— Ты похитил мою жену, — отметил я.
— Пфе! - противник скривился, как от зубной боли. - «Жену»... Ты знаешь хоть что-нибудь о своей так называемой «жене»? Знаешь, какая она жалкая предательница?
Я сжал челюсть до зубовного скрежета, а Родерик криво усмехнулся, явно считывая мою реакцию.
— Да-да, она - предательница! Продажная душонка. Предала раз - предаст и второй. Ты думаешь, что она тебя любит? Ха! Наивный принц. Лиса падка на блестяшки, обнесёт дворец и будет такова. Помяни моё слово.
Я слушал его трёп, отчётливо понимая, что этот человек бесповоротно не дружен с головой. Никогда не встречал его раньше, но прекрасно видел, что его личность давно и жёстко изуродована улицей и политикой Чёрной Длани. Иначе сомневаюсь, что Алисия могла каким-либо образом сойтись с подобной швалью.
— Закончил с речью? - прервал я его на полуслове. - Насколько я могу судить, то, что ты сам знаешь об Алисии, уместится в напёрстке. Называешь её продажной, но сам же и продал её какому-то мужлану за звонкую монету. Никудышный напарник. Никудышный мужчина.
Глаза Родерика налились кровью, он взревел и бросился на меня. Парировать в маленькой комнате было небезопасно, так что, перебрав ногами в определённой манере, я без усилий увернулся. Мужчина не растерялся, быстро меняя угол атаки, скользнув коленом по полу, попытался подрезать мне сухожилия. Его клинок со звоном столкнулся с моим мечом, выставленным вертикально. И тут же последовала серия стремительных коротких выпадов, которые противник умело совершал коротким оружием. Я только блокировал, перемещаясь по помещению.
Атаки Родерика были просты, но техника, отточенная на практике, не давала списать их со счетов. Без лишних движений, чётко и быстро. Не то, чтобы сложный бой, но и контратаковать мне шанса не представлялось.
Мы кружили по комнате в молчании, пока говорило наше оружие. Лицо мужчины приобрело высокомерное выражение из-за того, что я не мог ответить на его выпады. И это начинало мне надоедать. Мой меч был тяжелее, так что велик шанс, что именно я выдохнусь первым.
«Стоит ли...»
Мысль о том, что моя Алисия сейчас внизу, мгновенно помогла принять решение. В конце концов, это всего лишь нога.
Лишние полшага, замах сильнее, круче отклонение - и глаза противника торжественно сверкнули, когда его меч ушёл в сторону вместе с моим, и он воткнул мне в бедро короткий нож, молниеносно вытащенный из поясных ножен другой рукой. Вспышкой разбила боль, и лезвие внезапно сверкнуло перед самым моим лицом. Скулу обожгло, а маска с шорохом упала на пол, срезанная ножом.
«Я-то думал, он провернёт клинок в ране, чтобы ущерб был больше, а он его тут же вытащил».
«Что ж, тем легче пройдёт лечение».
Поворот кисти, подножка - и противник рухнул на лопатки, ударившись головой о пыльные доски пола. Одним пинком выбил меч из его руки и наступил на кисть, в которой он держал нож. Родерик болезненно скривился. Остриё клинка нависло над его шеей, и невыразительные серые глаза мерзавца уставились на меня с ужасом и непониманием, как до этого дошло.
— Ты метил в глаз, — флегматично отметил я, рассматривая искажённое в страхе лицо мужчины. - Неудачник.
И меч с коротким хрустом пробил горло, разрубая позвоночник. Провернул клинок и дёрнул, отделяя голову Родерика от агонизирующего тела. Некоторое время я стоял над ним, пока алая жидкость не испачкала мои сапоги и не затихли конвульсии. А затем пошёл на выход.
Бой на первом этаже уже закончился. Мои люди вытаскивали на улицу трупы и перевязывали свои царапины.
— Потери, — выцепил я из толпы Вильяма.
Мальчишка был потрёпан, но вполне цел.
— Один ранен сильно, трое отделались испугом. Остальные в порядке, — следопыт прижал кулак к груди. - Г оспожа на улице с Ричем.
Я хлопнул помощника по плечу и поспешил выйти, напрочь позабыв о собственных ранах. Найти искомое не составило труда - нужно было лишь следовать за громогласными шутками -прибаутками Ричарда, что развлекал - или доставал - мою супругу. И нужно было бы вытереть меч, но...
