помещение, слегка усомнилась — а туда ли мы попали?
Зал! Огромный, просторный и очаровательно мрачный. Кто-то оформил его в стиле старины. Роскошь, изящество, проглядывающееся в мелочах. Даже в узоре на крупной паутине, которая не случайно, дается мне, появилась в углах.
— А где все? — робко шепнул брат, неприлично вертя головой.
Я недовольно фыркнула.
— Правило номер один, виконт Корский-Лакруа, прибыть на званый вечер первым — это признак дурного тона. Приличные джентльмены всегда опаздывают минимум на час, — пафосно произнесла, вздернув подбородок.
Нет, ну определенно паутина здесь неспроста. Такое плетение, узоры и даже кое-где виднелись яркие красные стеклянные бусины, эмитирующие глазки пауков. Вспомнив об умертвии в подземелье, поморщилась и передернула плечами.
— Раз ты такая умная, Бель, то уточни. А на работу они тоже опаздывают на час минимум? — хмыкнул новоиспеченный аристократ. — Ну так, чтобы знать для общего развития?
Разумеется, я понимала — он пытается поддеть меня, но удержаться не смогла:
— Нет, ваша милость, они приходят вовремя. Пунктуальность — это важно!
— То есть, сестричка, я правильно понял? Как пить дорогие вина и есть дармовые деликатесы, так опаздывай. А как пахать, так изволь появиться вовремя. Верно?
Я приподняла бровь. Смутилась. Под таким углом я на ситуацию никогда не смотрела. Вот же, даже и сказать нечего.
Поджав губы, решила высокомерно проигнорировать его замечание. Пройдя вперед, не без любопытства осмотрела столы. С виду простые, возможно даже это были парты. Но сейчас их накрывали настоящие призрачные скатерти, будто сотканные из тончайших нитей светящегося белоснежного шелка. Вычурный узор этого кружева притягивал взор. И очень уж он был схож с паутиной.
Да!
Ее присутствие в углах не давало мне покоя!
Слишком свежа память о прошлом моем любованием паучьими тварями. Жуть!
Да жуть, но такая таинственная.
Внезапно над нами вспыхнули разом тысячи маленьких огоньков, осветив высокие потолки.
— На светлячков похожи, — шепнул немного испуганно Матеус. — Интересно, а когда все придут? Может, стоило подождать за дверями на лестнице?
— Нет, — я покачала головой и скользнула взглядом по пустым столам.
Скатерти приподнялись. Вспышка и появились блюда, наполненные едой. И призрачной, и настоящей. Ароматной, горячей, сочной. Куриные ножки и крылышки. В животе приятно заурчало. Свиные отбивные. Стейки из оленины. И это только то, что я смогла определить. Вареный картофель, запеченные овощи. Салат из свежей капусты. Боги, мой любимый!
Сколько же я его не ела?!
Настроение определенно поползло вверх, и уже паутина так не тревожила.
Я втянула воздух через ноздри и, ощутив дивные запахи, просияла.
— Итак, Бель, ты до сих пор утверждаешь, что на банкет нужно опаздывать на час? — как-то возмущено спросил Матеус. — Чтобы все было съедено до тебя? Да на такие вечера я не то, что первым, раньше на час прибывать буду! И чхал я на приличия!
— Наш человек! — раздалось словно из стены...
И в зале вдруг стало людно. Призраки возникли будто из ниоткуда. Прозрачные лица, неестественно глухое шуршание подолов женских платьев. Кокетливый смех и шепотки.
Моргнув, я не скрывая удивления, крутила головой.
К нам неспешно подлетел профессор Глински и, вежливо склонив голову в приветствии, указал на стол.
— Это сегодня было приготовлено на академической кухне специально для наших дорогих живых гостей, — важно произнес он. — Кроме того, в меню входит и иные угощения: «Призрачный суп», «Упокоенные котлеты», «Таящий десерт из взбитых сливок и клубники», «Мрачные бутерброды с почившим тунцом», «Поганки в сметанном соусе»...
— А простите, профессор, — мягко перебил его брат, пока я таращилась на эти самые поганки. — Вы не могли бы уточнить, что нужно сделать, чтобы после смерти попасть вот сюда? Кажется, мне очень надо.Он обвел пространство рукой.
— Ааа, — покойный учитель просиял, — вы мне сразу понравились молодой человек. Такие, как вы, знают вкус жизни.
— Ну так, — Корский облизался, глядя на стол. — У меня дома даже на самый большой праздник такого не было. Да что там! В лучшем случае курица и была. Одна на всех!
— Хм... — к нам медленно подлетел еще один призрак.
Сморщенный, сутулый мужчина явно в глубоких седых годах. Оглядев Матеуса цепким взглядом, он крепче перехватил призрачную трость скрученными пальцами. При жизни он явно страдал артритом.
— А я слышал, вы сын опального виконта, — хрипло пробубнил он. — Из вашей комнаты не так давно эти новости принесли.
— Так и есть, — из стены вышла полная дама в невероятно пышном красном платье с глубочайшим декольте.
Смутившись, я заметила, как увеличиваются глаза брата. Он явно оценил формы роковой леди.
— Профессор Барбориса, — представилась она, — потомственный некромант.
— Верится охотно, — Матеус сглотнул. — Тут любой из мертвых восстанет... Ой...
Я наступила ему каблуком на носок сапога и надавила, чтобы вспомнил о манерах и следил за тем, что говорит.
Ответом ему был громкий смех. Хохотал даже дедок со скрюченными пальцами.
— Так вот, студент, — продолжила обладательница невероятно огромного призрачного бюста, — я лично читала письмо от вашего батюшки. И чтобы сын Ночного короля столицы и курицу обгладывал? Не верю!
От ее баса затряслись светлячки на потолке.
Все загалдели, обсуждая последние сплетни и ничуть не стесняясь нас. Матеус забавно моргнул и растерянно почесал затылок.
— А вы все в моей комнате читаете, или вас только это письмо заинтересовало? — пробормотал он смущенно.
— А ты про свой новый дневник? — женщина снова засмеялась, отчего ее грудь опасно приподнялась, собрав мгновенно на себе взоры всех мужчин и живых, и нет. — Читала, как же. Жалею, что старый не привезли. С виду такой невинный мальчик, а внутри столько страсти, огня... Ты станешь моим любимчиком! Мы раскроем весь твой потенциал обольстителя. Но это потом. Много позже. А пока, да. И дневник читала, и гардероб изучала. Бедненько, мой милый мальчик, но видно, что матушка ваша старалась, собирая вас. Странно для того, кого опальный виконт сыном назвал.
— Ну... — Матеус как-то затравленно огляделся. — Он не знал обо мне. Можно сказать, несколько месяцев назад и познакомились.
— Ага, на учебу нужны были средства? — профессор Барбориса въедливо продолжала его расспрашивать, и ее совсем не смущал вид растерявшегося от такой наглости молодого человека.
— Думаю, эта сторона жизни моего брата никого касаться не должна! — не выдержав, вмешалась я.
