это делать – не вышло; точно муха в меду, увязла в силе, и она потащила меня к чему-то темному, страшному.
В следующий миг тело прошила судорога боли. Винсент, разорвав заклинание, не дал мне осесть, поволок прочь из комнаты, ничего не объясняя, а за спиной творилось что-то совершенно непонятное. Сила —не моя, та, что была развеяна вокруг – стекалась в мертвое тело, копилась, сворачиваясь в тугой узел, точно собиралась в черную дыру, стягивающую все вокруг себя.
Винсент выругался, бросил под ноги один из перстней.
– Бегом!
Он толкнул дверь, и мы ринулись прочь, но вместо того, чтобы захлопнуться, она двинулась медленно-медленно. Я замерла было, соображая – то ли что-то мешало двери закрыться, то ли замедлилось время, но Винсент снова дернул за руку и, опомнившись, я рванула за ним. Или не время замедлилось, а мы ускорились – стены вокруг понеслись, как будто я бежала вдвое быстрее обычного. Мы пролетели второй зал – последнюю дверь снесло с петель за миг до того, как мы миновали проем. Выскочили на лестницу, ведущую из подвала, и я уже начала надеяться, что успеем выбраться на улицу, когда за спиной шарахнул взрыв.
Винсент дернул меня к себе, прижал, обнимая, словно это могло хоть чем-то помочь. Нас швырнуло в стену, я зажмурилась, ожидая, удара, сокрушающего кости. Охнула, когда приложило о стену, вышибло воздух из легких. Рядом прошипел сквозь зубы Винсент. Но нас вовсе не размазало в лепешку, отбросило от стены, словно мы находились внутри мячика, мотнуло туда-сюда так, что меня замутило.
Я открыла глаза. Мы в самом деле находились внутри мячика – вокруг Винсента, все еще обнимавшего меня, собралась сфера черного пламени, сквозь которую не было видно почти ничего. Зато слышно было отлично: снаружи грохотало так, что уши закладывало.
– Накопитель! – крикнула я, срывая браслет с руки.
Винсент, кажется, решил, что я собираюсь вырываться и бежать, стиснул так, что я задохнулась.
– Браслет! – заорала я еще громче. Как назло, именно в этот момент грохот стих, и Винсент подпрыгнул от моего крика. – Извини, – добавила я на три тона ниже.
Он выпустил меня из объятий, молча вернул браслет на свое запястье. Я огляделась: ни лучика света. Тихо, только слышно, как шуршит, осыпаясь, каменная крошка. Все та же темная сфера вокруг.
– Нас завалило. – казалось, Винсент не видит в происходящем ничего сверхъестественного. Пошел дождь, село солнце, нас завалило. – Пока держу щит, но насколько хватит моих сил и накопителя, сказать не могу.
А потом щит исчезнет и все те центнеры, а то и тонны камня, что осыпались вокруг, схлопнутся уже непосредственно на наши головы.
– Кажется, мне лучше сесть, – пробормотала я, пытаясь собраться с мыслями. И правда – ноги отказывались держать. Тело отреагировало прежде, чем разум осознал происшествие.
– Нам обоим лучше сесть, – согласился Винсент, подавая мне руку. – Чем меньше площадь щита, тем меньше сил он требует.
Ну да, сколько-то там пи эр квадрат, значит, уменьшив радиус в два раза, мы уменьшим площадь сферы в четыре. Я едва не расхохоталась: до чего странно работает мозг в экстремальной ситуации, всегда ненавидела формулы. Села, поджав под себя ноги. Винсент устроился рядом по-турецки.
– Я могу чем-то помочь? – поинтересовалась я, стараясь, чтобы в голосе не прорезался страх. – Держать щит вместе или еще как?
Хорошо, что у меня нет клаустрофобии. Но если я просто буду сидеть и ждать, то могу и не дождаться спасения. Умру от страха раньше. Уже голова кружится и сердце заходится. Я заставила себя следить за дыханием, чтобы не свалиться в панику.
– Ты уже очень помогаешь. – В тьме, освещенной лишь черным светом щита, было трудно разобрать выражение его лица, но мне показалось, что Винсент улыбается. – Тем, что не плачешь, не мечешься и не требуешь немедленно вытащить нас отсюда.
– Ну, вряд ли ты в восторге от того, что сидишь в полутьме под руинами, так что мог бы – уже бы вытащил, – пожала я плечами. – Ты понял, что случилось?
– Подожди немного.
Винсент снял с шеи что-то, тускло блеснувшее. Положил на ладонь. Медальон в виде птичьего черепа засиял, свет превратился в серебристого ворона.
– Ух ты! – выдохнула я, на миг забыв обо всем остальном.
– Найдешь ректора, – сказал ворону Винсент. – Скажешь, я жив, где-то у подножья лестницы. Я и одна из студентов, что с остальными – не знаю. Магическая ловушка на крови Ивара, активировалась темным даром.
Ну что ж, основное понятно. Ясно, что это все тот же убийца некромантов. Неважно, решил бы профессор расспрашивать труп в доме мертвеца или велел перенести в лабораторию, как и случилось, взрыв такой силы должен был его убить. Повезло, что он вовремя заметил неладное. Подробности расспрошу потом, когда выберемся. Если будет смысл расспрашивать – вполне возможно, что в этой волшебной бомбе такое намешано, что без бутылки не разберешься.
Серебристая птица кивнула, словно человек, взмыла и исчезла в темноте. Винсент вернул на шею амулет.
– Это фамильяр? – Любопытство на миг заставило меня забыть обо всем остальном.
– Фамильяр?
– Так в наших… – я на миг зависла, подбирая слово, – сказках называют волшебных спутников-животных. Разумных и говорящих.
– Никогда не слышал ни о чем подобном, – пожал плечами Винсент. – Это вестник. Надеюсь, я не зря потратил часть сил, посылая его.
В следующий миг в воздухе перед ним соткалась серебристая летучая мышь, зависла, мельтеша крыльями, и произнесла незнакомым женским голосом:
– На месте факультета – гора обломков, начали разбирать. Постарайся продержаться.
Вспышка – вестник исчез. Я зажмурилась, дожидаясь, пока пропадут разноцветные круги перед глазами.
– «Постарайся», – буркнул Винсент. – Как будто у меня есть выбор.
Да уж, способ самоубийства так себе. Я отогнала воспоминание о признаках компрессионной асфиксии и попросила:
– Расскажи, что такое вестник. Если тебя не утомляет болтовня.
Надеюсь, что нет. Ведь если я буду молча сидеть и таращиться в темноту, и без всякой клаустрофобии через какое-то время начну метаться и требовать, чтобы меня отсюда выпустили. А так, может, за разговором скоротаем время, и не успею всерьез задуматься о том, что нас могут и не суметь спасти. Главное, не спрашивать Винсента, на сколько хватит его сил. Я не хочу сидеть и отсчитывать минуты. Впрочем, часов все равно нет.
Он ответил не сразу, и я торопливо добавила:
– И если это не тайна, конечно.
– Не тайна, просто довольно сложное заклинание. – Винсент снова помолчал, размышляя. – Если крайне упростить… Череп животного или птицы, как основа для призванного
