!? — раздается крик.
Это Лазар Карно. Он сильно ударяет Тальена. Тот падает.
— Изувер, как ты смеешь мучить Светлану! — Лазар усаживает меня в кресло и утирает моё лицо полотенцем.
— Ненавижу её! — вопит Тальен. — Ради Терезы я её уничтожу!
— Я раньше уничтожу тебя! — кричит Лазар. — Только тронь! Не позволю, чтобы из-за какой-то мерзкой шлюхи страдала такая девушка.
Тальен пытается возразить, за что получает новый удар.
— Чай с лимоном для гражданочки! — велит Лазар.
Он садится предо мной на колени. И начинает. признаваться в любви. Причем делает это на грани какого-то сумасшествия. Он ругает Сен-Жюста, говорит, что тот недостоин меня.
Господи, зачем мне столько психов за один день. Но Лазара нельзя злить, он хотя бы на моей стороне. Я храню молчание.
Сконфуженный Тальен подает Лазару чашку чая. Лазар протягивает её мне. Я мотаю головой. Ничего я не хочу!
— А как же признание? — робко спрашивает Тальен.
— Обойдемся, — коротко отвечает Карно. — И как вы посмели устроить такое без моего ведома?
— Но мы не знали о твоей любви к . — оправдывается Тальен.
Он хотел обозвать меня, но вовремя спохватился.
Тальен не знал. А вот Фуше и Колло. Уверена, они подозревали об этом. Они не хотели, чтобы Лазар помешал. Вот и скрыли всё от него. Тальена тоже продуманно выбрали. Догадывались, что он меня ненавидит.
— Тебе звонки были? — спрашивает Лазар Тальена.
— Я отключил. — бормочет Тальен.
— Идиот! — взрывается Лазар. — Каждая мелочь важна!
Тальен достает телефон и просматривает, кто звонил.
— Звонила Мадлен Ренар, — говорит он.
— Перезвони ей! — велит Лазар.
Тальен слушается. Трудно поверить, что этот напуганный парень минуту назад чуть не убил меня.
— Она хочет, чтобы я приехал, — говорит Тальен. — Ехать?
— Разумеется! — отвечает Лазар. — И немедленно!
Слава Богу! Посмотрим, как Тальен теперь запоет. Я с
трудом сохраняю невозмутимость.
Я Лазар Карно. Меня возмутила жестокость Тальена. Как он посмел? А остальные? Неужели они хотят убить эту девушку?
— Подождите меня, — говорю я Светлане. — Я быстро вернусь.
Она испуганно смотрит на меня.
— Вас скоро отпустят, — добавляю я, уходя.
В соседнем кабинете меня уже ждут Фуше и Колло д'Эрбуа.
— Вы хотите нас отчитать? — с усмешкой интересуется Фуше.
— Да, — говорю я. — Вы представить себе не можете, как этот псих издевался над бедной девушкой?
Колло пожимает плечами. Мой рассказ вызывает только злые усмешки.
— Что-то Тальен перестарался, — хихикает Фуше.
— Грубовато, — кивает Колло. — А что вы от нас хотите?
— Я требую отпустить Светлану! — говорю я твердо.
— Она может стать опасной, — возражает Фуше. — К тому же не обязательно её казнить. Хотя.
— Все зависит от обстоятельств, — добавляет д'Эрбуа. — И я вас не понимаю. Одной девицей больше, одной меньше.
Я кидаю на них злой взгляд.
— Вы думаете, она вас полюбит? — спрашивает Фуше с иронией.
— Она всегда будет любить сахарного Сен-Жюста, — добавляет Колло. — А вас возненавидит как убийцу!
Неужели они приписывают мне такую злобу. Пусть Светлана любит кого душе угодно, но будет жива.
— А Робеспьер умен, — переводит Фуше разговор на иную тему. — Мы думали, он сразу же попытается напасть на нас. Нет, он понял, что в этом случае его действия будут приравнены к мятежу. Робеспьер ждёт, чтобы мы напали первыми!
— Наш план всё исправит, — говорит Колло. — Может, гражданку Лемус использовать как заложницу? Пусть Робеспьер сдастся.
— Чушь! — возражаю я. — Наш план — объявить шайку Робеспьера вне закона — сделает своё дело и без Лемус! Робеспьер уже в наших руках. Я отпускаю Светлану!
Моя решительность побеждает. Они согласны. Но при условии слежки за ней.
Я возвращаюсь к девушке. Она подобно статуэтке сидит на стуле. Взгляд устремлен в одну точку.
— Вы свободны, — говорю я.
