— Эми!
Боже, я одновременно понимаю, что должно произойти и совершенно не знаю, как себя вести, находясь в паре сантиметров от зверя. Вампир опасен всегда. Я не должна терять бдительность. Особенно в таком странном месте, где нас никто не увидит. Он может любить меня или убить. И в том, и в другом случае я понимаю, что не смогу сопротивляться. Кристофер полностью владеет ситуацией, но медлит. Почему? Мгновение превращается в вечность. На глаза проступает горячая пелена слез. Мне не смахнуть их, чтобы оставить тайной свои страхи.
Шумный выдох, и я чувствую, как руки Кристофера опускаются на плечи, сжимают их с силой, а затем притягивают меня к себе. Вампир наклоняется ко мне слишком близко, настолько, что я чувствую жар его дыхания, а затем мягкое прикосновение к губам поцелуя. Парень осторожен. Он проверяет границы, разбирается в себе, а у меня внутри все сжимается от трепетного волнения. Желание принадлежать Кристоферу нарастает с еще большей силой, чем раньше…
— Крис, я…
— Тшш…, молчи, — выдыхает вампир в мои уста. Всего мгновение для решения и брюнет жадно впивается в губы властным, требовательным поцелуем. Дыхание перехватывает, и я теряюсь в торопливых ласках и крепких объятиях, заставляющих подниматься на цыпочки, чтобы оставаться ближе к любимому мужчине, не терять эту связь. Кристофер утаскивает меня в глубокую прочную трясину страсти, из которой мне не выбраться. Тело отзывается на ласки и если он не остановится, я не стану сопротивляться… Ни в эту ночь, ни в другую.
До этого дня я никогда не чувствовала себя такой счастливой и настолько уязвимой. Страсть вампира сокрушает, подавляет и подчиняет. Кристофер обхватывает мою талию, прижимая к себе сильнее, пробует на вкус губы снова и снова, затем подбородок, спускается к шее. Мне страшно, но я не отстраняюсь, позволяя ему принимать решения за нас обоих. Горячие уста прижимаются к тонкой коже, медленно, словно смакуя момент. Как будто, еще немного, и острые клыки причинят боль, чтобы испробовать крови…
Такая близость стоит Крису серьезного контроля над собой. Он напряжен и рычит, чтобы справится с непреодолимой тягой… Ему удается с трудом. Я чувствую.
Парень возвращается к лицу, черные глаза блестят в темноте и мгновение тишины разливается тягучим липким ожиданием… Всего пара минут, чтобы решиться или остановить это. И Крис решает. Он подхватывает меня на руки, пинает, казалось, первую попавшуюся дверь и, развернувшись спиной, делает шаг назад в комнату. Дверь ударяется о стену и возвращается на место, захлопнувшись в замке. Мы остаемся одни.
Ловкое движение и я падаю на мягкую постель, удерживая вампира за шею. Кристофер нависает надо мной черной тенью, смотрит прямо в глаза, но теперь он другой. Не спешит, мягко касается тыльной стороной ладони моей щеки. Воцаряется тишина, и между нами, очень неохотно угасает жар страсти, уступая место разуму. А сердце все еще бьется, как сумасшедшее, сдавая меня с поличным. Приходит чувство неловкости.
Напротив двери есть небольшое окно. Я не вижу его, но сквозь его стекло пробивается яркий лунный свет. Он освещает комнату и обрисовывает прекрасные черты бывшего лидера людей. Взъерошенные темные волосы вампира, ниспадающие вниз, придают волчьим глазам хищное очарование. А губы Кристофера все еще находятся слишком близко к моим…
— Эми, прости. Я не должен требовать от тебя расположения в первую ночь.
Бархатный голос разрезает воцарившуюся на короткое время, тишину. Мне, отчего-то, очень хочется спрятаться. Желательно в объятиях любимого мужчины, ведь вкус его поцелуев до сих пор остается на устах. Но он отступает. Возможно, это правильно.
По щеке бежит слеза и я спешно ее вытираю, избавляясь словно от навязчивого попутчика. Не хочу казаться слабой, но искренне боюсь быть отвергнутой. Мне бы сбежать прямо сейчас, оставив любовь вампира сказкой в этом противном сгинувшем мире.
— Эй, постой, — Крис замечает слезы и притягивает меня к своей груди, — Все хорошо. Ты в порядке?
