— Хорошо, — согласился Камиль. — Ты кого-то попросила, и тебя привезли на яхту, — любовница кивнула, подтвердив верность хода мыслей. — Но почему ты не дома? До очередного круиза еще минимум неделя.
— Да потому что мне надоело выслушивать постоянные вопросы мамочки о том, когда ты, наконец, сделаешь предложение! — глаза Мессалины злобно сверкнули. — Надоело внимать нравоучениям папочки, который только и умет долдонить, что приличные девушки не ведут себя так, как я! — всхлипнула, подтвердив тем самым догадку Камиля, что одним кьянти тут дело не обошлось: — Надоело слышать за спиной мерзкое хихиканье подруг. Их намеки на то, что ты совсем скоро меня бросишь!
— Мне нет дела до твоего окружения! — Камиль разозлился, но почувствовал, что боль и слабость отступают. — Мне абсолютно безразлично, о чем говорят твои родные и подруги! И я не понимаю, чем ты недовольна? Чего ты от меня требуешь, Мессалина? Чего ты хочешь?!
— Я хочу, чтобы мы наконец-то поженились! — девушка вскочила на ноги, встала перед креслом любовника и, брызжа слюной, визжала, даже не беспокоясь, что её может услышать кто-то из экипажа. — Я хочу войти в твой дом на правах твоей жены и родить тебе детей!
Владелец яхты расхохотался. Он смеялся так долго, что Мессалина не выдержала:
— Не понимаю, почему ты веселишься? Разве я хочу чего-то необычного?
— В принципе — нет, — Камиль вытер выступившие от смеха слёзы. — Но есть две причины, по которым твои желания неосуществимы.
— Могу я узнать — какие? — девушка, растерявшаяся от неожиданной реакции любовника, снова опустилась в кресло.
— Конечно, можешь! — исчезнувшая головная боль поспособствовала улучшению настроения судовладельца. — Во-первых, я не помню, чтобы обещал, что наши отношения обязательно закончатся браком. Если тебя что-то не устраивает, ты всегда можешь поискать другую кандидатуру на роль спутника. На день или на всю жизнь — для меня не важно. Надеюсь, мои подарки и время, проведенное в круизах, будут достаточно компенсацией за твое внимание? Если нет — скажи, сколько я тебе должен? И сумма, коль скоро она окажется разумной, уже завтра будет переведена на твой счет.
Мессалина сникла и погрустнела. Она поняла, что Камиль не тот мужчина, которым сможет командовать и управлять любая из женщин. Она уже пожалела, что сподвигаемая упреками и советами родителей вообще начала этот разговор. Но ей не давала покоя незавершенность беседы.
— А вторая причина? — пробормотала, стараясь не встречаться взглядом с любовником.
— Ну, подумай сама! — продолжал веселиться Камиль, не понимая, что причиняет боль каждым словом. — Какие могут быть дети у двух алкоголиков и наркоманов?! Только представь себе, что мы породим! Представила? Вот и правильно, — вздохнул. — Так что давай, красавица, спишем твои слова на пьяную истерику, и никогда не будем возвращаться к этому разговору.
— Ты мерзкое чудовище! — Мессалина вскочила так, словно ей под юбку высыпали горсть раскаленных углей. Бросилась к выходу из каюты.
— Все верно, — хохотал ей вслед Камиль. — Только я, в отличие от тебя, не пытаюсь выглядеть кем-то другим!
Девушка рванула на себя дверную ручку, и нос к носу столкнулась с Раджабом.
— Ты подслушивал?! — прошипела, еле сдерживая желание впиться ногтями в лицо капитана.
— Не суди по себе, — Раджаб отступил на шаг в сторону, избегая столкновения с разъяренной фурией. Посмотрел вслед быстро удаляющейся по коридору Мессалине. Переступил порог каюты. Посмотрел в лицо друга:
— Думаю, это нечто иное от предложения руки и сердца?
— Ты угадал, — кивнул Камиль. — Я не потерплю, чтобы кто-то стал руководить моими поступками. А тем более — принуждал меня к чему-либо.
— Это касается всех? — уточнил капитан.
— Да, — кивнул. — Всех без исключения. — Продолжил, словно не заметив, как по лицу друга пробежала едва заметная тень огорчения: — Почему ты вернулся так быстро? Я думал, что прибудешь на борт только завтра.
