твоей жаждой знаний вариантов не так много: кассир в «Пятерочку» или в «Магнит». Ну и в дворники тоже без хороших оценок берут. И думать не надо — мети себе дворы, да песенки напевай. Садись уже.
Не поднимая головы, я добрела до стола, по одной засунула под нее свои длинные ноги, взяла ручку и зажала в руках. В аудитории стало тихо. Студенты старались не выделяться. Машка смотрела с жалостью, Ленька со злорадством, Ваське вообще было все равно, он усиленно искал что-то у себя в носу. Но как бы хорошо ко мне не относились, выбирать мою сторону в данном вопросе не хотел никто. Попадешься Изольде Львовне, она в миг очертит тебе границы твоего будущего. Правда, в большинстве своем она оценивала только тех, кто был у нее в любимчиках. Такие как Ленька, которые устроились на постоянную работу в престижные издательства еще с первого курса. А такие как я, не сильно успевающие, не сильно интересующиеся, к пятому курсу становились изгоями на лекциях когда-то известного в узких кругах филолога, Изольды Львовны Пролетарской.
— Запомни, — довесила Изольда напоследок, — не будешь знать, чего хочешь добиться в жизни — будешь дворником. А кем же еще? — развела она руками как бы в подтверждение своих слов.
Я сжала ручку. Скоро там звонок? Я подняла глаза и посмотрела на стену, на которой среди портретов великих поэтов и писателей висели часы. Часы показывали, что мучиться осталось пятнадцать минут. Сильнее сжала губы и посмотрела на портрет Достоевского, висевший рядом с часами.
«Препротивная рожа», — подумала я, — «с какой стороны ни посмотришь». На секунду мне показалось, что Федор Михайлович сдвинул брови и недобро на меня посмотрел.
Привидится же чертовщина. На перемене нужно сходить умыться, а то так и тепловой удар получить недолго, уже писатели подмигивают.
Когда прозвенел звонок, я первой выскочила из аудитории, влившись в гудящую толпу студентов. В университетском туалете всегда было открыто окно, я глубоко вдохнула свежий воздух, засмотревшись на детей во дворе. На школьном стадионе разминались первоклашки, бегая друг за другом, кидались мешками для обуви и весело верещали.
«Счастливые, для них учеба это еще праздник. Пока», — подумала я и отошла к раковине. Холодная вода приятно освежила лицо. Сзади скрипнула дверь, вошла Машка, соседка по парте.
— Забей на эту грымзу, — сказала она, повторяя освежающую процедуру в соседней раковине. — Ей бы только яд пускать.
— Да я привыкла. Как и все с первого по пятый курс.
— Ну в чем-то она права, — Машка покосилась на меня.
— Вот спасибо-то, поддержала.
— Да я не про то. Ты вот Мишке сочинение написала. На отлично у Изольды никто написать не может.
— Ну и?
— Ну и то, что у тебя есть дар. А дар — это умение делать то, чего другие не могут, — она вытер руку о джинсы и протянула смятые пятьсот рублей, — Поможешь? А то она мне кол влепила, надо переписывать.
Я улыбнулась и засунула деньги в карман.
— Хорошо, завтра принесу. Только прочитай, а то она любит спрашивать по написанному.
Машка радостно закивала головой.
— Спасибо. Только дар свой ты все равно профукиваешь. Сдалась тебе эта должность в банке. Ты будто себя угробить хочешь, делаешь все, чтобы самой же хуже было. Да и не получишь ты место там, у тебя все цифры разбегаются, тебе в литературу надо.
— В библиотекари? Терпеть не могу читать и писать. Мне и Изольдиных наставлений с запасом хватает.
— Ну смотри, — пожала плечами Машка.
— А ты где работаешь? — постаралась я сбить ее с неудобной для меня темы.
— Пока в Маке, — сконфузилась Машка, отводя глаза. — Удобно совмещать с учебой. Много наших решили пойти на лето. Может ты тоже с нами?
— Подумаю, — я пожала плечами и толкнула дверь, выходя в коридор. Продолжать разговор расхотелось.
Выйдя в коридор, я со всем размаху влетела в кого-то невысокого и мягкого.
— Ангелина, ты то мне и нужна. Собери кого-нибудь и приведи в столовую через десять минут, нужно перенести цветы и перетаскать парты в новый кабинет.
— Почему я? Возьмите парней.
— Я и прошу их привести, — бросил декан факультета филологии и засеменил прочь.
Дальше шла сдвоенная пара с Изольдой, а оставаться еще на час в душном кабинете с подмигивающим Достоевским не хотелось. Как бы хотелось избежать этого разговора, но отпрашиваться надо было.
— Декан Илларионов просил подойти меня, Федорова, Сизова, Пташкина и Емельянову.
— Емельянову-то зачем? — удивленно приподняла очки Изольда. — Она же хорошая девочка.
— Цветы нужно перенести и расставить. А она на флориста учиться пойдет, вы же сами говорили, что у нее это призвание.
Изольда Львовна утвердительно кивнула и махнула очками в сторону. Ребята благодарно посмотрели на меня и выскочили из аудитории.
— Ты чего такое про флориста наплела? — толкнула меня в бок Лариса Емельянова, — На какого я флориста учиться пойду?
— Изольда уверена, что у тебя именно в этом талант, поэтому на роль перестановщика цветов ты подходишь лучше всех, — похлопала я подругу по плечу. — Но у тебя ведь, действительно, неплохо получается общаться с цветами.
— Ну ты даешь, я б не догадалась. Но спасибо, еще одна лекция, и меня можно было бы выжимать. Хоть бы на микро разрешила окна открыть, или дверь. Дышать же нечем.
Сашка, шедший рядом, хмыкнул.
— Ты что, цветочек наш простудишь, а ей болеть нельзя, у нее же камеры пыток на носу, ГИА, ГОСы, защита дипломов.
— Ага, — догнал их Костя Федоров, — времени сеять доброе и вечное осталось не так много. А потом как же без нее нас выпускать в большой мир, без нее ж мы пропадем.
Ребята засмеялись. В столовой их уже ждал декан. Маленький, полноватый, он всегда пытался наладить отношения со студентами. Чаще всего это получалось смешно, молодежный сленг из уст седовласого декана смотрелся достаточно смешно.
— Ангел, молодец, привела как раз тех, кого нужно. Саша и Артем, принимайтесь за парты, их нужно перенести в 382 аудиторию. Костя и Миша — стулья. Наша прекрасная Лариса займется цветами. А я — проверкой дипломов.
Ребята взяли парты и потащили из кабинета.
— А ты знал, что наш декан по образованию географ? — скривился Саша, когда они вышли из кабинета. — Ну кто может любить географию настолько, чтобы пять лет изучать в институте, а потом еще и каждый день преподавать другим? Вот тебе может настолько нравиться география?
— Нет, — я старалась не влезать в обсуждения других людей.
— Вот и я про то же, — не успокаивался Сашка, — да все они: физики, химики, чего только Изольда стоит —
