— Лизетта, вы очаровательны.
Я скромно потупила глаза, скользнула вглубь кареты, предварительно проследив, как вскочил на запятки Алекс, и откинулась на подушки. Ехать недолго, минут двадцать. Растрясет, конечно, но остается надеяться, что макияж, нанесенный Глашкой, не пострадает…
Глава 7
— Лизетта, вы подарите мне первый танец? — называя меня на французский манер, спутник всю дорогу строил куры и пытался преподнести себя с выгодной стороны. Конечно, тёмно-зелёный фрак невероятно шёл мужчине, а драгоценный камень в будлавке для галстука указывал на благосостояние рода, но навязчивость 'родственника' меня начала раздражать.
Я мило улыбнулась, кокетливо похлопала ресничками, выругавшись про себя после очередной кочки, и, конечно же, согласилась, что именно граф Мышковский необходим мне в качестве кавалера на вечер…
Особняк Орловых ослеплял. Горевшие повсюду свечи мешали нормально осмотреться.
По украшенной цветами лестнице мы с Михаилом поднимались наверх, мимо зеркал на стенах, в толпе гостей, стремясь влиться в общий поток, который разбивался на тоненькие ручейки уже в самом богато украшенном бальном зале. Высокий тучный мужчина, граф Григорий Владимирович Орлов, тайный советник, сенатор и камергер, вместе с супругой Анной Ивановной Орловой, моложавой женщиной, бывшей фрейлиной Екатерины второй, встречал гостей у входа. 'Очень, очень рады вас видеть', - быстро произнесенная по-французски фраза служила допуском в зал.
Один танец сменялся другим, я настолько была сосредоточена на деле, что забывала названия фигур, ноги жили своей жизнью, спасая от позора непутёвую хозяйку. Принимая то одно, то другое приглашения, я думала о рукописи. Там, в далёком будущем, мы понятия не имели, где именно хранил граф эту ценность. Обходить дом, тщательно обыскивая каждую комнату, я не могла. Время уходило… Что делать, я не знала… Наконец-то отказавшись от очередного вальса, никем не замеченная, я встала за ближайшей колонной, в тени тяжёлых тёмно-синих портьер, и принялась обмахиваться узорчатым веером.
Чьи-то шаги, а затем и голоса, варварски нарушили моё уединение, буквально вторгнувшись в личное пространство.
— Кабинет. Больше нигде она лежать не может, — тихо объяснял кому-то голос, от которого по моему телу строем промаршировали мурашки. — Ключ у тебя есть. Быстро давай. Я отвлеку хозяев.
— Вот сам бы и пошёл, — буркнул чем-то недовольный другой голос, на этот раз незнакомый. — А если я с этой малахольной столкнусь?
— Не трусь, — в уже известном мне голосе послышалась ирония. — Ей здесь точно делать нечего. Всё, вперёд. И не тяни.
Тихое, медленно удалявшееся ворчание, затем и другие шаги стали постепенно отходить от моего укрытия. Я украдкой перевела дух. Ну что, Лизка, поздравляю. Всё-таки граф Ричард Руссильонский. Собственной персоной, так сказать… Конкуренты, значит, появились здесь из далекого будущего и тоже что-то ищут. Ту же рукопись? Или у них другое задание? Как бы то ни было, встречаться с липовым Ричардом было нельзя — я не сомневалась, что мужчина был опытным агентом, а значит, простым сходством лиц уже не отговориться. Объяснять же непонятному 'графу Руссильонскому', кто я, откуда и зачем появилась здесь, в мои планы не входило. Плюнув на маскировку, я выскользнула из-за портьеры и неспешно направилась к выходу.
Судя по плану, выданному нам с Алексом дома, в академии, кабинет графа находился в левом крыле здания, на втором этаже.
