Майя, сопровождавшая Эглу от дома хозяина верфи, услышав удаляющиеся шаги мальчишки, поняла, что осталась одна. И куда дальше? Если бы не зима, она бы дождалась рассвета здесь, у дома господина Идоменея, но…
Девушка покрутила головой, чтобы определить, куда идти. Увидев слабо мерцающий свет городского маяка, медленно двинулась в его сторону.
4.
Провожатый ввёл Эглу в полутёмную комнату, в центре которой находился очаг. Ноги девушки тут же утонули в мягком пушистом ковре, и Эгла с опаской посмотрела на мужчину: не заругает ли, что она топчет дорогой ковёр грязными сапожками? К счастью, нагоняя не последовало. Слуга Идоменея, подкинув в очаг дров, обернулся к Эгле и, указав на низкий табурет, велел:
— Жди.
После мужчина, убедившись, что поленья занялись огнём, вышел в соседнюю комнату, но дверь за собой не закрыл.
Девушка скинула сапожки и, добежав до табурета, опустилась на него. Огляделась. Кроме двери, за которой скрылся мужчина, в комнате находилась ещё одна, у противоположной стены. Также Эгла заметила каменную лестницу, ведущую на второй этаж. Несмотря на то что комната освещалась лишь от очага, разглядела и дорогую резную мебель, и цветные ковры на стенах, которые не только украшали помещение, но и помогали зимой сохранять тепло в доме.
Запахи, витавшие в воздухе, тоже говорили о достатке хозяина дома: здесь пахло ароматическим воском, которым начищали мебель, благовониями, восточными специями и дубовыми дровами. Хорошо, спокойно, уютно.
От горящих поленьев приятно тянуло теплом. Эгла незаметно для себя расслабилась, её голова упала на грудь. Но девушка тут же вскинула её и посмотрела в сторону открытой двери. Наверное, слуга Идоменея следит за ней. Не хватало ещё, чтобы сон сморил её до прихода хозяина дома!..
Эгла вздохнула и посмотрела на ковёр под ногами. Как же ей хотелось растянуться на нём и уснуть, прямо здесь, у очага.
Лязг замка стряхнул сладкую дремоту. Девушка подскочила с табурета и вгляделась в темноту.
Шаркая ногами, с лампадкой в руке выбежал слуга. Прекрасно ориентируясь во мраке комнаты, он запалил фитили двух лампионов, а затем поставил лампадку на стол и кинулся к Идоменею, чтобы принять меховую накидку.
— Господин.
— Благодарю, Гектор. Можешь идти.
— Желаете откушать?
— Ты шутишь? После такого пира! Впрочем… — Идоменей обернулся к Эгле. — Ты голодна?
— Нет, господин.
— Сыр, орехи и немного вина, — всё же отдал распоряжение Идоменей.
Гектор, положив накидку на ларь, поспешил на кухню. Сам хозяин дома уселся в кресло и, посмотрев девушку, спросил:
— Как тебя зовут?
— Эгла, господин.
— Красиво. Моё имя ты знаешь?
— Да, господин Идоменей.
— Вот и познакомились.
В комнату вошёл Гектор с подносом. Поставив его на стол, он вопросительно взглянул на хозяина. Идоменей махнул рукой, отсылая слугу.
— Выпьешь? — он налил немного вина в чашу.
— Благодарю, господин.
Эгла присела около ног Идоменея и, приняв чашу из его рук, стала пить вино маленькими глотками, не сводя с мужчины глаз.
Идоменей, как и тогда, на пиру, потрепал девушку по щеке.
— Господин, — решилась Эгла, раскрасневшаяся от вина, — хотите, я потанцую для вас? Или, может, вы желаете, чтобы я спела? Если у вас дома есть сиринга*, то я могу сыграть.
— Нет, ничего не надо. Я наслушался сегодня мелодий.
— Тогда?.. — она вопросительно подняла брови.
— Хочу увидеть тебя без одежды.
Эгла вскочила, спеша исполнить его просьбу, и вдруг вспомнила совет Майи никогда не торопиться в любви, разогревать страсть мужчины медленно, пока он не созреет для того, чтобы всё бросить к ногам возлюбленной за один лишь взгляд, за один поцелуй…
Девушка отошла вглубь комнаты. Рука её поднялась к застёжке кандиса, но остановилась словно в задумчивости. Гибким движением Эгла откинула волосы за спину и, расцепив застёжку, изогнулась, чтобы освободить плечи. Кандис, легко скользнув по рукам, упал на пол.
