— Дэн! Надо уходить! — услышал он голос Алены и почувствовал, как сквозь сапоги к ногам пробирается холод, так как стоял по щиколотки в воде. Когда она успела так подняться?
Амирджан включил фонарик, и Дэн увидел Алену, она тоже стояла в воде, ее чуни из кусков диванной кожи промокли насквозь. Амирджан и Амайни уже стояли на первых ступенях лестницы. К ним Алена тянула Дэна за руку, а он все никак не мог оторваться от сферы. По лестнице все равно идти некуда — в десяти метрах выше ступени обвалились. Можно разве что отсрочить гибель на час или два. Что, в общем, неплохо, дает еще время на поиски спасения.
— Нет, — Дэн внезапно понял, что нужно сделать. — Идите все сюда.
— Но там вода холодная, сапоги промокнут, — возразила Амайни.
— Они в любом случае промокнут, — ответил Дэн. — Когда ступени закончатся, и вода до вас доберется, промокнут не только сапоги.
— Никогда не думал, что утону на планете песков, — философски произнес Амирджан.
Почему-то перед неминуемым концом на него снизошло небывалое спокойствие. Может, потому что отец учил его любые невзгоды встречать с достоинством. Пусть даже этого никто не увидит, кроме нескольких товарищей по несчастью, которые погибнут вместе с ним.
— А я не думала, что умру незамужней, — добавила Амайни.
— По давним обычаям Арракиса, если мужчина и женщина провели вместе ночь в пустыне, неважно, чем они там занимались, могут считать себя мужем и женой, — сказал Амирджан. — Пещеры тоже сгодятся, и мы здесь провели уже две ночи.
— Этот брак признается официальным властями Арракиса, — согласилась Амайни, и тут же возразила: — Но мы были не наедине.
— Наедине, когда Дэн и Алена спали, — ответил Амирджан.
— Верно. Но ты же хотел жениться по любви. Ты уже полюбил меня?
— Думаю, что смог бы, если бы у нас было больше времени.
— Ладно, неважно. Раз уж мы теперь муж и жена, поцелуй меня.
— Я бы рад, но если не будем стоять смирно, мы упадем в воду. Зато я могу держать тебя за руку. Это самое большее, что я могу сейчас сделать для своей жены.
— О, это уже больше, чем то, на что я рассчитывала.
— Амир, Амайни, пожалуйста, идите сюда, — позвала Алена.
— Нет, лучше вы с Дэном поднимайтесь к нам, — ответила Амайни. — У вас, наверное, уже ноги мокрые. А мы хотим провести последние часы жизни в сухом месте.
— Вот же упрямцы, — проворчал Дэн. — Алена, ты сможешь дотянуться до Амайни и взять ее за руку?
— Я не знаю, зачем тебе это, но постараюсь, — ответила она. — Амайни, дай мне руку.
— Держи, если тебе будет так спокойнее, — сказала Амайни, протянув Алене руку.
Теперь они все четверо держались за руки, и одной рукой Дэн касался артефакта.
— Как вы думаете, а мы сможем продержаться на воде, пока она не поднимется и не покроет сломанные ступени? — спросил Амирджан. — Мы можем подняться вместе с водой до них, и выберемся из расщелины.
— Вряд ли, — ответила Алена. — Вода ледяная, я уже почти не чувствую ног.
— А мне эта идея нравится, — сказала Амайни. — Других-то все равно нет. Дэн, а ты что думаешь, может, получится?
Он не ответил. Даже вопроса не слышал, просто продолжал крепко держать руку Алены одной рукой, а второй касался сферы. Теперь он пытался не понимать картинки, а создать свою. Жизнь всех четверых зависела от того, правильно ли он понял ту информацию, что появлялась у него в голове в виде мысленных образов. Дэн закрыл глаза и сосредоточился.
* * *
Марина проснулась в семь утра. Свадьба была назначена на десять, и до этого события оставалось всего три часа. А ни жениха, ни невесту все еще не нашли. И свадьбу все еще не отменили. Марина сидела в своей комнате и размышляла, как так может быть?
Подставную невесту она еще могла понять, но какая может быть свадьба без жениха?
