рядом оказалась и мама, на её лице ясно читалась радость.
– Эля! Наконец-то. Мы так волновались! Я позвоню доктору…
– Сначала извинись перед моим парнем, – перебила я.
Иннар, поправлявший подушки, чтобы мне было удобнее, замер и бросил на меня говорящий взгляд: «Не надо, молчи».
Ну вот ещё!
– И женихом, – добавила я, наконец садясь. – А был бы мужем, если бы в нашем прекрасном королевстве разрешили межвидовые браки.
– Эля! – Мама прижала руки к щекам. – Ты, верно, бредишь. Это из-за истощения, врач предупреждал, что возможны галлюцинации…
– Мои галлюцинации начались два месяца назад, мам. Ты видела браслет?
Она перевела взгляд с меня на Иннара.
– Но он же дракон!
– Только поэтому я ещё не замужем. – Я тоже посмотрела на Иннара, который отошёл к стене и замер, неестественно выпрямившись. – Или давно бы уже сделала ему предложение.
– Сделала? Ты? – у мамы перехватило дыхание.
– Конечно, ведь я его люблю.
Мама покачала головой.
– Ты точно бредишь.
– Хочешь, чтобы я объявила это перед твоими гостями, которые не маги? Чтобы наверняка?
Мама снова покачала головой, потом развернулась и шагнула к двери. У самого порога остановилась, бросила:
– Я надеюсь, ты одумаешься.
– Примерно так же, как одумалась, когда поступила в академию.
Больше мама ничего не сказала, но дверью хлопнула очень красноречиво.
Я повернулась к Иннару.
– Не обращай на неё внимания. Кстати, ты бы взял меня в жёны?
Иннар выдохнул, отвернулся, налил в стакан воды из графина на тумбочке и подал мне.
– Полностью с ней согласен, ты действительно бредишь. – Потом поймал мой взгляд и улыбнулся самым краешком губ. – Эля, я давно это сделал. – Он коснулся своей шеи в том месте, где у меня остался еле заметный след от укуса.
– А-а-а. Ну да. А я только сейчас тебе предложение делаю? Чёрт, жаль, что у нас это не одновременно получилось, надо наверстать. Иннар, что происходит? Почему мы дома у моих мамы с папой?
Дракон в спальне типичной принцессы из мультиков казался сказочным чудовищем. Вокруг всё такое розовое, а он – в чёрном домашнем костюме, ну вылитый злодей!
Мама очень хотела, чтобы я выросла «нормальной девушкой», а не боевым магом, как бабушка, вот и оформила мою комнату соответствующе – туалетный столик занимал здесь главное место. А ещё – огромный плюшевый медведь, в объятьях которого можно сидеть, как в кресле.
– Насколько мне известно, ты создала заклинание, которое повлияло на ошейники Южного питомника, не воспользовавшись магией драконов, и чуть не погибла в процессе.
– Ну да…
– Ещё ты провела ночь в драконьей казарме.
– Эм, да, но это был исключительный случай, и…
– И подверглась нападению дракона.
Я сглотнула. Иннар, словно уловив моё настроение, взволнованно спросил:
– Эля?
– Это был Фирр. Он у-у-умер…
– Ты бы хотела, чтобы на его месте оказался я?
– Что? Нет! Как ты можешь?
– А как ты можешь? Эля, ты понимаешь, что я умру следом за тобой?
– Не о-о-очень. С чего бы?
Иннар поменялся в лице.
– Потому что ты моя пара, Эля.
– А-а-а. Ну да. Видишь ли, это ты так думаешь…
Иннар зарычал. Почти сразу в дверь пару раз стукнули, потом на пороге показался Тео. Чтобы войти, ему пришлось нагнуться.
– Иннар, там мама… Ой!
– Сгинь! – шикнула я.
Дверь захлопнулась – в кои-то веки Тео «сгинул» без пререканий. Очевидно, оскаленный дракон стал аргументом куда более действенным, чем сердитая сестра.
Иннар на дверь даже не оглянулся, но рычать перестал.
– Ты мне не веришь. До сих пор.
– Иннар, я верю, что ты считаешь меня парой…
– Потому что так и есть!
– Не перебивай, пожалуйста. Так не может быть, потому что я человек, а ты дракон. Так не было никогда и не может быть сейчас. Прости, Иннар, но я предпочитаю быть реалисткой. И мой реализм говорит, что на твою любовь влияет печать. И ещё, наверное, здравый смысл. Возможно, ты до сих пор боишься, что я отправлю тебя в питомник, и это что-то вроде синдрома, забыла, как называется, короче, когда заложник влюбляется в своего похитителя. Ой, вот не надо на меня так смотреть! Это правда.
