подобном. Возможно, в Нуамьенне мы зовем их как-то иначе?
Я пожала плечами и накрутила на палец белую прядь.
— Наверное. Но я не знаю как. Надеюсь, Стэндиш вовремя поймет, что к чему. То, что они поставили метку на Шона, играет нам на руку. Как только они выйдут на его след, их можно будет увидеть.
Винсент с сомнением спросил:
— Почему же никто в деревне их не видел?
— Потому что от укуса нарату умирают не сразу, – пояснила я. - Ночью они приходят за своей жертвой, а на закате следующего дня ее настигает смерть.
Мой товарищ несколько минут молчал, пытаясь сложить воедино все факты. А затем продолжил задавать вопросы:
— Когда они поставили метку на Шона?
— Днем, когда мы первый раз обследовали лес. Скорее всего, он коснулся дерева, в котором спал дух.
— Тогда... Как ты поняла это?
— По запаху, – призналась я. – Но самое плохое – этот запах был в доме старосты, когда мы туда пришли. Сильный запах.
— Последним умершим был его отец.
В голосе Вина послушалось недоумение. Я грустно улыбнулась:
— Думаю, все не так просто. Вероятно, предыдущий староста не хотел подставлять жителей деревни под удар. И его просто убрали.
Юноша скрестил руки на груди:
— Почему ты так думаешь?
— Перед нашим приходом в комнате мыли. Тщательно и быстро. Явно старались убрать следы на случай, если осматривать дом будут охотники. Стэндиш не способен распознать запах нарату, но вот остатки их магии – вполне.
Мой товарищ задумчиво кивнул. Несколько минут он прохаживался вдоль ворот. Затем остановился около меня и тихо спросил:
— И какой у нас план теперь?
На всякий случай я подошла поближе к юноше, чтобы наш разговор нельзя было прочесть по губам. Заглянула ему в глаза и зашептала:
— Я перебила все старые метки этих существ в деревне с помощью своей крови и магии. Если мы убьем их, люди будут в безопасности. Нападают существа двумя группами. Нужно, чтобы первую взял на себя Святой вместе с вами. Тогда в этот момент я смогу увести того, который ставил метку. И убить его.
Винсент напряженно смотрел на меня не отстраняясь. Наоборот, он придвинулся ближе и наклонился ко мне, жадно вбирая каждое слово. Как только я замолчала, он непреклонно заявил:
— Я пойду с тобой.
Я помотала головой и пояснила:
— Нет. Мне нужно, чтобы ты защищал Шона. Он бывает излишне горяч. Кроме того, ты сможешь аккуратно дать Стэндишу пару наводок. Он должен понять, что за твари перед ним, чтобы сражаться. Я не сомневаюсь, что он про подобных существ слышал. И даже если не видел их, сможет победить.
Винсент вздохнул:
— С тех, пор, как ты заняла место Шияссы, все стало очень сложно.
Я развела руками и ответила:
— Судя по тому, что Шия охотно уступила мне свое тело, легко ей никогда не жилось.
Юноша еще раз вздохнул и аккуратно отвел от моего лица тонкую прядь белых волос.
— Шон делал все для того, чтобы она не чувствовала себя одинокой или ущербной. Но, похоже, этого оказалось недостаточно. Будет винить себя, если узнает.
— Не узнает, - уверенно сказала я. – Лишь бы выжил в этой заварушке.
После этого Винсент щелчком развеял заклинание. Из-за домов появились Ястер и Шон, разговор пришлось прервать.
Как я и предсказывала, ночью никто не пришел. На рассвете мрачный Стэндиш разогнал нас по кроватям. В своей комнате я обнаружила Тьена. Пес развалился на моей постели.
— Сгинь, – буркнула я. – Мне нужно выспаться до обеда.
«Стэндиш велел охранять тебя. И твоих друзей предупредил. Нам здесь не рады».
— Еще бы. Они ждали герцога Бейтана. Интересно, кому и чем он так насолил?
«Кому и чем насолил род Ходо? Вам, людям, дай только повод убивать друг друга. Золото, драгоценности, земли, влияние, мнимая честь... Не нужно быть очень умным, чтобы заставить вас пойти друг на друга с оружием в руках».
Я забралась под одеяло и, прикрыв глаза, посмотрела на лежащего рядом пса.
— Много ли ты знаешь о людях, демон?
«Не меньше, чем ты о нас, Мия Ходо. И да, повод для начала войны Рибена с Линьином был смехотворным».
Я едва не поперхнулась от возмущения:
— Смехотворным?! Знаешь, люди все-таки отличаются от демонов. Да и остроухие, я думаю, с тобой не согласятся.
Пес отвернулся и положил голову на лапы. Мне ужасно захотелось вытолкать Тьена из своей постели.
«Прости, – внезапно добавил пес. – Наверное, то, что я сказал, тебя задело».
Я отвернулась и вздохнула:
— Что теперь говорить? Война окончена. Мой учитель, мои родственники и мои друзья остались на поле боя. А теперь и мой род истребили проклятые Тайджу. Мисуто переживают не лучшие времена. Темная магия уходит.
«На ее место приходит что-то другое».
Нежить туда приходит. Чем дольше я находилась в Нуамьенне, тем лучше понимала, почему здесь так много редких тварей. Орден Святого Альбана держал под контролем некромантов. И, вероятно, как-то ограничивал применение темной магии. Именно Ходо и Мисуто очистили Рибен от нежити. Тайджу копали могилу нашей стране, истребляя род некромантов. А все остальные просто стояли и смотрели.
Я сжала кулаки и вонзила ногти в ладони. Ненависть к Тайджу душила меня. Мой взгляд упал на клинок Айсабуро, который я положила рядом с постелью. Что ж, его оружие будет служить мне, пока я не заполучу клинок своего учителя.
Тьен приподнялся на постели и лизнул меня в щеку. Я поморщилась и сказала:
— Не нужно меня утешать. Однажды я отомщу роду Тайджу за все.
Пес ничего не ответил, только молча лег рядом. За такие рассуждения стоило выпихать наглого демона из кровати. Но я сдержалась. В конце концов, он не должен разбираться в людских заморочках. А пользы от него больше, чем от моих местных друзей.
В моей голове раздался легкий смешок, и после этого я заснула.
После плотного обеда мы снова направились в лес. На моем теле не было ран, но если напрячься, я могла почувствовать и катану духа, и окарину. Это было хорошо. Но проблема использования некромантии вместе с золотой искрой оставалась. Я исправно пила снадобье, которое передала Люйлен Ли-Ин. Но без обучения все это имело мало смысла.
Конечно, в Рибене ходили слухи, что эльфийская магия не требует плетения заклинаний и подчиняется только воле ее владельца. Но верилось в это слабо. Я всегда считала эти слухи выдумкой, частью легенды,