Я осторожно шла по плохо освещённым коридорам, стараясь быть как можно более незаметной, внимательно всматривалась в полумрак перед собой и мечтала поймать 'крысу', появившуюся на работе. В том, что малахольной назвали меня или Сару, я даже не сомневалась, как и в том, что ненавистная рыба на столе у графа во время моей прошлой командировки в Аквитанию появилась не просто так. Кто-то явно знал мои вкусы, кто-то следил за моими действиями в академии, и этого кого-то следовало схватить за руку как можно раньше. Вот только понять бы, кто именно сливал информацию… Нет, у меня, конечно, были некоторые мысли на этот счёт. Но подозревать собственного брата… На такое даже моя паранойя не способна. Или всё же… Додумать мне не дали: почти что кладбищенскую тишину разорвал истошный женский крик. Причём кричали явно неподалеку от нужного мне кабинета. Мысленно помянув всех известных богов, я вызвала в памяти план здания. Ближайшей к кабинету комнатой оказалась спальня графа. Что ж, значит, отговоркой будет: 'Я услышала шум. И прибежала. Да, прямо из бального зала'. Размышляя таким образом, я подбежала к нужному мне помещению. Высокая полная блондинка в бальном платье стояла у стены и мелко дрожала. Из раскрытой двери освещённого свечами кабинета выглядывали мужские ноги. Я осторожно заглянула в комнату. Похоже, труп. По крайней мере, с такими повреждениями черепа в этом веке не живут. Да и в последующих — тоже. Грязно выругавшись сквозь зубы, я повернулась к женщине:
— Нужно позвать кого-нибудь. Слуг, графа…
Блондинка часто закивала, но осталась на месте, продолжая трястись. Хорошо хоть орать перестала.
— Или зовёте вы, или ухожу за ними я. И тогда вы останетесь с трупом, — пригрозила я.
Женщина вздрогнула, затравленно посмотрела на меня и бросила прочь, снова вереща. Великолепно. Я в очередной раз вляпалась непонятно во что…
Уже через полчаса дворец стоял на ушах. Убитый оказался дальним родственником Орлова. Видимо, оказался не в том месте не в то время. А может, помогал убийце. У самого графа из кабинета пропали 'некоторые важные вещи', как он сам заявил. Танцы, естественно, пришлось 'свернуть'. Меня, слава всем богам, никто не только не допрашивал, но даже и не подозревал. Так что домой удалось уехать беспрепятственно.
— Лизка, ты лечиться не пробовала? — не выспавшийся и из-за этого раздражённый Алекс сидел за столом на кухне и пил уже третью чашку чая. — Это ж паранойя чистейшей воды.
— Так Лизка и есть параноик, — усмехнулась Глашка, заканчивая готовить бутерброды. — Вся академия в курсе, а ты как будто первый раз слышишь.
— Зато Лизка частенько сухой из разных передряг выходила и реже остальных агентов 'чистильщиков' вызывала, — буркнула я, зевая.
Опять мне полночи снились кошмары с глубокими подземельями, отвратными насекомыми и неожиданными тупиками. Оставшуюся половину ночи я пыталась думать, но момент для этого был выбран неверно: в голову лезла одна чушь, как то: кто круче, наши 'чистильщики' или те, из будущего. Если логически мыслить, получалось, что те, вторые. Но… В общем, спала я от силы пару часов.
В коридоре послышались долгожданные шаги.
Ленка зашла в комнату с корзинкой. Я потянула носом, подозрительно уставилась на приятельницу.
— Пирог?
— Пирог, — улыбнулась женщина, доставая принесенную снедь. — И квас. Жарко сегодня. А тебе, Лизка, еще и молоко.
На этот раз напарник следил за мной с завистью. Я с наслаждением выпила полкувшина, потянулась.
— Сегодня отдыхаем. Завтра поедем в город. Я, Глашка, Алекс. Ленка останется на хозяйстве.
Через час в мою комнату постучали.
— Кому жить надоело? — саркастически поинтересовалась я.
— Не угрожай, — в спальню заглянул Алекс. — Поговорить надо.
Я отложила в сторону книжку — дурной перевод с французского какого-то любовного романчика — и кивнула парню на стул.
— Садись. Только дверь закрой.
Парень примостился на деревянное сиденье. Я откинулась на подушки кровати.
— И?
— Лизка, Митька, Ленкин сын, упорно твердит, что вчера весь день дома был.
Я нахмурилась.
— То есть так, да? Очень интересно… Кто и когда успел ему память почистить? Зови остальных. Да не тяни ты. Ни Ленка, ни Глашка в этой истории не замешаны.
Зайдя в спальню, обе помощницы уселись рядом со мной на кровать. Алекс, сев на стул напротив нас, повторил:
— Ленкин сын твердит, что вчера весь день дома был.
