уже равны. Почему ты говоришь о бедности?
– Потому что я, в отличие от ее отца, не предал идеалов империи. Я родился в великой стране, а жить мне предстояло не при императоре, а всего лишь председателе партии. Что это вообще такое? Я мечтал вырваться отсюда. Мне казалось, что я заперт в клетке. В то время как Лида… ее все устраивало. Наоборот, она даже радовалась. Их бедность отвела от ее семьи подозрения в сочувствии империализму, и теперь у их семьи было даже больше, чем при старой власти.
Лида переваривала новую информацию. Ее мало волновали политика и устройство государства. Она принимала мир таким, какой он есть. И если бы сейчас вдруг сменилось правительство, она бы даже не заметила.
– Как ты стал таким? – задала девушка более важный вопрос. – Ты умер? Как ты стал призраком?
– Я не призрак, – возразил он. – Я просто… исчез.
– Но ведь я тебя вижу!
– Только ты.
– Почему?
– Потому что ты – ведьма из рода Ветберг.
– Ветберг? Но моя фамилия…
– Не имеет значения. Ведьмовство передается по женской линии. Твои мама, бабушка и далее – все ведьмы.
Лида, ошеломленная, присела на диван. Голова шла кругом. Иногда ей начинало казаться, что она попала в какой-то слишком реалистичный, но странный сон. Вместе с тем она прекрасно понимала, что не спит.
Внезапный ветер известил ее, что загадочный гость-не-призрак исчез. Может, и к лучшему, ведь ей есть о чем подумать.
За ужином Лида завела разговор с братом об их семье. Ей хотелось выяснить, знает ли он хоть что-то об их предках. Кем были их бабушки и дедушки? Но, к сожалению, Гриша обладал теми же скудными знаниями, что и она. Их родители познакомились на «картошке» под папиным родным Воронежем. В итоге поженились, и мама осталась жить с мужем, простившись с Москвой. Тетя Маруся, сестра папы, рассказывала, что это была настоящая любовь, при этом промокая глаза салфеткой. О маминой семье она знала немногое.
– Откуда интерес? – спросил Гриша.
– Да я тут еще раз альбом смотрела… Просто стало любопытно.
Лида сначала хотела показать брату ту фотографию с Мечиславом, но потом передумала. В этот день знакомого прабабушки, был ли тот призраком или не был, она больше не видела.
На следующий день Лида едва высидела пары, чтобы поговорить с Мечиславом.
Он ждал ее на кухне – прогресс, даже звать не пришлось.
– Я хочу знать все, – с порога заявила она. – Почему ты называешь меня ведьмой? Их не бывает, это сказки для маленьких. А те, кто так себя называет, обычно врут!
Мечислав ничего не ответил, только скрестил руки на груди, склонив голову набок.
– Почему ты молчишь?
– Ты можешь не верить в ведьм и духов, но это не значит, что они нереальны.
Сегодня он говорил лучше. Голос звучал увереннее, а пауз между словами стало меньше.
Лида заварила себе чай и уселась на любимое место рядом с окном.
– Рассказывай.
– Твоя прабабушка, как и все женщины ее рода, – ведуньи. Такие умеют ворожить. Конечно, никакие волшебные палочки им не нужны, да и котелки тоже. Но собирать правильные травы, произносить наговоры – это они умеют. Это у вас в крови. Обращаться к стихиям, просить о помощи. Ты и сама это знаешь. Постоянно устраиваешь тут сквозняки.
– Разве это я? Это делаешь ты!
– Я не обладаю и сотой доли твоей силы. Я вообще ею не обладаю.
– Но ты же постоянно перепрятываешь мои вещи, хлопаешь дверьми и включаешь свет!
– Это делаешь ты.
– Но как? Я не понимаю. Я ничего уже не понимаю. – Лида уставилась в стену. – Наверно, я просто сошла с ума. Сижу и разговариваю тут с призраком парня, которому уже сотня лет!
– Я не призрак.
– Но ты ведь не существуешь!
Он долго печально смотрел на нее, а потом сказал:
– Мне жаль, что ты так думаешь.
Лида заметила, что сквозь его силуэт четче проступила раковина.
– Ты испаряешься? В смысле, исчезаешь?
– Я и так уже исчез…
– Что ты имеешь в виду?
– Это мое проклятие. Лида сделала меня таким. Я исчез.
– Не понимаю.
– Я не умер, и это не мой дух. Я все еще человек. Но меня как будто бы нет. Я постепенно стал совершенно невидимым. Живу в этой квартире восемьдесят лет, и никто не может меня увидеть. Я исчез. Мое имя забыто. Меня больше нет.
– Но я же вижу тебя! Значит, ты настоящий! – При этих словах фигура Мечислава стала более плотной на вид. – Вот, смотри! – Лида указала на его тело. Она даже хотела дотронуться до руки Мечислава, но ощутила лишь пустоту. – Ой…
– Заклятие таково… Я исчез, чтобы больше не причинять боли.
