— Спасибо. Самое важное, что ты должна понять сегодня, это то, что антропоморфические существа в этом мире делятся, в основном, на созданий и людей. Создания либо принимают форму людей, чтобы взаимодействовать с ними, либо их базовая форма антропоморфна.
— Я не поняла, — у меня было ощущение, что он зачитывает мне главу из учебника по биологии, которую я пропустила в школе. — Есть только люди и человекоподобные обезьяны.
— Для обывателя — да. Но не для нас. Анастасия, у нас в команде есть создания и есть люди. Анжелика, например, Ангел.
Я тупо уставилась на Лику. Она лучезарно улыбнулась и тряхнула кудряшками.
— Ты только не волнуйся, Настя. Я сейчас тебе кое-что покажу, — она встала, отошла от дивана на пару шагов. Одета она была так офисно и буднично: белая рубашка и серая юбка, что уже это разумное начало меня в ней успокаивало. Но тут свет от окна вдруг потянулся к ней. Или она стала излучать свет? Не знаю. Только четкие очертания ее тела размылись, залившись светом. А за спиной выросли огромные крылья, сначала они были прозрачными, а потом наполнились объемом и фактурой.
— Это какая-то голограмма, да?
Мне казалось, они на мне испытывают какие-то компьютерные эффекты.
Цезарь тихо, но четко сказал:
— Анжелика, пожалуйста, дай ей до тебя дотронуться.
Лика кивнула. Вся светясь, она подошла поближе, и я провела рукой по ее крыльям. Было сложно сказать, из чего они сделаны, наощупь вместо перьев они напоминали что-то среднее между тонкой бумагой и шелковой тканью. Лика положила мне руку на голову.
— Я могу исцелять. Так что теперь, когда тебе не нужна больше царапина на голове, я тебе помогу от нее избавиться.
Ее прикосновение вызвало легкий зуд и мурашки по коже, но я сидела смирно. Я решила до конца прослушать речь Цезаря.
И только потом принимать решение. Рука Лики успокаивала мои мысли и чувства. Буря сопротивления и неприятия того, что сказал Цезарь, готовая подняться со дна души, вдруг осела. Лика убрала руку, и я машинально почесала голову. Больше там не было ни корки, ни раны.
— Ты как? — Цезарь наклонился ко мне, заглядывая в глаза.
— Нормально. А ты кто?
Он улыбнулся, морщинки лучами собрались в уголках глаз.
— Я человек.
— А я вампир, — Итсаску вдруг улыбнулась и довольно хищно. Эта девушка всегда казалась мне странной, но почему-то именно ее признание я приняла без особого удивления. Я перевела вопросительный взгляд на Сержа.
— Я человек, — Серж улыбнулся мне во весь рот, словно этот факт его радовал. — Кстати, хорошо держишься, я вот дал деру после того, как Итсаску мне призналась, кто она.
Оставался Диего. Он все это время стоял у окна, то глядя на нас, то рассеянно оглядывая город.
— Я оборотень, — устало произнес он, подходя к нам. — Прости, Настя, мне хотелось сказать тебе, но Цезарь решил, что сначала мы должны поработать вместе. Как видишь, не очень-то вышло. Я оттолкнул тебя в сторону, потому что увидел опасность и должен был перекинуться, прости, что получилось так грубо.
— Перекинуться? Ты что, действительно превращаешься в волка?
— Не в волка. Только не пугайся, ладно? Пожалуйста, — он отошел от нас подальше. Бросил на меня грустный взгляд. И тут его лицо и тело словно расплавилось, превратившись в другую форму. Огромная черная пантера с зелеными глазами смотрела на меня. Потом она приблизилась, мощное лоснящееся тело, словно бархатное… Я протянула руку. Пантера поддела ее головой, будто ласкающаяся собака. Я погладила ее, ощутила мягкость шерсти, жесткость усов, мощные мышцы на шее.
— Значит… все это правда…
Пантера отошла назад, ее очертания поменялись, и мгновение спустя передо мной вновь стоял Диего.
— Теперь начистоту: что произошло тогда с Валерио? Я видела твои кошачьи глаза во сне. Ты тогда перекинулся?
Диего и Цезарь уставились на меня в одинаковом удивлении.
— Ты видела сон, в котором я перекинулся?
