в себя, но пока результата не было. Лицо Аглаи казалось безжизненным, и лишь пульсирующая жилка на виске свидетельствовала о том, что девушка еще жива.
Лукерья затаив дыхание смотрела, как Илья раскручивает «куролесу», сверяясь с «формулой» в книге. Когда последний поворот колеса будет сделан, Илья исчезнет вместе с «куролесой» и со всей деревней Шишей. Вернется ли? Дед Ерофей часто ходил в мертвый мир, используя заклинания «Кудесника», и каждый раз у него после этого добавлялось седых волос. На вопросы Лукерьи о том, что он там видел, дед отмалчивался и хмурился, а однажды сказал сердито: «Любопытство до добра не доводит! Не вздумай за мной увязаться: не воротишься, и даже я тебе не помогу». Будто мысли ее читал: она ведь и впрямь хотела как-нибудь проследить за дедом, когда он очередную «лихоманку» в Худынь понесет. Теперь Лукерье хотелось увязаться за Ильей, она боялась отпускать его одного в это гиблое место, хотя и понимала, что едва ли чем-то поможет ему, если случится беда.
Скрип колеса «куролесы», казалось, царапал не только слух, но и сердце, и вдруг начал отдаляться. Все, что находилось внутри магического круга, сделалась полупрозрачным и растаяло в лучах восходящего солнца вместе с остатками тумана. На миг показалось, что на месте Шиши образовалась огромная яма, но вскоре ее края сомкнулись, и там появилась лужайка. Как будто и не было никакой Шиши.
Откуда-то донесся тяжкий вздох, а затем чавканье, будто кто-то шлепал по грязи. Лукерья повернулась. Люди начали приходить в себя, и земля вновь стала зыбкой, давая им высвободиться. Лишь один человек остался неподвижен: одноглазый главарь бесовской шайки умер, Лукерья поняла это, едва взглянув на него.
Позади щелкнула, открываясь, дверца джипа. Оттуда вырвался испуганный крик Дины:
– Аглае стало хуже! Кажется, она… умирает!
***
Аглая все еще не верила, что воронов больше нет. Запрокинув голову, она вглядывалась в темное ночное небо и вдруг заметила вдали свет, похожий на робкий солнечный лучик. Казалось, он тянется прямо к ней и куда-то зовет. Аглая зашагала по светлой дорожке, протянувшейся на траве. Колючий сухой бурьян вскоре сменился какими-то неизвестными растениями с нежными шелковистыми стеблями и пышными зонтиками белых соцветий. Цветочный аромат вскружил голову. Аглая нагнулась, чтобы понюхать эти соцветия, и поняла, что они почти не пахнут. Откуда же этот приятный запах? Раздвинув высокие стебли, она ахнула от восхищения: в густой траве серебрились пышные шарики «обережного» клевера. Его было видимо-невидимо, настоящий цветочный ковер под ногами, даже ступить некуда, чтобы не задеть цветок. Вот где спасение от хищных воронов! Наверное, это и есть Яснополье. Оно ведь так близко, а люди в Худыни ничего об этом не знают, ведь ни один человек из тех, кто ушел искать это место, назад не вернулся, чтобы рассказать о нем своим собратьям по несчастью. А до Яснополья-то рукой подать! Аглая поднялась и посмотрела в сторону ветхих лачуг. Тех, кто ушел и не вернулся, можно было понять: на Худынь даже смотреть было страшно, а уж пойти туда… На это требовалась большая смелость, особенно после того, как в душе затеплилась надежда на светлое будущее. Как тяжело, оказывается, идти из света во тьму, туда, где носятся злобные вороны, высматривая добычу! Но Аглая решила, что пойдет и все расскажет – по крайней мере, Анишке: ведь она была в долгу у этой девочки, которая пыталась спасти ее, рискуя собой.
Аглая глубоко вздохнула, немного помедлила и двинулась в обратный путь, к Худыни. Каждый последующий шаг давался труднее предыдущего, воздух словно сгущался и тяжелел, как и тогда, когда она уходила из Дивноречья, опустевшего и странно изменившегося. Вновь возникло ощущение, что она идет не туда, и на этот раз оно было острее, но Аглая не останавливалась. Тепло солнечного луча, согревавшего ее сзади, постепенно слабело и вскоре исчезло совсем, а в лицо дохнуло могильной сыростью. Сразу стало по-ноябрьски холодно. Утреннее небо над Худынью было лишь немногим светлее ночного, его сплошь заволокли черные толстобрюхие тучи, сочащиеся мелкой моросью. Когда Аглая добралась до избы, которую занимала семья Анишки, она уже вся тряслась от холода, как осиновый лист. Где-то далеко шла гроза, протяжные и глухие громовые раскаты представлялись Аглае ворчанием сказочных великанов, вяло переругивавшихся между собой. Воронов по-прежнему не было видно.
Жухлый клевер захрустел под ногами, когда Аглая шла вдоль стены дома, заглядывая в заколоченные окна. Сквозь щели было видно лишь кружившиеся в воздухе пылинки. Аглая поднялась на скрипучее крыльцо и постучала в дверь. Ей не спешили отпирать, и тогда она заговорила. Рассказала о том, что нашла Яснополье и что до него совсем недалеко, что там светит солнце и растет серебристый клевер, а стая воронов улетела, и пока их нет, можно успеть добраться до безопасного места.
Прошло некоторое время после того, как прозвучало последнее слово, и дверь приоткрылась. Мать Анишки недоверчиво зыркнула на нее из узкой дверной щели, оглядела с ног до головы, и в ее взгляде мелькнуло удивление, возможно, связанное с тем, что она не обнаружила на Аглае ни единой царапины.
– Воронье не напало на тебя? Ни разу даже не клюнули? – Глаза женщины будто ожили, загоревшись надеждой.
– Я же говорю, что нашла Яснополье! Это точно оно, выглядит так, как Анишка рассказывала.
– Хорошо. – Женщина вздохнула с облегчением и скрылась в глубине дома. Оттуда донесся ее голос: – Собирайтесь скорее, мы уходим!
Некоторое время члены семейства переговаривались, потом послышались их торопливые шаги и шорохи, и вскоре все они покинули дом. Первым вышел отец с двумя тяжелыми корзинами в руках – вероятно, там были все их пожитки. Опасливо оглядевшись, он почтительно поздоровался с Аглаей и позвал остальных. Мать вывела Анишку за руку, но та вырвалась, бросилась к Аглае и обняла ее, прижавшись всем телом.
– Спасибо, что пришла за нами!
– Надо бы и других людей позвать. – Аглая вопросительно посмотрела на отца Анишки.
Тот сделал вид, что не расслышал ее слов, вместо него ей ответила бабушка, которая вышла из дома последней:
– Негоже всем табором идти.
– Тогда давайте скажем людям, что Яснополье, и правда, существует, – предложила Аглая.
Бабушка пожевала губами, раздумывая, и сообщила:
– Уж сто раз о том говорено. Ступай, детка, веди нас.
Аглая растерянно скользнула взглядом по лачугам, понимая, что идти и созывать жителей – слишком большой риск, ведь некоторые могут ей не поверить, а если начнется спор, шум наверняка привлечет воронов. Подумав, она решила, что вернется в Худынь после того, как проводит Анишку и ее семью до безопасного
