Она каждую минуту подбегала к окну, проверяла, не пришло ли время для ночной прогулки, и всякий раз оказывалось, что на детской площадке ещё играли дети, на балконе курил и громко болтал по телефону сосед, прямо под окнами кто-то парковал машину… Жанна вздыхала, отходила от окна, пыталась отвлечься, но непреодолимая сила влекла её в небо.
Наконец всё стихло, погасли окна в соседнем доме, а сосед-курильщик, вдоволь наговорившись, ушёл к себе в квартиру.
Она подождала для верности ещё с полчаса (это было непросто: беспокойство сделалось мучительным, а на спину, кажется, капал раскалённый свинец с серной кислотой пополам) и открыла окно. Память тут же услужливо подбросила ей пропавшие было воспоминания о пятничном вечере: перекошенное лицо бывшего, осколки горшка на полу, и её беспомощные руки, пытавшиеся ухватиться за пустоту. Жанна подумала, не перебраться ли на балкон, откуда так ловко упорхнул Леший, но представила, как будет с трудом перелезать через перила и, не дай крылья, зацепится джинсами за что-нибудь, да так и повиснет. Кухонное окно оставалось лучшим вариантом.
Она села на подоконник, свесила ноги, приготовилась оттолкнуться руками – и застыла. Ледяная волна ужаса окатила её с ног до головы: а что, если в этот раз ничего не получится? Что, если она просто упадёт и разобьётся вдребезги? Никакие воспоминания о вчерашних полётах не помогали. Теперь всё снова казалось какой-то случайностью, игрой воображения… Вот если бы рядом оказался Леший, так долго и терпеливо говоривший с ней вчера…
Жанна живо представила себе золотого дракона, летящего в весеннем небе, играющего в потоках воздуха, – и страх отступил. Она оттолкнулась от подоконника – и в следующую секунду уже ловила потоки ветра чёрными крыльями.
***
Реки огней, белых и красных, понемногу мелели. В окнах погасали огни. Ночь окончательно вступила в свои права. Чёрная дракониха прислушивалась к ощущениям. Она больше не боялась упасть. Её не терзали сомнения. Она была вольна лететь, куда пожелает.
Прохладный весенний воздух пах чем-то пьянящим и томным, дарил обещание невиданного наслаждения, сулил восторги, неведомые простым смертным. Надо было только найти кого-то, готового разделить с ней этот полёт.
Она долго кружила над своим домом, старалась запомнить его до мельчайших деталей, но в наступившей темноте он ничем не отличался от других безликих многоэтажек с дворами, подсвеченными тусклыми фонарями, с чёрными купами деревьев и неразличимыми с высоты вывесками магазинчиков. Оставалось надеяться на драконье чутьё, новое ощущение в пространстве, безошибочно указывающее на покинутое гнездо.
Закладывая очередной вираж, чёрная дракониха вдруг мысленным взором отчётливо увидела скалу над морем, испещрённую круглыми норами. Некоторые из них, те, что находились повыше, были закрыты снизу изящными балюстрадами. Другие, пониже, были загорожены чем попало – корягами, валунами, канатами, и наводили на мысль о советских балконах, заваленных всяким хламом.
То из одной, то из другой норы к ограде подходила человекоподобные фигура, перебиралась наружу и бросалась на волю ветра и волн, превращаясь в дракона.
Видение длилось недолго, но разбудило в душе у чёрной драконихи сосущую тоску. Когда она поняла, что вместо скалы над морем перед ней всего лишь человеческая многоэтажка, она громко и горько закричала – и сама испугалась звука собственного голоса.
Она вылетела за пределы знакомого района и теперь двигалась за город. Ей казалось, что именно там она сможет найти если не объяснение своему видению, то хотя бы какого-нибудь другого дракона.
Пейзаж под её крыльями почти не менялся. Несколько раз она встречалась с высотками, облетала их почтительно, и продолжала путь. Иногда ей удавалось рассмотреть в темноте какую-то водную поверхность – то ли реки, то ли пруда.
Она чувствовала, что совсем близко от неё летали и другие драконы. Она кидалась к ним, но незнакомцы, заметив, что она приближается, почему-то бросались на утёк.
Наконец город остался позади. Теперь она летела над опустевшей трассой в свете растущей Луны. Её влекла тоска и предчувствие наслаждения.
Внезапно чутьё заставило её резко повернуть. Трасса осталась сзади и слева, впереди расстилались скрытые густым туманом поля. И где-то там, над этими полями, кружились два дракона. Они были слишком далеко, чтобы их можно было разглядеть даже ясным днём, но драконье чутьё было не обмануть.
Эти двое были так поглощены друг другом, что не замечали, как чёрная дракониха приближается к ним.
***
Альорд лежал на спине, прислушиваясь к своему телу. Бок саднило, намокшая одежда неприятно липла к телу, но, кажется, все кости были целы, ран не было. Ворча под нос всякое нелицеприятное в адрес Наты, он быстро поднялся на ноги. Попробовал оглядеться. Ничего. Темнота и туман. Он нигде не видел Нату, но чувствовал, что она сейчас в небе, совсем недалеко и, по прикидкам, через пару минут должна найти его.
Альорд оставался на месте, чтобы Нате было проще засечь его местоположение и не плутать в тумане, дрожа от холода, который пробирался под мокрую рубашку и заставлял зубы отплясывать джигу. Он не боялся простыть и заболеть, но с каждой минутой идея дожидаться золотую дракониху на земле казалась всё более глупой.
Ната кружила в небе, но теперь рядом с ней ощущалось присутствие ещё одного дракона. Альорд сначала подумал, что это Мэльир. От ревности и обиды кровь ударила в голову: пока он тут мёрзнет в темноте и неизвестности, его золотая развлекается с другим драконом! И пока человек в его душе задавался вопросом, откуда бы тут мог взяться Мэл, молодой дракон решил действовать.
Альорд взмыл в воздух, пылая праведным гневом и выкашливая молнии. Он искал соперника. Он видел Нату, кругами, словно в брачном танце, уходящую от второго дракона. Точнее, от драконихи. За Натой, захлёбываясь от восторга, гналась Чёрная. Ей так нравилось всё происходящее, что чистая, ничем не замутнённая радость весны и молодой силы передавалась всем, кто был рядом.
От воспоминаний о вечере пятницы Альорда начало мутить. Он представил, что будет, если Ната решит напасть на Чёрную, или Чёрная, вдоволь натешившись, попытается пустить в ход когти. Вдруг Чёрная зацепит что-то посерьёзнее лапы? Вдруг они не успеют добраться до Натиного дома? Вдруг у Наты не окажется сеннет-аннуи? Он пытался сосредоточиться на происходящем, но ужас с восторгом пополам, мешал ему.
Чёрная заметила его и тут же оставила Нату в покое. Кажется, золотая дракониха была всего лишь случайной помехой её на пути к цели, а настоящей целью был он, Альорд.
Заложив вираж, Чёрная легко обошла его справа, и теперь снова, как тогда, над заброшенным полем, пошла на таран,