Она стояла рядом с рослым помощником, маленькая и худая, кутаясь в чей -то мундир, сверкая голыми ногами в странном непотребном полупрозрачном одеянии.
— Алисия, — позвал я.
Её лицо, когда она посмотрела на меня, когда разглядела кровь, её глаза.
— Тео... — Алисия бросилась ко мне, роняя мундир, цепляясь руками за шею, притягивая к себе, и я даже среагировать не успел.
Губы, горячие сухие и мягкие, накрыли мои собственные. Отчётливый запах любимой женщины, что оказалась, как никогда, близко, ударил в нос. В одно мгновение всё внутри замерло от восторга и ужаса.
Алисия, что ты наделала...
Любовь с привкусом песка
АЛИСИЯ
Губы Тео оказались очень приятными на вкус. Я буквально таяла и шалела от всего происходящего. Сама не поняла, как всё произошло. Едва дыша, облизнулась и подняла взгляд. Тео выглядел так, будто к нему подкрались из-за угла и хорошенько стукнули пыльным мешком по голове.
Мы смотрели друг на друга и ждали того самого, когда я превращусь в памятник самой себе: «Алисия, неудачливая воровка, влюбившаяся в принца». Но, увы, этого так и не произошло.
— Что.
Тео, поражённый таким продолжением, просто не мог поверить своим глазам. Он стиснул моё лицо в своих ладонях и так жадно поцеловал, что ноги подкосились. Я бы точно куда -нибудь свалилась, но Тео просто этого не позволил бы. Схватилась за рубашку, затем скользнула ладонью вниз и застыла.
— Духи! Почему ты ничего не сказал, что ранен? Тео!
Я с трудом оторвалась от губ мужа, чтобы с некоторым обалдением посмотреть на залитое кровью бедро Тео. Упоительное чувство удовольствия испарилось как утренний туман под лучами солнца. Теперь мне хотелось рвать и метать, метать и рвать.
— Проклятье! Ты тут стоишь и истекаешь кровью, Тео! Это даже не смешно!
— Пустяки! Это всего лишь царапина.
Тео едва сдержался, чтобы не подхватить меня на руки. Очередной поцелуй показался слаще любого пирожного. Тео не скупился на ласку, страсть и любовь. Я же всё никак не могла забыть про рану, кровь, хотя в ушах уже шумело, а голову приятно вело.
— Нет, не царапина! Тебе нужно перевязать рану.
Чуть покусывая припухшие от поцелуя губы, смотрела в аметистовые глаза Тео и даже боялась спрашивать про то, что произошло. И я не имела в виду Родерика. Меня беспокоило проклятье. Его отсутствие, вернее.
— Гораздо важнее, что ты жива, — Тео сказал это с каким -то придыханием. Будто в эти дебри бежал на своих двоих. — Что они сделали с тобой?
— Это? Так. Неудачная попытка выгоднее меня продать, — я хмыкнула и окинула взглядом свой потрёпанный жизнью наряд. Даже чей -то мундир, наброшенный мне на плечи, не скрывал всего непотребства.
— Я про другое, Алисия.
Впервые Тео говорил таким проникновенным тоном. Я даже покраснела от неожиданности, смутилась, будто в чём-то постыдном провинилась и опустила взгляд ниже. Он как назло застопорился на губах Тео. Моргала, смотрела на них, а слова будто в одно ухо влетали, а из другого вылетали. Смысл доходил до меня смутно.
— Что с твоим лицом?
— Это? — ткнула пальцем в подзажившие фингалы и синяки и судорожно вздохнула. — Это уж точно, что ерунда! Даже внимания не стоит на эти мелочи обращать. Ты не видел меня до этого.
Зря я это сказала! Зря.
Тео в лице не переменился, но глаза стали нестерпимо светлыми. Он, представив себе на мгновение, как это могло выглядеть, чуть -чуть разозлился. И только смерть всех ближайших врагов стала причиной их спасения от двойного убиения: были бы живы, то не поздоровилось.
Раньше я могла только льнуть к Тео, обнимать его и прислушиваться к биению сердца. Сейчас же в моих руках оказалось самое мощное средство утешения. Я не стала разводить лишнюю сырость и доводить мужа до сердечного приступа его же бурным воображением.