— Да, а Валерио почему-то был с длинными зубами и когтями… — и тут мурашки побежали у меня по спине. Я вдруг осознала, что если есть ангелы, оборотни и вампиры в этой тесной компании, то что же творится на улицах города? И вдруг Валерио — это тоже…
— Это удивительно, — Цезарь подсел ко мне и взял за запястье, словно проверяя пульс. — Несмотря на то, что Диего тебя загипнотизировал, твое подсознание пыталось сказать правду.
— Валерио был послан, чтобы втереться к тебе в доверие, но увидев меня, он понял, что ты под защитой. И тогда он… просто стал самим собой. Тварью. Они принимают вид человека, но довольно быстро его теряют, если их вывести из себя. Мне пришлось действовать быстро: парализовать твое сознание и драться с ним. А потом еще и подчищать память тебе и одному случайному прохожему.
Информация обрушилась на меня, словно лавина, а параллельно мое сознание получило вдруг доступ к воспоминаниям, уж не знаю, разблокировал ли меня Диего или я сама получила возможность поднять «запись» происшедшего тогда на улице.
— Настя, за тобой следят. Я не всегда их вижу, но я чувствую это. Это я увидел однажды тварь возле кафе, где ты работаешь. Я решил, что тварь следит за Цезарем. Но когда Цезарь вышел, тварь осталась на месте. Я остался следить за ней. Потом из кафе вышла обычная девчонка, иностранка, и тварь так радостно бросилась вслед за ней, что я не мог не проследить за тобой тоже. Я сообщил об этом Цезарю. Мы вели за тобой наблюдение параллельно с тварями. А потом ты вдруг пошла за Цезарем. И он решил, что ты должна остаться с нами, хотя бы на время, пока мы не выясним, что привлекло к тебе тварей.
— Анастасия, мне кажется, мы не видим в тебе того, что видят они, хотя ты обладаешь неплохой интуицией. Под воздействием Диего ты сможешь расширить свои способности в этой области. Ты хорошо схватываешь знания, но это не причина, по которой они хотят заполучить тебя. И хотя мы ломаем голову над этим, рано или поздно, мы узнаем, почему ты им так интересна. Граф Виттури полностью поддержал нашу инициативу, поэтому сейчас мы все работаем одновременно над загадкой кражи и над твоей загадкой.
— Я что же… я создание? — я испуганно посмотрела на Цезаря.
— Нет, — он успокаивающе похлопал меня по руке. — Ты человек, это точно. Теперь, думаю, наступил момент поговорить о том, что произошло вчера.
— Настя, — спросил Диего, — расскажи, ты как-то почувствовала опасность? Если бы не ты и не кот, я мог бы прозевать тот момент, когда Мрак нападет. Я был поглощен тайной картины.
— Мрак? Та хрень с черными щупальцами?
— Примерно так, как ты описала, — Серж поправил очки. — На самом деле, я считаю, что Мрак обладает некоторыми свойствами черной дыры, но при этом имеет контролируемое сознание.
— Там еще красная точка маячила в темноте.
— Это глаз Мрака.
Класс. У черной дыры есть красный глаз и щупальца. По улице за мной ходят твари. Я работаю в одной команде с ангелом. Доктор, у меня шизофрения?
— Ладно, — я постаралась вспомнить, что происходило в лавке. — У меня от рассказа про картину постоянно бегали по спине мурашки, было как-то страшновато, что ли. Но в какой-то момент я поняла, что стало очень холодно. И потом показалось, что темнота в углах сгущается. И стало жутко. И тогда я заговорила с тобой, Диего, заорал кот, стало темно.
Я рассказала все свои ощущения в темноте, всю эту невидимую борьбу, копошение в черноте. От воспоминаний стало так страшно, что я обхватила себя руками. Лика обняла меня, стало спокойнее.
— Не бойся, ты с нами. Больше тебе ничто не угрожает.
— Пока что, — добавила Итсаску.
Мы говорили о том, что случилось, но пока что сошлись на том, что Мрак должен был предотвратить получение информации от антиквара. Голова была переполнена впечатлениями. Больше всего хотелось попасть домой, увидеть Юку и Мартина и понять, что я еще не совсем спятила, потому что события последних часов были далекими от повседневных. И еще мне нужно было завтра на работу и учебу. А ощущение было такое, что по мне промчался поезд с двадцатью вагонами. Что ни говори, а лицезреть за пятнадцать минут по очереди ангела, вампира и оборотня оставляет неизгладимый след на психике человека.
