После общего обеда мы отправились прямиком в тот дом, который выделил Агнессе Генрих. Конечно, обошлось не без «сюрпризов», что нас даже не удивило, поэтому пришлось помогать с обустройством: Эйнар и Николя магией поправили крышу и пол, Филипп спонсировал срочные покупки (содержание Агнессе пока не начали выплачивать), а я металась. Сначала по делам, потом всю ночь проворочалась на новой постели (мы остались переночевать, так как очень устали), никак не могла уснуть и думала-думала-думала.
Как ни крути, но к Филиппу меня тянуло больше, чем к Эйнару. Пока остаться наедине с магом и проверить, каково это — целоваться с ним без препятствия в виде отдачи от брачного обряда, не было возможности. И с каждым часом я понимала, что, возможно, и не стоит этого делать, потому что будет бесчестно… по отношению к Филиппу. Ведь он всем своим существом тянется ко мне, обволакивает своим вниманием, заботой и в то же время не давит, не навязывает свою волю, просто всегда рядом.
Хотя иногда я ловлю его жадный взгляд, которым он буквально пожирает меня. Вздрагиваю от волнения, отвожу глаза и пытаюсь не краснеть. А ещё постоянно вспоминаю слова Френни о том, что предавший однажды может предать снова.
Не то, чтобы я думала о Филиппе так плохо, но раз уж его смог околдовать Арнозис, то сможет и кто-нибудь другой. Нет, Филипп, конечно же, не виноват, это могло произойти с любым немагом, но как научиться доверять? Я волей-неволей вспоминала некоторые моменты, всплывавшие в памяти спонтанно и не всегда к месту, и не дававшие мне покоя.
Например, его совет попытаться обратить на себя внимание Генриха. Глупость, понимаю, но не вытравливалось это воспоминание, хоть убей!
Каково было моё счастье, когда я почувствовала… присутствие стихии огня! Наконец-то! Как же я рада её видеть! Можно поговорить обо всём этом и не только!
Но прежде чем говорить, я вдоволь наслушалась о том, какая я балда. Да-да, Огневинка выговаривала мне за то, что я не взяла с собой открытый огонь, когда шла на ужин, тогда она смогла бы меня защитить до появления архимага, и я бы не пострадала.
— Я, конечно, рада, что теперь, после исцеления драконьей кровью ты стала сильней, но всё могло закончиться куда печальней!
Пламя волновалось — колыхалось, искрилось, даже не могло принять человеческую форму, какую я видела в прошлый раз.
— Прости, — я покаянно опустила голову, — я вообще не хотела туда идти, чувствовала себя неважно, а потом было уже поздно.
— Хорошо, что теперь ты больше не зависишь от постороннего, — стихия приняла моё покаяние, стала понемногу успокаиваться. — Давай, рассказывай, что там дальше произошло, я ведь после того, как ты выздоровела, ушла на отдых. Уж очень поистратилась, пока не давала всем покоя — чтобы шевелились энергичнее, тебя лечили, а не сопли жевали!
Я похихикала над её непосредственной манерой выражаться (и где нахваталась?), а потом поведала ей все подробности, не утаила ни одной своей мысли, эмоции и секрета. Рассказала о найденных детях, а ещё о том, что не знаю, как теперь быть.
— Слушай, а зачем тебе вообще выходить замуж? — стихия развела своими огненными руками. Теперь, успокоившись, она смогла обрести человекоподобную форму. — Забирай приданое да езжай домой. Братья теперь тебе слова поперёк не скажут, а если скажут, так я отвечу им. Огоньком!
Она игриво прыснула искрами, которые принялись кружиться вокруг меня весёлыми мотыльками.
— Жаль, что здесь, в Галатии, меньше пользуются открытым огнём, мои элементали даже не смогли подслушать заговорщиков. Зато в Дамарии холоднее, меня там больше, тебе точно нечего бояться.
— А как же Филипп и Эйнар? — растерянно выдавила я.
В прошлый раз она по-другому говорила, да и вообще общалась более величественно. Призывала прислушаться к своему сердцу.
— А что Филипп и Эйнар? — хмыкнула Огневинка. — Один останется править, другой будет ему помогать. Или не будет, уедет поближе к тебе и станет ухаживать. Помучаешь его, погоняешь за цветами да сладостями, а потом решишь, надо оно тебе это или нет.
