у стены рядом с дверью не совсем аккуратным образом.
– Так вот почему в таверне и бакалее почти никогда не бывает еды, – пробормотал он, подбоченившись. – А я-то думал, это купец меня обманывает.
– Мы… – взрослый мужчина средних лет в сером замызганном шерстяном костюме попытался оправдаться.
– Я расскажу, – опередила его Энни.
К тому моменту троица активистов наконец справилась с задачей, и свежий воздух хлынул внутрь освежающим потоком. Большой сквозняк всколыхнул волосы на головах присутствующих, а я поспешила заправить челку за ушко, чтобы не мешала.
– Вам лучше присесть, – предложила мне Броузи, указывая на пустующее место рядом с собой.
Хм. Очень соблазнительное предложение! Потому что личный контакт только еще больше усиливает мои навыки душещипательства. И вблизи я смогу лучше ее рассмотреть, а значит, смогу уловить любые колебания эмоций рассказчицы.
Решено.
Я прошла в центр комнаты и присела на деревянную лавку подле управляющей – с виду взрослой, но это только на первый взгляд. Отчего-то мне показалось, что я все-таки старше ее хотя бы на год.
– Итак? – я подтолкнула девушку продолжить свою мысль.
– Для ответа на вопрос мне придется начать издалека… – Энни кивнула себе за спину.
Решила ее подбодрить:
– А мы никуда и не спешим. Я в любом случае хотела побольше разузнать о ситуации. Поэтому рассказывайте все, что знаете. Но, главное, не врите. Ложь я почувствую с легкостью.
На долю секунды в глазах управляющей промелькнуло удивление. Но вот она быстро справилась с собой, набрала побольше воздуха в грудь и наконец начала рассказ:
– Алоиз Виндоухард…
– Это мой дед, – некстати пояснил Алистер. – При чем здесь он?
– Хард! – выдохнула я недовольно. – Присядь и послушай.
Да, я, конечно, немного перегнула палку, указывая хозяину города. Но настроение у меня не располагало к сюсюканьям с неуравновешенным подростком. Вот и Вторчик, видимо, понял это, потому что возражать не стал. Быстро пересек разделяющее нас расстояние и плюхнулся рядом. Близко! А заодно схватил под левый локоть и шепнул на ухо:
– Как прикажешь…
Дрожь пробежала по телу, мне вдруг стало щекотно из-за его беспардонной выходки. Передернула плечами и повернула голову к Энни.
– Мы вас слушаем.
– Так вот, – начала девушка. А в глазах ее застыло злое выражение. Н-да. Ну, бывает. Наверное, я своим появлением спутала ей все планы. И это многое объясняло. Управляющая продолжала: – Алоиз Виндоухард выкупил эту землю на деньги, пожалованные королем Китвулда еще до его смещения. Это был заем под будущую лесную артель и для развития этих мест. Как вам, наверное, уже известно, рядом, через мост, располагается Винд, в котором живут семьи рудокопов.
– Да, известно… – Я согласно кивнула.
– Алоиз сманил некоторых из них, предлагая переехать сюда. Что он только ни делал! И обещал собственные дома и благополучие, и разглагольствовал о перспективах лесозаготовки, и даже грозил больше не пропускать работников и их семьи через мост, который он столь бесцеремонным образом прибрал к рукам.
– Энни! – возмутился Алистер.
– Я говорю правду, Ал. Или тебе есть что возразить? – осадила его управляющая.
Неудивительно, что Втор промолчал.
– Да-да, продолжайте, – подтолкнула ее я. А заодно нашла руку подопечного и легонько сжала, демонстрируя поддержку. Рассказ рассказом, а факты – это нечто иное, не поддающееся эмоциональному влиянию. Поэтому я не спешила делать выводы из услышанного.
– В итоге Алоиз все-таки смог найти и привезти сюда десяток рабочих-мастеров с семьями и первым делом построил водяную мельницу прямо у моста. Еще несколько месяцев спустя Виндоухард – я говорю о поселении – пополнился не только временными палатками, но и первыми домами. Королевские деньги творили чудеса. За одной улицей последовала вторая, третья. А едва появились ипподром и таверна, люди из Винда и близлежащих районов сами потянулись сюда на заработки.
Алистер недовольно кивнул, подтверждая слова девушки. Но и без его помощи я могла бы с уверенностью констатировать, что она мне не врала. А это, в свою очередь, лишь означало, что Энни была полностью уверена в сказанном.
– Допустим, – согласилась я.
– Поначалу город жил и развивался благодаря стараниям приезжих рабочих. Однако Алоиз Виндоухард был очень жаден. Он стремился поскорее выплатить королевский заем. Опустим тот факт, что последнего короля сместили и ему на смену пришел магический совет.
Я в очередной раз кивнула. Эту часть истории Китвулда успела изучить, оправляясь в путь-дорогу.
– Желая заработать еще больше, чем уже имел от ренты и прочего, дед Алистера открыл пивоварню и повысил налог на вывозимое сырье. Он отчаянно боялся конкурентов и все больше и больше порабощал городских жителей долгами и залогами имущества. Дошло до того, что люди начали сбегать. Молодежь стала уезжать в другие города на заработки, часть мастеров вернулась обратно в Винд.
Втор сжал мою руку, из-за чего я была вынуждена к нему обернуться, чтобы услышать тихое:
– В шестьдесят два года мой дед скончался при невыясненных обстоятельствах.
– Да, к тому моменту у него уже был взрослый сын, который и перехватил управление городом. – Броузи вновь взяла слово. – А заодно в этот же год родился ты, Алистер Виндоухард II.
– Так и есть.
Я повернулась к управляющей и снова заметила ее странный взгляд, с которым она смотрела на моего подопечного. Вдруг странная мысль осенила своей логичностью. Иначе откуда такая осведомленность о родословной и иных сведениях, касаемых семьи Виндоухардов. Не так ли?
– Так вы родственники?
– Не совсем, – буркнул Алистер на опережение. – Она дочь любовницы моего отца.
После его слов я еще внимательнее понаблюдала за игрой эмоций на лице и ауре девушки. Последняя переливалась, как праздничное дерево. И кого же это мне напоминало? Ах да, Втора!
– Вы дружили? – я задала очередной вопрос просто так, по привычке.
– Нет! – Втор.
– Да! – Энни.
Хм. А это интересно.
– Подумаешь, вместе катались на качелях на заднем дворе.
– Да… а еще ты мне плакался, что мама тебя не любит.
– То есть я правильно понимаю, Алистер Виндоухард I – это отец Энни?
А вот теперь оба выкрикнули в один голос:
– Нет!
– Значит, ваша мама, – я кивнула управляющей, – вступила в незаконную связь с отцом Виндоухарда-младшего уже после того, как родила вас?
– Мне тогда было семь лет.
Я нахмурилась, припоминая еще некоторые события. А именно рассказ Втора о том, что его мама не любила и называла чудовищем.
– А напомните мне, пожалуйста, такую вещь. Когда именно матушка Ала уехала в Ирвинтвед?
Густая краска стыда отразилась на лице Энни. Она явно решила не отвечать.
Повисла пауза. Долгая, долгая пауза. Но вот скрипнула дверца, и я все-таки услышала ответ.
– Дай бог памяти… – В охотничью