— Я могу идти? — робко спрашивает она.
Светлана вопросительно смотрит на меня. Я киваю.
— Я ничего не требую взамен, — продолжаю я. — Простите меня, если сможете. А если не простите, я вас винить не буду.
Так мы расстаемся. Храни тебя Бог, Светлана Лемус.
Меня зовут Оливье Молюссон. Мне 18 лет. Я ведущий развлекательной передачи. Что можно сказать обо мне? Мой меланхоличный образ хорош на экране, он нравится девушкам. А в жизни мой характер приносит мне одни огорчения. К тому же я какой-то неуклюжий и невезучий. Всё, за что я берусь, заканчивается крахом. Бойким меня назвать тоже нельзя. Робость — ещё один мой недостаток.
Но я научился мириться со своими недостатками. К тому же работа на телевидении приносит солидный доход. У меня есть невеста, очень милая девушка.
Мое хобби рисование. Я даже беру уроки у знаменитого художника Давида. Обидно, мои картины пока не получили признания. Они вызывают только две реакции населения: или смех, или ужас.
А ещё я влюблен в хозяйку телевидения Мадлен Ренар. Она, увы, меня не замечает. Но это только сейчас! Уверен, она полюбит меня! Мы проведем с ней несколько волшебных дней и ночей! Но потом мы будем вынуждены расстаться. Ведь я хочу жениться на моей милой невесте.
К сожалению, Мадлен влюблена в этого отвратительного Робеспьера! Как я его ненавижу!
Раньше, я считал его героем. Даже готов был смириться с тем, что он отнял у меня Мадлен. А теперь? Он оказался тираном! Я сделаю все возможное, чтобы уничтожить Робеспьера!
Мне дали указания. Я их выполню ради себя, Мадлен и Франции!
Я, Макс Робеспьер, и мои друзья находимся в здании Ратуши. Уже далеко за полночь. Я сижу за одним из мониторов. Проверяю готовность здания к обороне. Надолго ли хватит защиты, заряда, оружия?
Филипп Леба послал сообщение армии. Надеюсь, они придут к нам на помощь. Хотя уверенности сейчас нет ни в чём.
Что бы ни случилось, мы должны бороться. Каждый шаг надо продумать. Одно неверное движение, и мы мертвы. Хотя. наши шансы спастись почти на нуле. Неужели, чтобы остановить террор, мне нужно погибнуть. Если так, я готов!
— Народ любит нас! — прерывает мои мысли Антуан. — Нас даже тюрьмы отказались принять. А тут в Ратуше, нас надежно охраняют!
Как ребенок! Поразительная наивность!
— Нас не приняли в тюрьмы, чтобы толкнуть на необдуманный шаг, — поясняю я. — Они хотят выставить нас мятежниками, которым нельзя оправдаться законным путем. Они хотят лишить нас права защиты в суде!
Анутан замирает.
— Макс, о каком необдуманном шаге ты говоришь? — спрашивает меня мой младший брат Огюстен.
— Напасть первыми, — поясняю я. — Мы не должны нападать первыми. Именно этого от нас и ждут.
— Но народ нас поддержит! — возражает Антуан.
— Народ легко запугать, простите за пессимизм, — говорю я. — Будет лучше, если мы не будем отвлекаться на разговоры. Все системы в норме? Защита работает?
— Да, — отвечает Кутон. — Мы можем установить защиту пять.
— Самый высокий уровень! — восклицает Огюстен. — И всё же я никак не могу поверить, что наши друзья решились на такую подлость!
— Всё на вид милейшие граждане, — вздыхает Антуан. — А на самом деле столько людей уничтожили, а на нас всю вину свалили.
— Да, а дело провернули так, что мы не смогли остановить их зло, — добавляет Филипп Леба.
— Если все пройдет гладко, как их можно будет атаковать? — спрашивает меня Кутон.
— Здание Ратуши снабжено лучевой системой «радуга», — говорю я. — Наши враги расположились в здании Конвента. Сразу же при их атаке надо пустить «радугу» и уничтожить здание Конвента.
— Я это беру на себя, — говорит Анутан. — Когда навести цель?
— Прямо сейчас, — отвечаю я. — Но пуск только по моему приказу.
Нас прерывает звонок видеотелефона. На экране появляется Фуше.
— Дорогие друзья, — улыбаясь, говорит он. — Хочу сообщить вам приятную новость. Мы только что издали акт, согласно которому вы и все, кто будет вам помогать, объявляетесь вне закона. Выводы делайте сами. Приятного дня!
— Чтоб ты сдох! — зло кричит Антуан.