— Да, — Я не в силах ответить что-то большее. Но он и не переспрашивает. Просто обнимает так крепко, как только может, а я в ответ с силой сжимаю в ладонях края ткани рубашки. Так крепко, будто это остановит Криса, реши он сейчас уйти. Ведь любая близость дается зараженному непросто.
— То, что было, — я высвобождаюсь из объятий, вытерев ладонями глаза, — Это случилось, потому что ты должен? Или, потому что хотел этого?
— Потому что хотел, — Твердо отвечает вампир, не сводя с меня глаз, — Ты мне нужна.
— Понятно, — теряюсь, пытаясь подыскать правильные слова. Но они вряд ли существуют для подобных ситуация. Как назло, Крис тоже молчит.
Не придумав ничего оригинального, чтобы избежать прямого разговора о нас, я решаю сбежать, — Я очень устала, Крис, и хочу спать.
Похоже вампир обескуражен. Он ожидает признаний, разговора по душам, а не этого. Брови взлетают вверх от удивления. Парень как-то сдавленно усмехается и качает головой, ответив, — Мм, хорошо. Я ожидал откровенного разговора после бракосочетания и того, что сейчас произошло.
— Я пока не готова говорить, — сухо выдала я, — И правда очень хочу спать.
— Конечно. Сейчас что-нибудь придумаю. Но, нам нужно остаться здесь, — Кристофер поднимается и протягивает мне руку, приглашая встать следом, — Аристократы знают, где мы. Они должны поверить, что мы были близки в эту ночь.
Мне не пятнадцать, но я снова краснею.
— Эм, да, да. Понимаю.
Почти в прыжке, я сбегаю с постели, забыв о мучившем головокружении. Хорошо, Кристофер успевает подхватить меня под локоть перед самым падением.
— Не убейся раньше времени, Эмили! Оставь это для другого дня.
Парень коварно улыбается, оставляя меня догадываться о том, пошутил он или это настоящее предупреждение? Новая жизнь будет сложной. Пора начинать учится шутить, ведь юмор спасает.
Я мило улыбаюсь в ответ и осматриваю комнату. Она очень старая, совсем не походит на те роскошные апартаменты, в которых держали меня до этого. Если не считать сырой подвал и клетку. Большая кровать, старый шкаф, под ногами протертый ковер и дверь в ванную комнату. Но общая бедная обстановка кажется обжитой. Даже покрывало на кровати выглядит свежим. А еще Крис знает где что взять. Он снимает старое покрывало и достает из шкафа свежую простынь с одеялом, почти не глядя на полки.
— Отлично, этого должно хватить.
— Почему мы здесь? Помнится, днем вы держали меня в другой комнате. Разве она не принадлежит тебе?
Вампир пожимает плечами, сознавшись.
— Верно. Да, она принадлежит мне, но я почти не живу там. Здесь мне больше по душе. Я хотел, чтобы эту ночь мы провели как в старые добрые времена.
— Да, у тебя получилось. Напоминает дом. Даже пыль на окнах та же и ковры. Помнишь, мы нашли в главный зал аэропорта зеленый тканный? В тот день дети смотрели кукольный театр от Клэр?
— Нет, — как- то сухо реагирует Крис, — Не только связь с домом. В этом месте я переродился. Среди нас это называют — сгорел. Ощущения очень похожи на ожоги. Снаружи, изнутри…
Кристофер вздыхает и тянется рукой к переносице, сжимая ее. Затем потирает глаза, как будто переживает страшные события прошлого вновь.
— Сюда никто не придет и не побеспокоит нас. Вампиры не особо жалуют эту часть особняка. Почти все прошли агонию здесь. Роскошные апартаменты предоставляются только посвященным.
— Как долго?
Вампир вопрошающе смотрит, а я берусь помочь с простыней, повторяя, — Агония. Как долго это происходит?
Крис глубоко вздыхает, протягивает руку к моему лицу и проводит большим пальцем по подбородку. Очень нежно, с заботой. А я в ответ позволяю себе коснуться его ладони.
— Не волнуйся, Эми. С тобой этого не случится.
— Я не о себе волнуюсь. Мне важно понимать, через что прошел ты.
— Около недели. Если станешь сопротивляться, срок будет таким. Память остается с нами до конца и утолить жажду в первый раз сложно. Ты все еще человек. Чтобы выздороветь и избавиться от боли, нужно сделать роковой шаг — попробовать кровь.