Иннар сел на край кровати.
– Эля, ты понятия не имеешь, о чём говоришь.
– Разумеется! Это же не я перерыла все исследования и даже древние трактаты на дракко про пару. Да мне диссертацию на эту тему писать можно!
– Эля, послушай. Ты права, печать работает похоже: сразу после её активации хозяина невозможно не любить, он кажется центром мироздания, его желания – закон. Каждого хозяина, Эля, а у меня их было больше десятка. Как ты думаешь, почему?
– Ты очень невезучий дракон. и тебе попадались паршивые маги? – Хотя теперь даже я в это не верила. Маги становились паршивыми едва ли не каждый раз, когда дело доходило до драконов. Работа в питомнике открыла мне на это глаза.
– Нет, Эля. Потому что печать всегда, поверь, всегда ощущается как чужеродная магия. Как дурман или, если хочешь, наркотик. Ты понимаешь, что пьян, и рано или поздно берёшь себя в руки, а наркотик теряет силу. Когда я увидел тебя, то был уверен: происходит то же самое. Но ты была слишком… Слишком даже для печати, это не прошло за пять лет, Эля, понимаешь? Пять лет. А когда мы снова встретились… Я хотел тебе угодить, хотел порадовать, это казалось совершенно естественным. Я испугался. А ты вела себя так необычно. – Иннар запнулся и с теплотой посмотрел на меня. – Я дракон, Эля. А ты моя пара. Я умру, когда умрёшь ты. Пожалуйста, держи это в уме в следующий раз, если решишь пожертвовать собой.
Повисла тишина. Мне очень хотелось поверить, но я была магом, и, чёрт возьми, отлично знала, как способны заклинания пудрить мозг. Особенно заклинания древние, могущественные – такие, как печать.
Иннар взял меня за руку и прижался щекой к тыльной стороне ладони.
– Ты не звонила. Я чувствовал, что ты в опасности, но ты даже не нашла нужным попрощаться.
– Я не планировала умирать!
– Неужели?
Я поймала его взгляд и отняла руку – чтобы обхватить ладонями его лицо и приблизить к себе.
– Прости меня.
Иннар сперва не ответил на поцелуй, но я была настойчива. Мы не виделись целый месяц, я очень соскучилась и сейчас была намерена наверстать всё, что пропустила. А ещё было бы неплохо забыться.
– Ты не знаешь, что делаешь со мной, да? – прошептал Иннар.
– Знаю, – ответила я, продолжая покрывать его губы, щёки и подбородок лёгкими поцелуями. – Я люблю тебя.
Он вздохнул, обхватил меня крепче. Но затем отстранился.
– Не здесь, Эля. Твоим родителям вряд ли это понравится.
– Да ну брось, здесь толстые стены, а я уже большая девочка!
– Эля, я не хочу снова становиться причиной ссоры.
– Ну Инна-а-ар!
– Нет.
Я со вздохом отстранилась.
– Ладно. Тогда давай поскорее отсюда уедем. Кстати, что мы тут делаем? Дом в городе ещё не готов, или наша семья до сих пор на осадном положении?
Оказалось, не то и не другое. Отцовского завистника, виновного в моём похищении, нашли и казнили ещё две недели назад. Иннар назвал фамилию, но она ничего мне не сказала. И чёрт с ним.
Дом был готов к переезду. Иннар коротко описал, какие проблемы возникли во время ремонта – почти никаких, хотя рабочим не понравилось находиться под надзором дракона. Зато затягивать с проектом они не стали, наоборот, закончили в рекордные сроки.
– Но в чём тогда дело?
В моём наплевательском отношении к собственной жизни, по словам Иннара, а ещё – в моём легкомыслии и доброте, из-за которых я однажды плохо кончу. Он обнимал меня, когда говорил это, поэтому звучало не обидно и совсем не грозно.
Иннар знал, что мне нельзя ехать на практику, и дело не в опасных драконах, а во мне, ведь я обязательно попытаюсь им помочь. В этом он винил себя, ведь до общения с ним я, как и другие волшебники, считала драконов животными, разумными лишь отчасти.
Поэтому, стоило мне уехать на практику, он взялся за моего папу. Сначала Иннар подробно рассказал ему, с чем я столкнусь в питомнике. Мне он ничего подобного не говорил – зачем пугать раньше времени, и так всё своими глазами увижу. А вот отец узнал, как драконы звереют, и сколько магов по статистике погибает в питомнике – во всех кровавых подробностях. Тут как раз дядя Эрик сообщил о том, что я встретилась с Фирром и, какая молодец, – отбилась. Папа, разумеется,