С позапрошлого вечера Марина не видела никого из бригады геологов. Только Олег позвонил ей и сказал, что они поехали обследовать место для посадки космической яхты, и останутся там ожидать звездолет, а потом будут сопровождать водолазов в пещеры. Какой звездолет? Какие водолазы? Он ничего не объяснил, а когда она сама позвонила
Алексу, номер был недоступен. И номера остальных геологов тоже. Вот и пришлось Марине самой догадываться, что это за звездолет и водолазы, и все время сидеть одной. И завтракать, обедать и ужинать в одиночестве, и в абсолютном неведении о судьбе пропавших и тех, кто пытался их найти. От скуки она попыталась просто поговорить с женой шейха, когда случайно встретила ее в коридоре, но та как-то странно взглянула, и ответила на ломаном интерлинге:
— Извинит, ни понимат, — и быстро ушла в свои покои.
Надменная арракийка! Марина не верила, что жена шейха не умеет пользоваться автопереводчиком. Могла бы честно сказать, что просто не хочет разговаривать. Девушке казалось, что все ее покинули, она чувствовала себя пленницей во дворце шейха.
Роскошное свадебное платье уже не радовало ее.
Наконец, полседьмого утра в комнату вошла служанка, и сообщила, что ее вызывает шейх. Марина, не откладывая, направилась в его кабинет, надеясь узнать хоть какие нибудь новости.
По обычаям Арракиса, мужчина и женщина, не состоящие в кровном родстве и не являющиеся мужем и женой, не должны находиться в одной комнате наедине, поэтому в кабинете кроме шейха находилась его жена.
Шейх рассказал Марине новости, которых она так ждала. Он вызвал с другой планеты водолазов, уже через сутки после того как стало известно, что пещеры затопило, их привезли на Арракис на личной быстроходной космической яхте шейха. Чтобы не тратить время на поездку от Эль-Аррака до Эль-Сабира, яхта приземлилась на ближайшем к оазису каменистом участке пустыни. Алекс и его команда, исключая только Марину, провели геологоразведку на этом месте, чтобы удостовериться, что корабль сядет нормально. Водолазы смогли пробраться в пещеру с убежищем Амирджана. Ее не затопило полностью, но там никого не нашли. Из пещеры было много выходов, их проверили, и тоже никого не нашли.
Инопланетные водолазы предположили, что Амирджан, его невеста и один из геологов все-таки утонули, а тела могло унести течением в совершенно неизвестные проходы, которые находятся слишком глубоко даже для современных скафандров. Теперь их уже вряд ли можно найти. Но продолжали искать.
Марина, конечно, расстроилась, и решила, что шейх вызвал ее к себе, чтобы сообщить, что свадьба отменяется. Но услышала совершенно другое.
— Госпожа Марина, так как в данное время мой сын не может присутствовать на свадьбе, вы выйдете замуж за меня, — сказал Гарун эль Сабир с помощью автопереводчика.
По кисло скривившемуся лицу жены шейха Марина поняла, что ей эта идея не слишком нравится. Да и Марине тоже не понравилась. А шейх продолжил:
— А так как настоящей невесты у меня нет, вам придется выйти замуж официально, и стать моей третьей женой.
Марина опешила. Стать женой настоящего арракийского шейха, это, конечно, круто, но он ведь старый! Марина и сама не была юной девушкой, но современные двадцать восемь — далеко не старость и даже не зрелость. В общем, самый расцвет молодости. А шейху лет пятьдесят, не меньше. И потом, быть третьей женой, это как-то… унизительно. Хотя, по сути, второй, потому что первая давно умерла. Все равно, Марина этого не хотела.
Она уже открыла рот, чтобы сообщить, что не согласна, и… закрыла, сообразив, что шейх не спрашивал ее согласия, а констатировал факт. Похоже, он считал, что она заранее дала согласие на все, предложив Амирджану стать его подсадной невестой. Она думала, это ни к чему не обязывает, но арракийцы считали иначе.
— Прошу вас быть готовой к десяти часам, — добавил шейх. — Зефра пришлет вам служанок, которые помогут подготовиться, одеться и причесаться. Можете идти.
Марина вышла из кабинета, так и не сказав ни слова. Сама заварила эту кашу, придется теперь самой и расхлебывать. Осталась только одна надежда, что за эти полтора часа Амирджан найдется, но с каждой минутой надежда таяла.
