он сделал это с тобой…
— Не понимаете? — серьёзно уточнил Снуи. — Да, скорее всего, так оно и есть. Но не надо так огорчаться, защитник. У меня и в мыслях нет обвинять вас… Я, как каждый хаварр, учился в школе, и знаю, насколько неумолимыми и нелогичными бывают притязания вершителей. Их стихийное зло обрушивается на тебя иногда без всякой причины. Но насчёт меня всё ясно.
— Почему бы тебе не рассказать то, что ты знаешь, но упорно скрываешь от всех?! — взмолился Стерко.
— Об этот вам тоже Гайен наябедничал?
— Я и сам не слепой.
— Как сказать… — усмехнулся Снуи. — Вы правильно поняли: меня искалечил вершитель. Именно так он и представился. И причину назвал. Только вам её знать не обязательно. Я не обязан никому ничего рассказывать. Это никого больше не касается.
— Касается, Снуи! Это может коснуться кого угодно! Я ведь был и до сих пор остаюсь под колпаком…
— Я знаю, — встревоженные тёмные глаза скользнули по лицу Стерко, и Снуи снова опустил голову.
— Ты видел это чудовище? Ты хорошо разглядел его тогда?
— А разглядывать его мне было нечего, — усмехнулся Снуи. — Я прекрасно знал его и раньше.
— Как это?! — изумился Стерко.
— Очень просто. Когда-то несколько лет назад он стал моим первым клиентом, и с тех пор довольно часто пользовался моими услугами… Он приятный хаварр, никогда не принуждал меня сверх меры и платил неплохо, — произнёс Снуи отсутствующим голосом, глядя в землю.
Значит, парнишка в лицо знает старшего сына вершителя. Значит, тот, кого столько лет пытается найти весь департамент, много лет живёт себе в столице и ведёт жизнь обычного состоятельного хаварра.
— Скажи мне, Снуи, кто он! Под каким именем ты его знал?!
Снуи с грустной улыбкой посмотрел в глаза Стерко и отрицательно покачал головой.
— Разве ты не понимаешь? С ним давно пора покончить! — воскликнул Стерко.
— И вы сделаете это. Но без моего участия. Потом вы поймёте, почему я молчал и буду молчать, — твёрдо сказал Снуи. — Я уже ничего не теряю. Но я не хочу, чтобы за мою болтовню поплатились те, кто мне далеко не безразличен. Разве вы, защитник, стали бы болтать о вершителе, если бы над теми, кто вам дорог, висела бы угроза?
— Да, ты прав, — нехотя согласился Стерко. — А у тебя есть, за кого бояться?
— Я многим обязан Гайену и хочу, чтобы он целым и невредимым уехал из столицы. И ещё… — Снуи поджал губы, а потом добавил немного смущённо. — Мне бы не хотелось, чтобы к вашим бедам добавились новые неприятности.
— Мне уже не от чего беречься. Хуже, чем есть, мне уже быть не может.
— Вы ошибаетесь, — печально усмехнулся Снуи.
Они замолчали. Снуи нервно покусывал губы и смотрел в сторону.
Стерко развёл руками:
— Ну, мне пора…
— Куда вы сейчас?
— Надо закончить пару неотложных дел здесь, а потом я снова уйду в Беспределье. Все мои проблемы теперь там… А ты держись, Снуи, не поддавайся.
Он согласно кивнул:
— А вы берегите себя, защитник… Ох, я ведь и имени вашего не знаю!
— Меня зовут Стерко Лег-Шо.
— Тогда прощайте, Стерко, — улыбнулся калека. — Ступайте, я немного посмотрю вам вслед.
Заставляя себя не оглядываться, Стерко заспешил прочь.
Выбравшись на главную улицу, Стерко зашёл в небольшую нотариальную контору и, когда безукоризненно вежливый пожилой клерк усадил его в кресло и приготовился выслушать, поручение Стерко уже сформулировал:
— Я желаю купить небольшое поместье и подарить его своему другу. У меня нет времени долго выбирать, и меня устроит иллюстрированный каталог… А также я желаю оформить на имя своего друга государственный медицинский полис первой категории.
Пролистав несколько страниц каталога, Стерко остановился на первом же строении, порадовавшем глаз. Небольшой, но симпатичный домик в горной долине, маленький, но необыкновенно красивый участок земли с ручьём и водопадом, горными лугами и светлой рощей.
Стерко, не задумываясь, предоставил клерку свой банковский счёт и заполнил документы на имя Снуи Фа-Тару. С того момента, когда клерк сбросил со счёта деньги, Снуи стал владельцем горного поместья.
Напоследок клерк показал Стерко оплаченный полис, оформленное поручение по его исполнению и вернул банковскую карточку.
— Судя по всему, вы очень близки со своим другом, — заметил клерк. — Ваш счёт сильно похудел. Я много лет работаю, но нечасто вижу, чтобы кто-то разом тратил такие немалые деньги. Господину Фа-Тару невероятно повезло. У него щедрый и заботливый друг.
Стерко сдержанно поблагодарил и поспешно ушёл. Если бы завистливый клерк узнал правду, вряд ли он захотел бы оказаться на месте Снуи. А Стерко и не считал себя ни щедрым, ни заботливым: щедрых друзей вроде подколпачного хаварра он всякому посоветовал бы поостеречься.
ГЛАВА 16. Вожделенный ноль без палочки
— Знатная жратва! Правда, заморыш?
Заморыш согласно кивнул.
Жратва и вправду была неплохая, несмотря на то что уже далеко не первый день напарники ели на ужин одно и то же.
Печёнки было так много, что съесть всю сразу оказалось не под силу даже такому заглотышу, каким был фрумчик. Огромное количество пережаренной печёнки фрумчик отправил на хрустальный ледник, и с тех пор каждый вечер громила приносил к очагу очередную порцию и разогревал её на углях. Крепкое дерево, которое фрумчик пускал на дрова, принося поленья из нижней долины, быстро обугливалось, но долго и жарко тлело, давая достаточно тепла в гроте и позволяя подогревать пищу, не сжигая её.
Первая неделя новорождённого подходила к концу. Он уже вполне освоился со своими новыми обязанностями и уже отстоял две самостоятельные вахты на посту. Правда, крокодилов или чего-нибудь подобного ему больше не попадалось. Но фрумчик уверял, что все прелести ещё впереди.
Пока самым сильным впечатлением заморыша — после охоты на крокодила, конечно, — стало сознание того, что ему нравится его новая жизнь. Нравятся хрустальные горы, нравится грязнуля и обжора фрумчик, нравится сладкая сочная печёнка неизвестной твари и неловко скроенные из грязного плаща короткие штаны и накидка с рукавами разной ширины…
Сначала заморышу чуть плохо не стало, когда он наблюдал за процессом приготовления печёнки безголового крокодила. Фрумчик не пользовался ножом, он разрывал печёнку руками, разрезая жилки острыми краями ногтей. Потом, разложив куски на раскалённых углях, он воткнул в каждый кусок по палке и старательно ворочал, прожаривая со всех сторон. На его перекошенном от природы лице так и сияло предвкушение сытной трапезы.
Фрумчик на удивление точно разбирался в тонкостях человеческой мимики, и брезгливая гримаса, которую заморыш не смог спрятать, обидела напарника. Оскорблённый в лучших чувствах фрумчик выделил заморышу крошечный
