те лишь немного помогают с дорогой до Вечного тумана…
Мелене было не обязательно так старательно собирать кроду, не обязательно было бережно омывать тело. И читать молитву. Но, отступив на пару шагов, начала единственную молитву, которую знала. Надеялась, что если душа Яги рядом, то это хоть немного ей поможет. Но проскользнула одна мысль.
Яга являлась сильной, ей помощь была не нужна. Мелена верила, что наставница сама с лёгкостью доберётся до Вечного тумана. И наконец-то получит заслуженный покой. И все же Мелена не могла отпустить наставницу молча. Она не отправляла Ягу к пращурам, а лишь желала лёгкого пути. И желала в следующей жизни вновь встретиться. Потом парой знакомых слов зажгла огонь.
Мелена глядела на полыхающую кроду и старалась спокойно стоять, словно эта смерть её саму не касалась. Пока она подготавливала древесину, мысли и домысли, пронизывающие разум, испарились подобно мелким лужам в жаркий день. Осталась пустота с тишиной. И лишь лес не был спокоен, ветер разгонялся и ударялся об верхушки елей и сосен, раскачивая их. Птицы взмывали вверх и черным облаком летали в сером небе.
Деревенские, увидав такое, начнут шушукаться, что это дурной знак. Представляя их обеспокоенные из-за обычных птиц лица, Мелена усмехнулась.
Казалось, что лишь Стрибог выказывал скорбь по лесной ведьме. Хотелось бы Мелене вместе с богом просто скорбеть по единственной близкой душе, но вместе с печалью пришёл и гнев.
Почему она ничего не сказала? Может Яга и знала, что умрёт, была даже готова к этому. Но Мелена уж точно не была готова. Она злилась на наставницу. Считала, что это её выбор — оставить подопечную. Яга самая могущественная ведьма, могла и ещё сотни лет прожить, только если бы захотела. Но она не захотела. Не нашла ради чего остаться? Мелена для неё ничего не значила?
Вдруг Мурлыка уткнулась в ноги, Мелена поглядела на неё. Кошка принесла синий мешок. Мелена усмехнулась, опустилась на землю и обняла единственное, что осталось от наставницы, ставшей за многие годы ей семьёй.
— Мы с тобой остались одни, Мурлыка. — Мелена не могла представить, как дальше жить.
Так бы они и сидели на холодной земле, наблюдая за огнём, провожаю Ягу. Как вдруг из ночного леса потянулась мгла, расстилаясь щупальцами по земле. И даже свет, отбрасываемый огнём, не рассеивал темень.
Мелена поднялась, не зная, чего следовало ожидать или что необходимо было сделать. Тёмный сгусток остановился в нескольких шагах, начав подниматься. Вместе с необъяснимой мглой поднималось и волнение внутри Мелены. Мурашки пробежались по коже. Тёмные щупальца и завитки все возвышались и возвышались, приобретая женский силуэт.
Как перетянутая тетива, Мелена с опаской ожидала. Перед ней, словно бы из самой тьмы появилась женщина, что казалась выше обычных мужчин. Бледная, точно покойница. Вся в чёрном одеянии, словно в царском платье, украшенном золотом и яркими рубинами. Блестящие волосы цвета угля тянулись вниз, как шлейф, и исчезали в тени. Голову украшал золотой кокошник, будто сделанный из двух крыльев. А красные камушки похожи были на свежие капли крови. Чёрные, как самая тёмная ночь, глаза свысока глядели, не моргая.
Сердце Мелены забилось чаще. Она поняла, что перед оказалась богиня мёртвых. Сама Морена.
Все ветра затихли, даже огонь, словно стал тише сжирать поленья. Смерть звонко засмеялась. Она глядела на горящую кроду, после перевела взгляд чуть поодаль влево и смотрела так, словно там кто-то был.
— Наконец-то сдалась, Ядвига. Всё же ты обычная смертная.
Мелена постаралась тихо шагнуть назад, но в мёртвой тишине шаг живого был чётко слышен. Морена тут же повернула голову. Чёрные глаза жадно заблестели.
— Живая? Ты должна быть мертва, — сладким голосом произнесла богиня, добавив:
— Как и твоя сестра.
— Сестра? — удивлённо спросила Мелена, шагнув назад.
— Я великодушно её отпустила, но тебя… вместе с Ядвигой заберу.
Ужас сжал в тиски Мелену, как и осознание, что глупо бежать от могущественной богини. От самой Смерти. Морена стремительно начала сокращать расстояние между ними. Тьма живым шлейфом плыла за ней. Мелена почувствовала, как зимний холод облизал её кожу, от чего тело задрожало.
И вдруг Мурлыка кинула мешок хозяйке. Мелена налету его поймала и раскрыла на Морену. Резкая вспышка белого света ослепила, а сила выхода молнии откинула её назад. Мелена упала навзничь, больно ударившись спиной. Услышала крик. Когда открыла глаза, увидела, что Морена прижала ладони к лицу. Поняла, что это её шанс.
Мелена, впопыхах поднявшись, убежала за круг из соли, забралась в избу. За ней Мурлыка. Они сидели у печи, дрожа от страха. Мелена шептала защитные слова, которым научила когда-то Яга. Выжидала, пытаясь себя успокоить.
Морена — богиня мёртвых не может забрать живых. Правда, если верить Яге, то Мелена давным-давно должна была умереть. Она всего лишь обычная смертная и против богини ничего не может сделать. Мелена почти плакала.
До этого не знала, как ей жить дальше. Но когда Смерть пришла, поняла, что умереть не хотела.
Мгновения мучительно тянулись. Ветки, что склонялись пред силой Стрибога, царапали стены — Мелена вздрагивала. Ветер завывал на пару с волколаками, эхом отдаваясь в печной трубе, и Мелена дёргалась. Клекоты и крики сычей и сов напоминали зов о помощи, словно их нашла этой ночью Смерть.
От каждого шороха Мелена дёргалась, вздрагивала и покрывалась гусиной кожей. Она не сомкнула глаз до самого рассвета. Но услышав жаворонков, решила подняться и подойти к окошку.
Солнечный свет лучами разрезал верхушки елей и сосен, ложился золотистым мёдом на траву и мох, на шершавые стволы деревьев. Из леса и земли поднимался пар. За жаворонками проснулись синицы и начали распевать свои песни. Мелена всматривалась.
Убедившись, что Морены нет, устало опустилась на кресло. Всё же обычная смертная богине не нужна. Хотелось спать, но желудок прорезала острая боль.
Поднявшись, Мелена окинула взглядом комнату. Та казалась крохотной, холодной и тёмной без Яги. Было странно осознавать, что она больше не вернётся. Что её не стало.
Вот Мелена, как обычно, спустится в погреб, вылезет, но трапезничать будет уже одна. Этого Яга хотела для неё?
Мелена растопила печь, поставила воду греться, достала маринованной свёклы. Глаза сами собой прикрывались, но она решила, что пока не поест, не ляжет. Сварила каши из остатков овса и молока, добавила гвоздики, бадьяна и немного сока из корневища солодки для вкуса.
Каша получилась на удивление вкусной, но после двух ложек аппетита не прибавилось. Мелена силой пихала в себя еду, думая, что так бы
