Внезапно он увидел жёлтую мерцающую звезду, висевшую низко над землёй. Зел сделал шаг в сторону этой странной звезды, потом второй. На третьем мужчина почувствовал, что нога зависла над пустотой, и в следующее мгновение полетел вниз, выставив вперёд руки. Крик его рассыпался дробным эхом по ночному саду.
5.
— Наконец — то явилась! — проворчала Клития, приподнимаясь на своём ложе, когда увидела входящую в комнату Хиону. — Ну и где ты была всё это время?
— В саду.
— Бродила в темноте одна? И как тебе не страшно — то!
— Чего бояться в нашем мирном Тритейлионе? — спросила Хиона, присаживаясь к подруге на кровать.
— Мало ли… — Клития непроизвольно поёжилась. — Госпожа сердилась из — за твоего отсутствия. Приказала прислать тебя, как только объявишься, но сейчас уже поздно, спит она.
— Завтра объяснюсь с ней, не переживай.
— Ещё госпожа просила передать, чтобы ты готовилась к переезду.
— Завтра?
— Завтра или в ближайшие дни, — пожала плечами девушка.
— Что если завтра? — Хиона посмотрела на подругу и воскликнула: — Клития, может быть, это последняя наша ночь!
— Ложись ко мне, будем сегодня спать в одной постели. Как в ту зиму, когда ты только приехала в Тритейлион, — Клития отодвинулась на край кровати, освобождая место для подруги.
Девушки улеглись и некоторое время молчали. Каждая из них думала о своём. Потом Клития встрепенулась:
— Давай не спать всю ночь? Поболтаем до утра, повспоминаем… Нам ведь есть что вспомнить, моя маленькая подружка?
— Давай, — согласилась Хиона.
— Восемь лет мы прожили вместе в этой комнате и… ни разу не поругались!
— Ни разу, — подтвердила Хиона.
— Я влюбилась в тебя, едва увидела.
— А я в тебя.
— Никогда ничего не скрывали друг от друга…
— Ты скрывала, — Хиона с лукавой улыбкой посмотрела на подругу.
Клития слегка покраснела. Она и вправду долгое время держала в тайне свои чувства к Нисифору, опасаясь, что Хиона по детскому недомыслию разоблачит её перед госпожой и Галеной.
— Но ты тоже молчишь, не рассказываешь, состоялось ли твоё свидание с господином Идоменеем.
— Да, — кивнула Хиона, — господин говорил со мной.
— И? — глаза рыжеволосой рабыни заблестели от любопытства.
— Я пообещала ему не перечить госпоже и слушаться её во всём.
— Значит ли это, что ты согласна выйти замуж за Агафокла? — в голосе Клитии послышались нотки недоверия.
Прежде чем ответить, Хиона задумалась. Господин Идоменей не просил держать их беседу в тайне, но ей не хотелось злоупотреблять его доверием. Поэтому девушка решила пересказать Клитии только часть разговора.
— Да, я выйду замуж за господина Агафокла, если он выполнит обещания, данные господину Идоменею и нашей госпоже.
— Что за обещания? — Клития заглянула подруге в лицо.
— Не знаю, — пожала плечами девушка.
— Может быть, он должен совершить подвиг во имя своей возлюбленной, как Орфей*? — предположила Клития. — А если этот труд ему придётся не по силам, то он откажется от тебя?
— Разве ты не знаешь господина Агафокла? Возможно, он вообще не станет ничего предпринимать.
— И ты так спокойна?! — вскочила Клития.
— Мне всё равно, — безразлично проговорила Хиона.
— Неужели совершено не хочется, чтобы господин Агафокл бился за тебя с циклопами* или Горгоной*? Положил к твоим ногам шкуру Немейского* льва?
— Клития, — девушка обняла раскрасневшуюся от возбуждения подругу за плечи, — скажи, ты можешь представить господина Агафокла поднимающим тяжёлый меч вместо килика с вином? Или спящим на голой земле, а не на мягкой постели? Плывущем на корабле по бурному морю?
— Да он упадёт в обморок, если один из его локонов внезапно распрямится! — захохотала Клития.
— Запутается ногами в сборчатом одеянии, когда понадобится догнать врага! — подхватила насмешку Хиона.
— Скорее, он будет удирать!
— Ещё у него могут начаться колики от грубой еды, к которой он не привык!
— Высохнет и растрескается кожа под жаркими лучами солнца! Ведь во время длительного путешествия неоткуда взять травяной бальзам и ароматную мазь для лица!
