– Давай-ка еще раз. Ты лично сунул Лидию в Арталийский разрыв, так? – в сотый раз спросил король, размахивая бокалом, из которого на ковер плескался крепкий напиток.
– Я тебя в разрыв суну!
– Но-но, я твой король!
Мой король остановился, пьяно кивнул и ткнул пальцем куда-то в гобелен за моей спиной.
– Лидия вошла в разрыв сама. Да, я уверен, что это она, между нами еще сохранилось некое подобие связи, и, если ты заставишь меня все это повторить, то придушу.
Байдер обреченно рухнул в кресло рядом с камином и протянул мне стакан. Я сделал несколько крупных глотков. Огонь обжог горло, рухнул в живот, растекся по венам временным успокоением.
– Ты же понимаешь, что нельзя про нее рассказывать? Никому! Неизвестно, что твари подмирья с ней сделали! Как вообще она вернулась?! Пока все не выяснишь – тсс, – король приложил палец к губам и подмигнул.
Сволочь ты безродная!
– Начальника стражи Валенсианского прорыва уже допросили? – спросил я, отставляя пустой стакан.
– А надо?
– Ты издеваешься?
– Да ладно, ладно, не кипятись. Вроде он где-то здесь мельтешил с каким-то донесением. Хайре-ел! – заорал король, подзывая стражника из коридора. Тот распахнул дверь и услужливо поклонился. – Хайрел, где этот, главный по защите столичного разрыва? Пусть немедленно явится к его величеству! То есть ко мне… ик. Выполнять!
– Ты убог, – выдохнул, когда двери за Хайрелом закрылись.
– Ой ли… Что у вас там вообще стряслось? Откуда взялись все эти мьеты и рыхотени? Куда смотрели организаторы? – его величество попытался выглядеть грозно.
– Организацией занимался его величество и личная гвардия короля. Джаффары – всего лишь смиренные участники того фарса, что вы именуете отбором, – приложил ладонь к сердцу и склонил голову.
– А, – Байдер скис. – Вот как… Ну, ладно. Не досмотрели. Бывает. Виновных – казнить! А вообще, как там девочки? Эта как, Штерн? – Байдер налил себе новый стакан и снова устроился в кресле. – Мне донесли, что она сильно пострадала? Насколько сильно?
– Сильно, но будет жить, – процедил сквозь зубы. От одной мысли, что я вынужден находиться здесь и контролировать все процессы, а не быть рядом с моими девочками, хотелось убивать.
– Надо будет ей цветы послать, что ли… Розы любит?
Байдер чудом дожил до прихода генерала Кастоса. Опытный джаффар, несмотря на поздний час, выглядел аккуратно, докладывал четко, ясно и по делу. Оказалось, что Валенсианский прорыв сочился энергией подмирья. Артефакты вопили, показывали красный уровень тревоги и наличие прорыва, но, сколько хранительницы ни пытались, полностью закрыть разрыв не удавалось, поскольку, в сущности, прорыва и не было.
– Поэтому вы не смогли перекинуть джаффаров к нам, – понимающе кивнул, делая пометки в блокноте.
– Именно. Мы боялись, что потеряем город, если перебросим бойцов в ваш сектор.
– Вы приняли правильное решение, генерал.
– Правильное? – вспыхнул Байдер. – Издеваешься? Неужели нельзя было оперативно разобраться, что вас развели, как кошечек?
– Ситуация нестандартная, ваше величество. Прежде такого не было. Если артефакты фиксировали прорыв, значит, энергия вела себя нестабильно. Угроза была. Но в этот раз ни одна сущность через наши ворота не протиснулась.
Откуда тогда пришли твари? Не с Йортширского же разрыва! Невозможно, чтобы они прошли сотни километров и не выели ни одной деревни по дороге.
– Тогда что фиксировали артефакты?
– Я полагаю, что некто с той стороны… – генерал кашлянул, глядя на меня так, словно собирался признаться в постыдной болезни. – Вливал чистую магию. Просто лил ее, чтобы звенели наши артефакты. Обманный ход, чтобы мы не перекинули силы.
Король расхохотался. Исследования магистра Оруэлла он не читал, а существование разумных сущностей за пределами нашего мира считал пустыми сказками. С одной стороны, за сотни лет с нами ни разу никто не связался, мы встречали только залетных тварей, редко – стаи рыхотеней или мьетов, выбравшихся полакомиться в соседние деревни. Однако то, что происходит сейчас, похоже на четко продуманный план, где похищение магистра – далеко не первый, но самый очевидный шаг.
– Если твари не пробрались через ваш прорыв, и не пришли с других, поскольку это невозможно, то они либо таились и плодились в сумеречном лесу, что маловероятно, либо…
До генерала дошло. Он ударил по уху, связываясь со своими:
– Парни! Срочно выделить отряд. У нас новый разрыв!
Король выронил стакан, и по полу разлилось огромное янтарное пятно.
– Э-э…Что?
– У меня несколько новостей, – вместо «доброе утро» произнесла Верховная ведьма, чем меня и разбудила. За окном медленно поднималось солнце, за приоткрытыми створками просыпались ласточки, озаряли округу веселыми криками. Мне еще спать и спать! Зачем будить больного спозаранку? – Есть хорошие, есть плохие. С каких начать?
– А есть разница? – прохрипела, устало потягиваясь.
Болело везде, и даже сон не помог.
– И то правда. Во-первых, ты теперь на семьдесят процентов дара Кирас, дари Мойра и дар Патрик.
– Не поняла?
– Я влила тебе литры чужой крови! – ведьма развернулась на крутящейся табуретке и посмотрела прямо на меня. – И я выяснила, что предки прокляли не де Виньеттов как таковых, они прокляли вашу кровь. Любопытно даже, что с ней не так, – она приложила палец к губам и надолго замолчала, будто провалилась в глубины своего сознания или ждала моих предположений. – Ладно, потом выясню. Через полгодика твоя кровь по большей части обновится, и в благодарность за спасение, я реквизирую пару колбочек.
Ага, кто бы еще позволил. Но злить ведьму пока не стала.
– Правильно понимаю, что проклятье на какое-то время прекратится?
– Угу, – ведьма поднялась из-за стола и кинула в бурлящий котел какую-то травку.
– А моим сестрам тоже можно сделать переливание, чтобы продлить жизнь?
Женщина замерла. Через несколько секунд взяла ложку и помешала варево.
– Теоретически. Но переливание – дело рискованное. У тебя какой-то конфликт развился, пришлось с того света доставать.
– Метафорически?
– Физически. В первый раз с таким сталкиваюсь.
Однако.
– Спасибо вам.
Ведьма повернулась, осмотрела меня с ног до головы и кивнула.
– Плохая новость – дарси Драгнор видел
