уж сильно походила на пожилую смертную, будто не являлась могущественной ведьмой.
Порой вскользь проскакивала дурная мысль, заставляя напрягаться. Мелена наблюдала за наставницей и переживала. Только она хотела вновь спросить, а не видела ли та что-либо, как вдруг Яга сама заговорила:
— Умираю я.
Мелена вся напряглась. Дрожь прошлась по коже и, казалось, проникла внутрь, подобно залезшим мышам. Заставила сжаться все органы, все мышцы. А в следующее мгновение она и вовсе забыла, как дышать.
Яга не выглядела так, как будто решила пошутить. Но иначе же не могло быть? Яга самая могущественная ведьма. Та, кто побеждал и убивал много лет подряд русалок. Та, кто смог приручить молнию. Та, кто когда-то спас мир Света от Хаоса. Она не могла просто умереть, как прочие смертные!
— Ты же подозревала, что я от тебя кое-что скрываю.
— Нет! Ты врёшь! Ты говорила, что ты моя наставница, что ты меня учишь, когда приходит время.
Яга усмехнулась, по-лисьи сощурив глаза.
— Жизнь учит, а я всего лишь показала пару трюков, чтоб тебе было легче.
Мелена не заметила, как по щекам покатились слёзы. Она сделала вдох, дрожа, подняла лицо на Ягу в надежде, что она всё-таки издевалась над подопечной. Взгляд изумрудных глаз был тёплым, ласковым.
— В одно полнолуние я как обычно рисовала защитный круг вокруг дуба и руны на стволе. Мурлыка тогда бегала рядом. Я уже закончила и хотела залезть обратно, как почувствовала, как она вцепилась в мою ногу. А потом и вовсе убежала куда-то. Я поняла сразу, недобрым веяло. Она привела меня к озеру, где я увидела утопленницу. Точнее девица-то ещё была жива, но пару мгновений лишних в воде и все — русалка. Пришлось вытаскивать. Принесла к себе, отогрела, а та, дурёха, ничего не хотела есть и пить. Видите ли, ей не для чего жить, все сгинули, один лишь нелюбимый муж остался.
Мелена в недоумении подняла взгляд на наставницу. О чем она говорила?
— Пришлось забрать у неё воспоминания.
— Нет!
— Ты можешь не принимать правду, но оттого она не изменится.
— Я тебе не верю.
— Раньше после русальной недели я была полна сил, но этот год иной. Этот серпень для меня последний, и ты должна это принять.
— Почему?
Яга глядела в окно. На звёздное небо, словно видела то, что было где-то вдалеке скрыто. Мгновение и другое молчала, а потом никому конкретно не обращаясь, сказала:
— Мой сын.
— У тебя есть сын⁈
— Сколько тебе говорить, не перебивай! — Яга зло зыркнула на Мелену, та голову вжала в плечи. А потом старая закашляла.
— Может воды? Или отвар шалфея и смородой?
— Нет. Слушай меня!
Мурлыка села рядом с Ягой, та начала её гладить.
— Мой сын — моя кровь. Он унаследовал дар и сможет вернуть тебе утраченное.
— И зачем мне оно?
— Зависит от тебя. Хочешь узнай, хочешь нет. Но тебе придётся жить без меня. Поэтому я тебе ещё кое-что поведаю.
Остальное Мелена не слушала и даже не делала вид, что слушает. Как Яга могла так спокойно говорить о чем-то другом? Почему она умирает? Она не выглядит больной. Тогда почему? Почему боги не благословили её за подвиг? За то, что она противостояла Хаосу?
— Мелена, ты меня слушаешь? Эх, дурёха, — неожиданно Яга щипнула Мелену за нос.
— Ай!
— То, что я говорю очень важно, так что слушай.
— Да слушаю я! — зло соврала Мелена.
Наставница поглядела на подопечную, не веря.
— И что я сказала?
— А-ам, ты сказала…
— Да-да, именно так. Я говорила, что птицы поведали, что сын мой у князя ревмирского на службе.
После этих слов Яга устало выдохнула, задержала взгляд на подопечной. Мелена уже хотела что-то спросить. Но понимала, что Яга ничего не скажет. Не ответит на её вопросы. Вернулись слезы, застилая все пеленой. Спустя какое-то время Яга отвернулась и произнесла:
— Принеси дров из поленницы, зябко что-то стало.
— Может ещё отвара приготовить?
— Нет, — твёрдо сказала Яга, глядя в окошко.
Мелена с подозрением посмотрела на неё и вышла из избы. Может она сбрендила? Все же на свете очень давно живёт. Подобное со стариками бывало, знала Мелена.
Выпрыгнув из избы, Мелену обняла ночная прохлада, отчего та задрожала. А может это безысходность? Она не знала, как вести себя с полоумными. До этого никогда и не думала, что Яга на старости лет может сойти с ума.
Приоткрывая дверь, та тут же заскрипела, разбудив осла. Тот внутри хорошо обосновался, спал на сене у дров. Скотина сонно подняла морду, Мелена взяла пару палений, да с ними вышла. И обомлела.
Чуть подняв голову, замерла. Над их домом мерцали яркие огни, переливались зелеными и жёлтыми оттенками. Они закручивались и переходили в огненно-рыжий и алый цвета. Мелена прежде подобного не видела, хоть и слышала об огнях на небе. Мгновение она наслаждалась чарующей картиной, но в следующий миг задрожала от появившейся мысли и выронила дрова. Сломя голову побежала к дубу, забралась по лестнице. Запыхавшаяся посмотрела на наставницу. Яга мирно лежала, грудь её больше не поднималась. Мелена парой прыжков оказалась у кресла, взяла костлявую руку. Ещё тёплая.
Слезы новой волной нахлынули. И Мелена не стала сдерживаться, громко зарыдав. Дрожь не прекращалась. Тут же ком подступил к горлу. Мелена сильно сжала руку наставницы. В это мгновение как же ей хотелось верить, что Яга сбрендила. Так же сильно не хотелось принимать действительность, в которой она мертва.
Так всю ночь Мелена просидела на холодном полу подле наставницы. Почему она всегда говорила в последний момент обо всем? Почему не заранее, почему не подготавливая? А разве можно подготовить к смерти близкого?
Начало светать. Утро по обыкновению настало, а мир продолжил двигаться дальше. Дажьбог проходил мимо со Свароговым шариком, даруя новый день людям в Всемиле и рядом. Мелена же продолжала сидеть, словно сжимаясь изнутри. Слез у неё не осталось.
Кое-как поднялась на дрожащих ногах. Комната тут же закружилась, потемнела. И Мелена потеряла равновесие, а может последние силы. Рухнула на деревянный пол, боли словно не чувствуя. Она сжалась подобно ребёнку, прикрыла глаза, надеясь, что это все окажется кошмаром.
Ждала, что её сейчас заберёт в свои успокаивающие объятия темнота с тишиной. Они принесут то, в чем она нуждалась — покой. Потом она проснётся и все будет, как всегда. Солнце надоедливо разбудит, птицы с утра пораньше о чем-то начнут переговоры. А она продолжит лежать в мягкой постели. Потом поднимется, а за ширмой, у печной
