Внезапно Эллин резко остановилась и чуть не заревела в голос. Ее скрипка осталась там, в этом ужасном месте! Она там, лежит где-то, затерянная в веренице комнат и дверей. Эллин не могла оставить ее. Но и вернуться тоже. Скрипка ее отца, все, что осталось от него…
Две слезинки скатились по щеке, но Эллин упрямым движением стерла их с лица и пошагала дальше, к солнцу. Если бы отец был жив, он бы понял. И никогда бы не стал равнять свою скрипку и свободу дочери.
И все-таки потеря скрипки напомнила ей другую, более горькую потерю…
Наконец, пройдя не одну сотню шагов, Эллин оказалась на аккуратно выстриженной лужайке. Эта часть сада выглядела ухоженной. Вдоль лужайки вились узкие дорожки, выложенные камнем. Тут и там стояли изящные скамейки с мягкими подушками. Где-то журчала вода. Здесь птицы пели тише и меньше.
Оглядевшись по сторонам, Эллин ступила на тропинку. Ее ступни саднили, изрезанные влажной травой и мелкими камнями. Идти по гладкой поверхности казалось почти блаженством. Пробежав на цыпочках, Эллин подняла голову и едва сдержала возглас радости. Впереди виднелась зеленая, увитая плющом стена. А за ней — свобода!
Оставалось пробежать еще триста шагов.
Она подбежала к могучим деревьям, которые словно для того и росли, чтобы спрятать ее от взоров. Касаясь шершавой коры, едва не падая от усталости, Эллин упорно семенила на восток. Туда, где встало солнце. Туда, где высилась спасительная стена. Шаг, еще один.
— Я бы на твоем месте не стал этого делать, — раздался чей-то голос у нее за спиной.
От неожиданности Эллин вскрикнула и едва не упала. Держась за дерево, она нехотя обернулась. Перед ней стоял молодой мужчина в рабочем костюме, кое-где испачканном землей. Белые волосы были перевязаны шнурком, в руках — большие садовые ножницы. Он был выше Эллин на голову, и с невозмутимым спокойствием взирал на нее сверху вниз.
Девушка инстинктивно закуталась в простыню и посмотрела по сторонам, раздумывая, что же делать дальше. Мужчина не выглядел опасным, скорее любопытным. И если попытаться проявить сноровку, то можно опередить его и успеть добежать до стены. Вскарабкаться и…
— Ты решила сбежать? — прервал ее судорожные размышления мужчина. Эллин хмуро взглянула на него. Может, попробовать вырвать у него инструмент и ударить его по голове?
Мужчина будто прочитал ее мысли и кинул ножницы в сторону, в густую траву.
— Новая пташка? — сочувственно произнес он и сделал шаг к Эллин, — я Ардел, садовник. Не бойся, я не сделаю тебе больно.
Эллин молча попятилась и уперлась спиной в дерево. План побега провалился с треском, и она еле сдерживалась, чтобы не зареветь.
Ардел вздохнул и посмотрел вниз.
— Твои ноги кровоточат, — сказал он, подняв глаза, — как далеко ты собралась?
Угрюмое молчание в ответ. Может, все-таки сделать попытку. Садовник ножницы убрал, так что большого вреда он ей не причинит. Наверное. Эллин глубоко вдохнула, обхватила крепче злосчастную простынь и побежала к стене.
Ардел догнал ее через несколько секунд. Резко схватил за тонкое запястье и остановил. Эллин чудом удержалась на ногах.
— Тебе, видимо, еще не объяснили, — тихим, но жестким голосом сказал он, — что отсюда не сбежать. Это верная смерть.
Эллин подняла голову и натолкнулась на его пристальный взгляд. Глаза темно-синие, холодные. Но не злые.
— Но если я здесь останусь, — хрипло произнесла она, — то тоже умру. Я хотя бы пытаюсь…Пытаюсь сделать что-нибудь.
Ардел отпустил ее руку и отступил назад.
— Здесь ты можешь прожить очень и очень долго, — сказал он, нахмурившись, — ты станешь пташкой, будешь жить в роскоши. Но если попытаешься сбежать, тебя ждет мучительная смерть. Владыка не знает пощады. За этой стеной, — он кивнул в сторону стены, — еще один двор, где отдыхают гости владыки, а за ним высокая стена. Там всюду люди владыки, и если тебя поймают…
Он не закончил предложение и нахмурился еще сильнее.
Эллин глядела на него, размышляя, сказал ли он правду о том, что находится за этой стеной. Скорей всего. Было наивно верить, что к свободе будет такой легкий путь.
Девушка глубоко вздохнула и плавно опустилась на землю. Она закрыла лицо руками, чувствуя, что вот-вот разревется в голос. Все ее силы почти иссякли. Удивительно, что она вообще продержалась так долго.
К ее плечам прикоснулся Ардел и быстрым движением поставил на ноги. Мягко убрал ладони с лица.
— Идем, — сказал он, — если тебя увидят здесь, то накажут. Я помогу тебе вернуться в твою комнату. Нужно сделать это до тех пор, пока никто не проснулся.
Эллин покачала головой. Она не могла, не хотела возвращаться в эту комнату, в этот дворец, что больше похож на тюрьму. Все, чего она хочет — это оказаться в повозке на пыльной дороге, на пути к очередному трактиру. Она уперлась спиной в шершавое дерево, одной рукой по-прежнему удерживая простынь.
— Упрямая какая, — произнес Ардел и отвернулся. Он поднял свои ножницы и медленно пошел в сторону дворца.
Эллин с отчаянием смотрела то на зеленую стену, которая еще несколько минут назад казалась ей спасительной, то на спину садовника и проклятый замок.
У нее нет выхода, нет. Сейчас, по крайней мере. Глубоко вздохнув, Эллин укуталась плотнее в простыню и засеменила к Арделу. Ей вовсе не хотелось, чтобы он провожал ее, но она боялась, что на обратный путь у нее уже не хватит ни сил, ни воли.
Садовник обернулся и с невозмутимым лицом стал ждать, пока к нему приблизится девушка.