— Эм-м, — я не знала, что и говорить. Почесала макушку, выдохнула и выпалила: — вообще-то я хотела посоветоваться с тобой, кого же выбрать, а ты…
— А я и советую: никого! Зачем они тебе? Филипп пусть и старается загладить вину, но сам этих проблем наворотил, где гарантии, что снова не наворотит? А Эйнар, — она замешкалась, формулируя мысль.
Её подвижное лицо слегка размылось — настолько сильно задумалась. Всё-таки разговор со стихией — это нечто удивительное!
— Меня настораживает, что он весь такой влюблённый с полпинка, а где он был до этого?
— Влюблённый с полпинка? — я расхохоталась от формулировки. — Ох, я не могу, как смешно ты сказала!
Смеялась я долго, заливисто, всё никак не могла остановиться, постепенно понимая, что ведь она права. Остановилась.
— Слушай, а ведь так и есть! Нет, он не мог быть в меня влюблённым раньше, мы расстались, когда мне было восемь, а ему восемнадцать. Он не воспринимал меня иначе, нежели как ребёнка, но сейчас…
— И я о чём! — довольно кивала Огневинка. — сразу такой влюблённый, хотя не видел тебя десять лет.
— Это что получается, это он из корысти? — я похолодела.
Вспомнила, как он говорил Николя о том, что никуда Кнуд с Вальдемаром не денутся, когда мы уже с ребёнком к ним приедем, но потом добавил, что это так, он просто помечтал. Я тогда была сильно взволнованна, довольно снисходительно к этому отнеслась. Но что если…
— Есть верный способ проверить, — подмигнула мне стихия. — Можно их обоих привести к моему Источнику, а уж я их там попытаю на предмет искренности и верности своим словам.
И кровожадно потёрла руки.
Мне стало не по себе. Как-то жалко их сразу к стихии, у них нет древней крови, хотя… один маг, второй вроде тоже непрост, его волосы помогли. Кстати!
— Слушай, а почему помогла жертва Филиппа? Ну, когда он волосы состриг.
— Так у него тоже есть древняя кровь. Ты что, думаешь, только с твоими предками драконы шалили? Э, нет, они те ещё потаскуны, пока истинную пару не обретут.
И захихикала. Искры посыпались в разные стороны, а я удивилась. Что с ней? Она как-то странно разговаривает, раньше у неё была другая манера.
— Что случилось? — я обеспокоенно всмотрелась в её черты.
— Да задолбали меня они, — вздохнула Огневинка. — Все.
— Кто все? — не поняла я.
— Да мужики. Сезариус совсем с ума сошёл. Как узнал о нашей с тобой связи, взревновал. Сидел около истока, перечислял, сколько лет и сил потратил на меня, а я это… путана какая-то. Я сначала не поняла, а потом как поняла, что он имел в виду, так выгнала из Обители.
— Да ты что! — я схватилась за голову. — Так Галатия осталась без Верховного жреца огня?!
— Да ладно, от него всё равно никакого толка не было, сколько бы он ни пыжился, — отмахнулась та. — Я сейчас пытаюсь с Армой нормальный контакт наладить, но этот хмырь всех помощников истощил. Дебил.
— Да, у них специфические методы, — вздрогнула, вспоминая. — Но Филипп тут не причём!
— А Эйнар? — лукаво прищурилась Огневинка.
— А что Эйнар? — не поняла я. — Он ведь не имеет отношения к этому.
— Как это не имеет, он сейчас главный помощник Филиппа, тоже причастен. Так что веди обоих, заодно спрошу с них за жреца. Пусть нового ищут, только не мужчину. Жрицу хочу, толковую на этот раз!
— Я, — я аж икнула от напора. — Я передам им завтра, мы как раз устроили Агнессу с детьми, собирались возвращаться.
— Давай, — хмыкнула Огневинка. — Кстати, обрати внимание, что первый, за кого ты вступилась, был Филипп. Подмигнула и ушла. А я осталась, да. Вот как теперь всё это переварить и не сойти с ума?
На следующее утро я рассказала мужчинам о желании стихии встретиться с ними. Оба были, мягко говоря, изумлены. Впрочем, Филипп согласился сразу, а Эйнар не стал от него отставать. Николя и Диана тоже изъявили желание повидаться с огнём. Позавтракав и распрощавшись со всеми, маги открыли портал к подножию гор, а после получаса пешей прогулки мы уже стояли у гигантских ворот, сегодня гостеприимно распахнутых.