Затем, покачивая бёдрами, как в танце, Эгла принялась развязывать шнурки юбки. Идоменей сидел, откинувшись на спинку кресла, и не сводил с девушки глаз. Когда юбка слетела с неё, мужчина немного подался вперёд.
Нагая Эгла с торжествующей улыбкой посмотрела на хозяина дома. Если в чём она и была всегда уверена, так это в привлекательности своего тела. Взгляд мужчины обжигал. Она почувствовала знакомое томление внизу живота, соски мгновенно заострились, хотя в комнате было тепло.
Не дожидаясь, когда он позовёт, шагнула к креслу и запрыгнула к мужчине на колени. Идоменей рассмеялся. Мужская рука легла на талию девушки, потом опустилась на бедро. Эгла наклонилась, чтобы поцеловать его, но он сам впился в девичью шею губами, а затем припал к груди. Девушка выгнулась, подставляя ему то один сосок, то другой. Когда она решилась на более смелую ласку, он вдруг отстранил её.
— Не здесь, — сказал, едва переведя дух. — Ступай наверх, в спальню.
Идоменей, глядя, как нагая Эгла поднимается по лестнице, облизнул губы. Сладкая девочка! Хорошо, что он позвал её, а не девушку с симпосия.
Эгла с разбегу запрыгнула на кровать, растянулась на пушистом покрывале, захохотала, переворачиваясь с боку на бок. Ворсинки приятно щекотали тело. Сейчас ей, лежащей голышом в мягкой постели, было странно думать о том, что прошлой ночью она дрожала от холода и мечтала о кусочке лепёшки и глотке горячего молока. Если бы не Майя…
Радость Эглы приутихла. Она приподнялась на локте и с тревогой посмотрела на закрытые ставни окна. Как она там одна?
«Потерпи немного, — мысленно обратилась гетера к подруге, — завтра я получу деньги, и мы купим еду и тёплую одежду. Может, найдём комнатку получше».
Завтра… А что будет послезавтра или через декаду? В году так много дней…
Девушка нахмурилась. Как же сделать, чтобы он звал снова и снова? Додумать Эгла не успела: услышав шаги Идоменея на лестнице, перевернулась на спину и слегка развела ноги.
_________________________________________________
Лампион — масляный светильник.
Апоклинтра — пиршественное ложе.
Симпосиарх — распорядитель на симпосии.
Ионийский хитон — сборчатая рубашка с рукавами.
Счастливый город — Ольвия в переводе с древнегреческого — Счастливая.
Ойкумена — обитаемая часть мира в представлении древних греков.
Меандровый — орнамент из прямых линий и углов.
Ион — родоначальник ионийцев.
Эллин — родоначальник всех эллинов.
Аттика — область в Греции.
Ионийцы — одно из главных древнегреческих племён.
Кифарист — музыкант играющий на кифаре (разновидность лиры).
Сиринга — музыкальный инструмент, разновидность флейты.
Глава 6. Щедрое предложение
1.
Идоменей проснулся поздно, когда городской шум уже проникал в тёмную комнату даже сквозь плотно закрытые ставни и тяжёлые занавеси. Мужчина посмотрел на лежащую рядом девушку. Ему показалось, что она не спит, но выяснять, так ли это, он не стал. Поднялся, накинул на голое тело тёплый халат, отодвинул занавеси и приоткрыл ставни узкого окна. Постоял немного, вдыхая морозный воздух, а после, стряхнув с себя остатки сна, вышел из спальни.
Как только Идоменей ушёл, Эгла открыла глаза и натянула одеяло до подбородка. Вылезать из тёплой кровати не хотелось. После бурной ночи всё тело болело, никогда ей ещё не приходилось так ублажать мужчину. Но Идоменей оказался благодарным любовником, и его ответные ласки были не менее жаркими.
Вчера, при тусклом свете ночника, она толком не разглядела хозяйскую спальню. Сейчас же Эгла смогла убедиться, что убранство комнаты, в которой она провела ночь, ничем не уступает покоям этажом ниже. Всё те же ковры на стенах и полу, резная мебель, расшитые цветными нитями занавеси балдахина и воздух, напитанный ароматом благовоний — запах богатого дома.
Идоменей спустился вниз и заметил Гектора, стоящего на коленях перед очагом и пытающегося разжечь потухшие за ночь угли. В комнате было холодно, поэтому Идоменей плотнее запахнул халат. Старый слуга, увидев хозяина, принялся извиняться:
