каюты, как по щеке короля скатилась слеза.
Когда Роза закрыла дверь каюты, она вся дрожала. Маленькая частичка ее сердца осталась внизу, с юным принцем, вместе с жизнью, которую она когда-то представляла себе с Анселем – хорошим человеком, веселым, добрым и полным надежд. Он не заслуживал постигшей его участи, но теперь он обрел покой. Роза дала ему все, что могла.
Рен ходила по верхней палубе корабля Аларика, пытаясь успокоиться. Солдаты наблюдали за ней из тумана, задрав подбородки к бледному небу. Здесь не было зверей, но каждый дюйм королевского судна находился под охраной.
Но не это беспокоило Рен. Она не могла до конца осознать странное покалывание внутри себя. Прилив желания, который она почувствовала от прикосновения Тора, превратился во что-то острое и колючее, очень похожее на чувство вины.
– Что на тебя нашло? – спросила Селеста. – Час назад ты думала, что это хорошая идея.
– Помочь Анселю – хорошая идея. Не говоря уже о том, что это имеет большое значение для установления хороших отношений с Геврой.
– Тогда почему ты так… нервничаешь?
– Я не нервничаю.
– Кого ты пытаешься обмануть? Меня или себя? – фыркнула Селеста.
– Рен! – позвал Тор, возвращаясь с нижней палубы. – Мы можем поговорить?
– Загадка разгадана, – сказала Селеста с кривой усмешкой, – не позволяй мне тебя задерживать.
Рен натянула капюшон, чтобы скрыть внезапный румянец на щеках.
Усмешка Селесты эхом понеслась вслед за Рен, когда она пошла в ногу с Тором. Под пристальными взглядами товарищей-солдат он держал руки по швам, но, когда они неторопливо направились на корму, он прижался ближе, позволив своей руке коснуться ее.
– Почему ты оставил Розу? – спросила она.
– Аника хотела, чтобы это был личный момент, – с болью в голосе ответил Тор. – И похоже, твоя сестра более чем способна позаботиться о себе. – Он выдержал паузу, взглянув на нее. – Как ты?
– Не знаю, – призналась Рен. – Все так завертелось. – Она сморгнула внезапное воспоминание своего поцелуя с Алариком в снежной буре. – Битва за Анадон не прошла бесследно для всех нас. Она мне все еще снится. А еще потеря Банбы… – Она замолчала.
– Мне так жаль, Рен. Я узнал, что произошло, когда вернулся из Каррига. Хотел бы я быть рядом в этот момент.
Рен посмотрела на Тора, ее поразило сочувствие в его глазах. Рен радовал тот факт, что Тора не было рядом и он не встретился лицом к лицу с ее сумасшедшей родственницей, не стал свидетелем ее безрассудного поцелуя с Алариком. Невыносимо даже представить себе это.
– Что происходит сейчас в Карриге?
– Карриг безжалостен. – Он тяжело вздохнул. – Мы загнали большинство зверей в загон, но даже сейчас с ними происходит что-то странное. Как будто они знают что-то, чего не знаем мы. Как о буре, надвигающейся из-за горизонта.
У Рен появилось нехорошее предчувствие, что она знает, что это за буря. Или, скорее, кто.
– Не замечали никаких признаков Онак с тех пор, как она устроила погром в Гринстаде?
Тор покачал головой, но выражение его лица помрачнело.
– Разведчики короля продолжают прочесывать страну. Все в королевстве нервничают, особенно Аларик.
Рен не хотела говорить об Аларике, даже думать о нем. Как он держал ее в объятиях в эпицентре снежной бури, выкрав у нее поцелуй и боль вместе с ним. Воспоминание наполнило ее таким сильным чувством вины, что она чуть было не выбросилась за борт.
Они добрались до кормы корабля, туман окутывал их подобно вуали, пока им не показалось, что они единственные люди на всем Бессолнечном море.
– Рен, – Тор повернулся к девушке, – ты дрожишь.
Тор поднял руку Рен к своим губам и запечатлел на пальцах поцелуй. Девушка зажмурилась:
– Я не заслуживаю твоей доброты.
– Разве ты не всегда берешь то, что хочешь? – мягко усмехнулся Тор.
– Тор, я серьезно. – Она отошла от него и прижалась спиной к перилам корабля. – Я совершила так много ошибок, поступала глупо, ранила людей…
– …чтобы выжить.
Рен покачала головой:
– Иногда, глядя в зеркало, я не узнаю себя.
Тор выдержал ее пристальный взгляд, его голос звучал безошибочно уверенно.
– Я знаю тебя, Рен.
– Нет, не знаешь. – Она обхватила себя руками, чтобы удержать внутри ужасную правду о том, что она натворила. Кровавые заклинания и жертвоприношение, то, как она бросилась на Аларика, то, как иногда, глубокой ночью, ей все еще снилась та метель, тот жадный поцелуй. – Я нехороший человек, Тор.
– Чего же ты хочешь, Рен? – Тор шагнул к ней, и она позволила ему это. Он оперся руками о перила, отгораживаясь от остального мира. – Отпущения грехов?
Рен тяжело сглотнула:
– Разве ты не хочешь сначала узнать, что я сделала?
– Я хочу знать, что тебе нужно, Рен. – Он посмотрел ей в глаза. – И я хочу быть тем, кто даст тебе это.
Рен подняла глаза, теряя себя в шторме его глаз. Желание подталкивало девушку ближе к солдату, потом ее руки притянули Тора к себе за лацканы его пальто.
Тор наклонился и поцеловал Рен в чувствительное местечко у нее за ухом.
– Хотел бы я, чтобы мы оказались за сто миль отсюда.
– В долине Турак? – улыбнулась Рен.
Еще один поцелуй, его дыхание овевает ее щеку.
– Да, – прошептал он, – на весь день и всю ночь.
– Тор! – Она поднялась на цыпочки.
Он потерся своим носом о ее.
– Рен…
– Рен! – крикнула Роза, ее голос эхом разнесся вокруг. – Где ты?
Тор отстранился от Рен как раз в тот момент, когда ее сестра вышла из тумана. Глаза Розы остекленели, а щеки побледнели.
Селеста шла рядом с ней.
– Роза закончила. Все кончено. Закругляйся!
– Мы просто говорили об… Эльске, – сообщила Рен, понимая, что ей никто не верит, но ей было все равно. Она подошла к сестре и взяла ее под локоть, чтобы поддержать.
– Ты в порядке? Как все прошло?
– Все нормально. Ансель обрел покой. – Слабо улыбнулась Роза. – Теперь я хочу вернуться домой.
– Конечно.
Они направились к трапу, Тор следовал за ними. На этот раз Роза пошла первой, поддерживаемая Селестой. Тор помог Рен взобраться, его руки задержались на ее талии, в глазах читались слова прощания, слова, которые он не мог произнести вслух.
Рен тоже хотелось сказать, что она напишет, что они снова увидятся, но она не могла дать пустого обещания. Только не ему! Она понятия не имела, что ждет их в будущем и смогут ли они когда-нибудь снова увидеть друг друга. Рен улыбнулась и, ничего не сказав, ступила на узкий деревянный мостик.
Именно тогда она увидела