— Возил матушку пообедать в ресторан, — начал говорить Раджаб. — Уже собираясь домой, решили наведаться к антиквару. Хорошо, что камни были у матушки с собой! Смотри, что тебе передал владелец лавки!
В руке капитана был зажат сверток, который он положил на стол перед Камилем, начавшим быстро разворачивать бумагу.
— Одна, вторая, третья! — владелец яхты пересчитывал принесенные маски. — Но ведь камней было всего два!
— Один остался с прошлого раза, — объяснил Раджаб. — Вижу, что тебе не терпится их применить. — Спросил, увидев кивок Камиля: — С какой начнешь? Наверное, лучше соблюсти временную последовательность, а они все одинаковые.
— Они разные, — шептал Камиль, протягивая руку к артефактам. — И сами подскажут, чей черед настал. — Задумался, проводя рукой над масками: — Эта? Нет. Может — эта? Снова нет, — вернулся к той, что лежала в центре: — Да! Вот эта! — посмотрел на капитана: — Пойдешь к себе или вернешься на берег?
— Ни то, ни другое, — Раджаб уже садился в кресло напротив. — Побуду с тобой. Если достанешь из своих запасов бутылочку вина.
— Перемещение может затянуться, — попытался возразить владелец яхты.
— Так и я не собираюсь опустошить бутылку в два глотка, — усмехнулся Раджаб.
Глава седьмая. Махтанбад
Падишах протянул руку Тиане:
— Пора спуститься на площадь! Наши подданные заждались и готовы начать праздник! Завтра утром я и наше войско покинем город. Но ты ни о чем не беспокойся. Раджаб получил все, что понадобится для усмирения сердца ифрита в моё отсутствие.
Тиана вложила ладонь в руку мужа.
— Почему ты пренебрегла перстнем, подаренным мною накануне? — падишах не увидел украшение на пальцах жены, коснувшейся рукой груди:
— Перстень не гармонирует с камнями в ожерелье, — попробовала оправдаться.
— Не важно, — усмехнулся Камиль, — надень.
За спиной Тианы уже стояла служанка и протягивала ларец.
Огромный тёмно-бордовый камень в перстне занял две фаланги среднего пальца и часть тыльной стороны руки. Казалось, что в глубине камня вспыхивают черные, как ночь, искры, вызывая дрожь и оторопь у каждого, кто на него смотрит.
— Он меня пугает, — пробормотала Тиана. — Кажется, что в этом камне собран весь мрак и бездна преисподней.
— Это отблеск свечей, — рассмеялся Камиль. — Такие камни — большая редкость. Его доставил гонец из города, где правит Черная Королева. Именно по её зову завтра мы отправимся в путь!
— Перстень оттягивает руку, — жена падишаха рассматривала необычное украшение. — Я могу потерять его во время танца. — С мольбой во взоре взглянула на мужа:
— Позволь я его сниму. Обещаю, что буду надевать каждый день, думая о тебе! Ведь это твой последний дар.
— Почему же последний? — пожал плечами Камиль. — Обещаю, что привезу тебе целое ожерелье из таких камней.
— Вот и хорошо, — Тиана уже сняла перстень и положила его обратно в шкатулку. — Буду носить, когда получу целый комплект.!
— Как знаешь, — согласился падишах. — А теперь — на площадь! Пока подданные, недовольные задержкой, не свергли меня! — расхохотался.
Весело смеясь, пара сбежала вниз по дворцовым ступеням.
***
Тиана не пропустила ни одного танца!
Её браслеты звенели в такт музыке. Каблучки туфель отбивали ритм вместе с барабанами. Юбка платья развевалась колоколом, когда она кружилась в танце, исполняемом только женщинами. Косы обвивали стан при каждом быстром повороте и тяжелыми плетями хлестали каждого, кто оказывался в непосредственной близости от танцующей правительницы.
Камиль не отставал от жены.
Он весело отплясывал с Тианой, не обошел вниманием и некоторых дам, пожелавших, чтобы их покружил в танце падишах, которого обожал весь народ.
А когда над площадью разлились нежные и печальные звуки дудука, жители Махтанбада поняли, что пришла пора расходиться. Что праздник закончился. Что им остается молить духов пустыни о том, чтобы они даровали победу их падишаху. Чтобы он вернулся домой, как можно быстрее.