– Но ты можешь вернуться?
– Если ты мне поможешь.
Мечислав пообещал, что не будет появляться следующие пару дней, чтобы Лида могла спокойно обдумать все, что он ей рассказал.
Они с ее прабабушкой познакомились в далеком 1928 году. Той едва исполнилось восемнадцать, как и Лиде сейчас. Мечиславу девушка понравилась, и он начал за ней ухаживать. Но вместе им быть не суждено. Готовилась свадьба, когда Мечислав заявил невесте, что собирается уехать из Союза. Она ехать отказалась, разумеется. Последовала крупная ссора.
– Ты никуда не уедешь! – заявила Лида, сверкая глазами.
– Ты не сможешь меня удержать. Документы почти готовы.
– Я – смогу!
Следующие несколько дней они не виделись, а потом Лида подкараулила Мечислава после рабочей смены. Она была внимательна и ласкова, извинялась и смотрела жалобно. Приглашала его зайти на чай. Говорила, что понимает его, но сама поехать не сможет, якобы это разобьет сердце родителям.
Чаем Лидия его напоила. Только это был не простой чай. Мечислав не сразу обратил внимание на необычную обстановку во время чаепития. Свечи, расставленные как будто в определенном порядке. Свежевымытые полы, которые аж блестели. Лидия вела себя странно: то плечо его поглаживала, то якобы волоски с пиджака стряхивала, а чай наливала – шептала, почти не скрываясь. Слов Мечислав не слышал. Лицо ее было сосредоточенно и серьезно. Он тогда решил, что она так пытается примирить сердце с тем, что случится. «Слово свое закрываю. Тебя замыкаю здесь», – расслышал он последние слова.
– Лидия, с тобой все хорошо? – на всякий случай спросил он.
– Теперь да, – улыбнулась она. Ее щеки горели. – Пей чай. И пирог бери. Сама пекла.
Мечислав не сразу понял, что происходит. Чай и пирог были вкусны. Лида выглядела спокойной, и он тоже расслабился. Не то чтобы он ее не любил, но вырваться на свободу казалось важнее. Для него новая страна, строившаяся на костях империи, была не мила. Он хотел на свою историческую родину – обретшую свободу Латвию. Лида не разделяла его идеалов и собиралась остаться в центре социалистической России – ее право.
Прошло еще какое-то время, и Мечислав засобирался домой. Он слышал, как пришла домой мама Лиды. Та даже зашла к ним в комнату, но почему-то не поздоровалась с ним. «О, Лидия, ты пьешь чай? Не скучно?» – «Нет, мама, все хорошо», – ответила Лида, улыбаясь.
Наконец Мечислав поднялся.
– Прощай, Лида. Прости меня, – он извинился, хотя не чувствовал раскаяния. Наоборот, ему было обидно, что Лида не поедет с ним, он считал это предательством с ее стороны.
– Ничего.
Когда Мечислав хотел взяться за ручку двери, та прошла сквозь его руку.
– Что за чертовщина? – изумился он.
Лида молча наблюдала за ним, ее глаза блестели лихорадочным огнем.
Мечислав тряхнул головой и попробовал еще раз. На этот раз дверь отворилась.
В прихожей он столкнулся с мамой Лиды.
– Мечислав, добрый вечер! Не заметила тебя.
– Ничего страшного. Я уже ухожу. Всего хорошего.
Но в следующие дни с Мечиславом стало твориться совсем невообразимое. Его не видели люди, он с трудом мог дотрагиваться до вещей. И его необъяснимо тянуло в квартиру Лиды. Он физически чувствовал, что должен быть только там и нигде больше.
Измучившийся, он явился к ней, просто пройдя сквозь стену. Наступала ночь, в комнатах горел свет. Родители тихо переговаривались на кухне. А Лида сидела на кровати в своей комнате, расчесывая длинные рыжевато-каштановые волосы. Мечиславу всегда нравился этот медный цвет, то отливавший золотом на солнце, то темнеющий. Девушка подняла на него взгляд.
– Я ждала тебя.
– Что ты со мной сделала?
– Околдовала. Чары наложила. Называй как хочешь, – спокойно ответила она, как будто это было в порядке вещей.
– Что за околесицу ты несешь?
– Ведьма я, дорогой Мечислав. Ведьма. А ты навсегда останешься в этой квартире. Со мной. Может, после, когда я умру, – отпущу тебя.
Тогда она поведала свою историю. Даже показала книгу заклятий, которую сама составляла. Бабушка, научившая ее ворожить, была безграмотной и простой женщиной, которая, однако, влюбилась и приворожила дворянина. Взяв фамилию Ветберг, она постаралась искоренить свое прежнее имя. Заклятие, которое наложила Лидия на Мечислава, было не просто приворотом на дом. Мечислав исчез в прямом смысле слова, практически на глазах, став
