бы не сказала ничего подобного мужчине, но терять в самом деле было уже нечего. Что бы он про меня ни подумал, это будет похоронено… в прямом смысле похоронено, не только в глубине души. И именно страх сейчас придавал столько остроты вожделению.
Винсент тихонько рассмеялся.
– Заманчиво, но тогда я точно упущу щит. А теперь мне, как никогда, хочется жить. Хотя бы для того, чтобы показать тебе, на что я способен, когда не отвлекают досадные помехи.
– Непременно покажешь, – я улыбнулась, прижимаясь щекой к его щеке, замерла так, пытаясь успокоиться. Поди тут успокойся, когда на его виске, которого я касаюсь своим, бешено бьется жилка – так же бешено, как и мое сердце. Когда его дыхание такое же неровное, как и мое.
Его руки снова прошлись у меня по спине, заставив изогнуться.
– Не буду же я оставлять даму разочарованной, – промурлыкал Винсент.
– Но…
– Тшш… – Он поцеловал меня, пришлось надолго замолчать. Когда Винсент, наконец, оторвался от моих губ, позволив вздохнуть, меня трясло, а внизу живота было так горячо, что, казалось, обрушься на нас камни – расплавятся в лаве желания. – Вот так будет лучше…
Он чуть повернул меня, устроил боком, продолжая обнимать одной рукой. Вторая нырнула под юбку, и, когда его пальцы невесомо прошлись по коже бедер, я не удержалась от стона. Потянулась, раскрываясь навстречу, а он, точно дразня, касался где угодно, только не там, где так мучительно ныло.
– Издеваешься? – выдохнула я.
– Немного. – Его смешок казался осязаемым, словно бархатом скользнул по коже, заставляя покрыться мурашками. – Кто бы мог представить, что в этакой колючке прячется… – Пальцы, наконец, добрались до нужного места, губы накрыли мои, заглушая стон. – …такая страстная женщина.
Да я бы сама не могла представить. Особенно с учетом всех обстоятельств. Тут о душе пора думать и молитвы вспоминать, а не… Но мысль промелькнула и сгорела в переполнявшем меня желании.
– Может, это ты… твои… – пролепетала я, связно говорить не получалось вовсе.
– Нет, – протянул он, и от этой его интонации сердце заколотилось еще сильнее. – Экран на мне. Иначе бы… – Он судорожно вздохнул, и я поняла, что Винсент тоже едва сдерживается.
И вдруг увидела его дар. Тоже темно-фиолетовая аура, как та, что появилась вокруг моей руки, когда я стояла в темном подвале. Только моя тогда светилась густо и ровно, а у Винсента сейчас скорее походила на едва заметную дымку. На какой-то миг протрезвев, я распахнула глаза, но перед внутренним взором ничего не изменилось. Невесомое свечение вдоль тела Винсента и густое, яркое – мое, и мой дар тянулся к его, словно так же желая слиться, как и я. Придет же в голову…
А Винсент продолжал играть со мной, то подводя к самому пику, то сбавляя напор, оставляя меня дрожащей, всхлипывающей, готовой умолять, чтобы он не останавливался. Пока, наконец, тело не свело сладкой судорогой, и тот жар, что копился внутри, не вырвался протяжным стоном. И в этот миг мой дар словно рванулся к Винсенту, обволок его, вспыхнув, а потом его дар засветился так же ровно и густо, как и мой.
Я обмякла в его объятьях. Где-то внутри кольнула обида – если он затеял все это лишь для того, чтобы восполнить силу, мог бы честно сказать, а не так вот. Я заерзала, выворачиваясь из его рук. Думала, он в самом деле… Но в следующий миг Винсент изумленно выдохнул. Я распахнула глаза и встретилась с его недоуменным взглядом.
– Как ты это сделала?
– Я? – Я резко села, едва не врубившись макушкой ему в челюсть. – Это ты…
– Силу нельзя передать напрямую. Только через накопитель, и это не схема для первого курса, но…
– Значит, можно. – Навалилась истома и я снова расслабилась. Думать не хотелось вовсе. Я поправила юбку, поудобнее устроилась на плече Винсента.
– Но… – В его голосе звучало самое настоящее недоумение. Я снова открыла глаза – похоже, он не притворялся. – Я никогда о таком не слышал.
Да чтоб тебя! Нашел время обсуждать вопросы теоретической магии! И, главное, с кем – я же в таких вещах вовсе ничего не понимаю. Разве что с точки зрения здравого смысла…
– Перестань. – Теперь уже я нахмурилась. – Ни за что не поверю, что за всю историю ни разу не было пары с одинаковым даром.
– Были, конечно. И несколько вошли в историю магии. Но ни одной записи о том, что силу можно передать другому человеку таким… своеобразным способом.
– Хочешь сказать, что в этих парах все мужчины были одинаково… одинаково не вдохновляли? – фыркнула я.
Винсент расхохотался.
– Это действительно маловероятно, – он погладил меня по щеке, и я едва удержалась, чтобы не прильнуть к его ладони. – Но наш дар – не стихийный, редкий и женщин…
– И эмпатов… – протянула я ему в тон.
– Да. Возможны варианты. – Он начал загибать пальцы. – Темный дар. Эмпатия как способность воспринимать напрямую не только чужие чувства, но и чужую силу. Эмоциональное состояние… я тебя не читал, но, полагаю, смесь была своеобразной.
Да уж. Страх, отчаяние и вожделение. Тот еще коктейль.
– Наконец то, что ты – не совсем обычный человек. Надо будет обдумать все это на досуге. – Винсент ухмыльнулся. – Может, сподобимся на серию экспериментов? Дабы убедиться, что происшедшее не случайность?
– Иди ты… – беззлобно огрызнулась я. – Я тебе что, кролик подопытный?
– Нет. – Он сменил тон, коснулся губами моего лба. – Ты совершенно потрясающая. И дважды за какие-то несколько часов спасла мне жизнь.
– Как это?
– Сперва – согласившись поднять тело. Если бы я работал сам, а не смотрел со стороны, не успел бы среагировать. Затянуло бы, так же, как затянуло тебя.
Меня передернуло, и Винсент прижал к себе крепче, успокаивая.
– А второй – сейчас. Восполнив силу совершенно, гм…– он ухмыльнулся, – чудесным образом.
Вообще-то я тогда немного о других вещах думала. Если это корректно назвать словом «думать». Я залилась краской и спрятала лицо у него на плече, но он мягко заставил поднять голову, поцеловал – и сейчас в этом поцелуе вовсе не было страсти, только тихая ласка. Шепнул:
– Спасибо. Я твой должник.
Не знаю, сколько мы просидели так, обнявшись, пока над головами не заскрежетало, и в щель между камнями не прорвался свет. Мы отпрянули друг от друга, задрав головы. С купола поднялись и отлетели в сторону несколько обломков, и стало видно, что этот свет – от магических шаров, я так и не узнала,