Они ещё долго хохотали и перекидывались шуточками в адрес Агафокла, а когда фантазия иссякла, упали на кровать и затихли, уставшие и выбившиеся из сил.
Ночник погас, Хиона повернула голову и посмотрела на Клитию. Та уснула с улыбкой на лице, пряди её рыжих волос огненными ручьями разметались по подушке. Девушка невольно залюбовалась подругой. Она выглядела счастливой последнее время, наверное оттого, что управляющий стал свободен и у неё появилась надежда на взаимность с его стороны.
«Когда я оказалась в Тритейлионе, она уже была влюблена в Нисифора, — вспомнила Хиона. — Лет мне сейчас столько же, как ей тогда, так почему у меня не получается никого полюбить? И Нисифор не мил, и Агафокл…»
Девушка тихонько поднялась и подошла к окну. Бледно — жёлтая Луна с отломанным краешком висела почти у самой земли. Звёзды, как всегда холодновато — голубые, мягко мерцали на уже начавшем светлеть небе.
«Может быть, что — то не так со мной? Может, Антэрос завладел моим сердцем, а я и не знаю об этом? — с тревогой мысленно вопрошала она. — Но ведь госпожа говорила, что жертвы Антэроса совершенно бесчувственны, как мертвецы. Их душа похожа на тёмную безмолвную пещеру, а сердце — на оледеневший камень…»
Хиона вздрогнула и невольно приложила руку к груди. Ощутив тепло своего тела, услышав биение сердца, девушка облегчённо вздохнула.
Она тоже когда — нибудь полюбит! Просто тот, кого она ждёт, ещё ничего не знает о ней! Наверное, он живёт где — то далеко, возможно, на той стороне залива или даже моря…
Хиона выглянула в окно. Сад ещё был тёмен, Луна побледнела, большинство звёзд погасло, а те, что остались, тянули друг к другу тонкие, как нити, лучики, образовывая на небе причудливую сеть. Ячейки этого звёздного невода задвигались, и ей стали чудиться разные фигуры: то лодка, плывущая под парусом, то скачущий конь, то купол, покоящийся на высоких колоннах. Очертания предметов сменяли друг друга, едва она успевала их разглядеть. Неожиданно перед ней возник мужской профиль в военном шлеме с высоким гребнем из конского волоса. Воины в таких шлемах были изображены на старинной вазе, стоящей в покоях господина Идоменея.
К её удивлению, этот образ не исчез так быстро, как другие, и получилось рассмотреть чёткую линию подбородка, прямой нос, плотно сжатые губы.
— Кто ты, воин? — тихо спросила Хиона. Она простояла у окна до самого рассвета, словно ждала от неба ответа на свой вопрос.
6.
Однажды приходит пора, и цветок, выросший под благодатной сенью сада, обихоженный опытным садовником, омытый и напоенный тихими дождями, раскрывает лепестки, распространяя вокруг себя чарующее благоухание. Красота и запах цветка не остаются незамеченными. К нежному соцветию летят деловитые пчёлы, над ним порхают пестрокрылые бабочки, мелкие пташки подбирают капли росы с его гладких, как шёлк, лепестков. Люди любуются этим божественным творением природы, склоняются над ним, чтобы насладиться дивным ароматом.
Вот и Хиона, воспитанная любящей госпожой, защищённая от всех невзгод властью господина Идоменея, чем — то походила на взлелеянный цветок из сказочного сада. Неэллинская холодноватая красота девушки завораживала, а расположение к ней хозяев ставило юную рабыню на недосягаемую для остальных обитателей поместья высоту.
Управляющий Нисифор первым обратил свой взгляд на пригожую воспитанницу владетелей Тритейлиона и пожелал взять её в жёны. Бывшему рабу перешёл дорогу взбалмошный, но богатый и родовитый хозяйский племянник. Удастся ли кому — нибудь из этих двух мужей завоевать сердце белокурой красавицы? И ещё Зел — раб — библиотекарь, измученный противоречивыми чувствами к той, которую называл Прекрасной Еленой.
А что же Хиона? Восемь лет счастливого, безоблачного детства подарила ей судьба, словно боги решили дать юной рабыне отсрочку перед будущими испытаниями. Пока блаженное неведение оберегает её покой, девушка мечтает о любви и пытается разгадать таинственные знаки, что послало ей ночное небо. После свидания в тёмной аллее, она вновь почувствовала себя неуязвимой, но совсем скоро хозяйской любимице предстоит узнать, что её господин не всесилен.
