он лишь поджимал губы и отворачивался. Я знала, что в глубине души он все еще тешит себя иллюзиями того, что когда-нибудь сможет вырваться из-под моего гнета. Но мечтать не вредно!
Я бахвалилась, таким образом подбадривая себя, а на самом деле от ответственности, которую я на себя взвалила, болела голова. Иногда маленькая девочка внутри меня спрашивала, нафиг мне это нужно? Хотелось ничего не делать и новое платье. Но утешало то, что по шажочку, по капельке ситуация менялась. В меня верили близкие: Норвин, Пискун, Делла – это придавало сил.
Делла неустанно трудилась в отделении с малышами, куда время от времени заглядывал Йен. При мне они общались только на медицинские темы, но невооруженным глазом было видно их симпатию. Я смотрела и вспоминала тот щемящий трепет, то замирание сердца и стыдливость, которые испытываешь только в юности. Эти воспоминания были такими далекими, почти стершимися, но непонятным образом воскресали рядом с мужем. Я замечала изменения в себе – как молодею душой, становлюсь более мягкой, вспоминаю то, о чем мечтала много лет назад.
Подготовка к проверке шла полным ходом: дедуля Бэйнс сообщил, что глава гильдии просит меня явиться пред его ясны очи. Интересно, что ему нужно?
– Нейт Лейн? – я приоткрыла дверь в кабинет и вошла. Вальяжно развалившись в кресле, он перебирал какие-то документы. – Звали?
Тот кивнул, почесал растрепанные бакенбарды и заговорил:
– Я просмотрел бумаги, которые ведут нейты Брайтен и Бэйнс. Согласно им за последний месяц частота родовой горячки снизилась в четыре раза, а гибель женщин в родах – в три, – глава гильдии говорил буднично и старался не показывать эмоций, но мне казалось, что он очень доволен. – Также были проведены три ампутации по вашему методу, все больные выжили. Это очень хорошие результаты. Лучшие за последние десятилетия.
Я расплылась в улыбке. Радостно было видеть, что мои труды приносят результат, и я приношу этому миру пользу, а не просто перевожу кислород в углекислый газ.
– Однако на носу проверка, и, чтобы обосновать, почему вам дано столько свободы и почему вам собираются доверить руководство новым госпиталем, я принял решение закрыть вашу практику досрочно и присудить звание члена гильдии.
В первые секунды захотелось прочистить уши. Что? Я не ослышалась? Вреднюга Лейн действительно это сказал?
– Досрочно?
– Ну что вы на меня так смотрите, нейра? Я неясно выражаюсь? – он оторвался от бумаг и уставился на меня. – Вроде слабоумием вы не страдаете.
– Просто это очень неожиданно, – призналась я. Внезапно захотелось распахнуть объятья и затискать от радости этого буку.
Он вздохнул и протянул мне пергамент, заверенный печатью.
– Этот документ подтверждает, что вы являетесь лекарем Левилльской гильдии. Не потеряйте.
Я приняла красивую бумагу с бордовой печатью. Почему-то сейчас я радовалась даже больше, чем когда получала диплом об окончании университета.
– Это просто дань традициям, ведь на самом деле вам уже дали право на практику. Теперь все официально, никто не сможет придраться.
Лейн смотрел чуть в сторону, избегая взгляда в глаза. Я догадывалась, какие мысли бродят в его голове. Как он презирал меня в первое время, как старался задавить, а теперь, когда я доказала, чего стою, испытывал стыд и раскаяние.
– Спасибо, нейт Лейн, – сказала я мягко. – Рада, что сослужила хорошую службу.
– Да-да, неплохую, – пробормотал он, а потом строго прикрикнул, чтобы не расслаблялась: – А теперь идите и продолжайте готовиться к проверке!
* * *
Госпиталь решили назвать в честь благой Валиры, которую так почитали местные женщины. В легенде говорилось, что эта целительница могла «оживлять пустое чрево» и дарить счастье материнства тем женщинам, которые давно отчаялись познать его. Я удивилась, когда целая толпа решила сделать пожертвования на обустройство, а организовали все Луиза и пара ее подруг. После того, как я провела первое занятие, на котором присутствовали матроны с их дочерьми, все они изъявили желание внести свой вклад.
Наше занятие не было похоже на пару в университете, где студенты сидят, скрючившись над лекционными тетрадями. Урок прошел в непринужденной обстановке с ароматным кофе и пирожными, где я рассказывала о том, как функционирует женское тело, о детях, о юности и старении. Судя по реакции, многих вещей они не знали, поэтому забрасывали самыми разными вопросами. Еще женщины сердечно поздравили меня с вступлением в гильдию и выразили пожелание, чтобы я осталась в Левилле навсегда и никогда их не покидала.
В следующие несколько дней пришло несколько писем от живущих в окрестностях повитух, которые желали у меня обучаться, поэтому я серьезно занялась вопросами небольшого общежития для неместных. С проектами помогали сведущие люди, в том числе и нейт Клавиус. Он нанял мага земли, специализирующегося на выращивании редких целебных трав, который должен был следить за оранжереей. Территорию госпиталя было решено немного расширить за счет купленной Норвином земли, но места для нашего будущего дома было еще предостаточно.
Нашел Клавиус и завхоза – пожилого дяденьку, и повариху с поварятами. Матильда из отделения для новорожденных деток уже подала на увольнение, как и несколько ее сотрудниц. Конечно, нейт Лейн слегка осерчал из-за того, что я «краду его людей», особенно его удивило желание Ойзенберга уйти. Это известие переполошило весь старый госпиталь даже сильней, чем новость о досрочном закрытии практики и включении меня в гильдию. Нейт Калвин, главный подпевала Ойзенберга, ходил растерянный и не знал, как себя вести. Те, кто раньше пытался меня затравить, игнорировал или смеялся, стали вести себя более уважительно, а некоторые практиканты даже спрашивали разрешение уйти за мной.
Почти каждый вечер я ездила проверить, как движется работа. А она подходила к концу. Как я и просила, стены облицевали гладкой плиткой, такую легко будет чистить дезрастворами. Водники и бытовые маги хорошо постарались, проведя водопровод по столичному образцу, сделали помывочные и туалеты. Для операционной я купила магические бестеневые светильники, они стоили дороже обычных, но ради удобства можно было закрыть глаза на цену, которую, подпрыгивая от радости, содрал торговец.
Очень вовремя подоспела и огромная партия бриоля, и специальные артефакты связи: ими я планировала снабдить сотрудников для общения друг с другом. А для более качественной стерилизации инструментов не придумала ничего лучше, чем заказать магическую печь. Но не такую, какую мы использовали для готовки – она оказалась слабенькой. Литейщик, мастер Луйс, посоветовал печку, чей жар хорошо прогревал инструменты из ниция – металла с магсвойствами. Я была уверена, что высокая температура уничтожит даже самых злобных иномирных бактерий. Чем не аналог сухожарового шкафа? Голь на выдумки хитра, как говорится.
Тот же Луйс
