мне повторять?!
Иннар единственный из нас ел сырое мясо – очень медленно и очень аккуратно, неловко пользуясь ножом и вилкой. Мама изящно не заметила те три раза, когда его приборы оказались на полу, и ещё один, когда Иннар запутался когтями в салфетке.
Мясо мы потом забрали ко мне в комнату, и я шёпотом пообещала научить Иннара этикету. Но толком ничего не успела – очень хотелось спать.
На следующий день мама постучала к нам и сама внесла на подносе свежий стейк, а ещё целый набор приборов.
– Эля тебя научит, как же! Дорогая, иди выгуляй Фунтика, если так хорошо себя чувствуешь, я не съем твоего дракона, обещаю. Не стой над душой.
Через пару дней своими манерами за столом Иннар мог бы посрамить, наверное, даже принца. Увалень Тео рядом с ним казался неотёсанным деревенщиной.
Кстати, насчёт принца – был лишь один способ изменить положение драконов, не прибегая к насилию. Но для этого мне требовалось попасть во дворец.
Каэлия, столица и королевский дворец, 582 год с начала правления Вильяма Первого, конец апреля
Ночной клуб «Чёрный принц» считался одним из самых элитных в столице – и самым дорогим. За пару часов здесь можно было спустить целое состояние, например, заказав услугу «раздеть бэк-вокалиста» (миллион кэлов) или «спеть с барменом» (сто тысяч кэлов – бармен пел паршиво, зато с душой).
ВИП-зал здесь располагался почти над сценой, и я уже год каждый выходной бронировала столик в нише у перил балкона, потому что вид отсюда открывался прекрасный. Во-первых, шоу здесь и правда устраивали по высшему разряду, а местный бэк-вокалист был тот ещё красавчик. Для меня он, кстати, раздевался бесплатно, но это было ещё до Иннара.
А во-вторых, потому что ниша у перил, по мнению моего дракона, была стратегически правильным местом: видны все выходы из зала, сам зал, а также при первых признаках опасности можно вместе со мной сигануть вниз и даже ничего не разбить, если получится удачно упасть на стоящие внизу диваны. Это Иннар высказал мне в качестве аргумента, когда мы решали, в какой ночной клуб будем вместе ходить в мой единственный выходной. У меня был целый список, а у Иннара только «Чёрный принц», и дракон упорно стоял на своём.
– Да там же одни снобы, – возмущалась я. – И тухло, как на похоронах.
– Зато тройная защита, включая артефакты, два армейских боевых мага в охране и отличная система оповещения в случае опасности, – возражал Иннар.
Всё это он проверил на себе, когда в первый же вечер ввязался в драку с наследником карвестского медиамагната. Белобрысый парнишка лет восемнадцати, прыщавый и с гонором, как у королевской особы, попытался ко мне подкатить, а когда ему предъявили парный браслет, заявил, что не знает, что это такое. Мне хотелось спросить: «Ты дебил?» Но я была с Иннаром, поэтому всего лишь культурно объяснила, что это такое, и куда один белобрысый урод может пойти, если будет настойчив.
Белобрысый урод фыркнул и убрался за свой столик – к таким же идиотам, потому что они не придумали ничего лучше, как пристать к моему парню с претензиями, когда я отлучилась в туалет попудрить носик.
Надо ли говорить, что носик я пудрила недолго, и когда сработала система оповещения, увидела, как Иннар эффектно, в лучших традициях боевиков, раскидывает десятерых карвестцев по всему ВИП-залу.
Без вызова полиции удалось обойтись только потому, что бил Иннар вполсилы, никому ничего не сломал, сопротивления охране не оказал – в отличие от карвестцев, которые по пьяни забыли про осторожность и принялись ругать Каэлию на чём свет стоит. Мы – я и охрана – тут же обиделись и патриотично пообещали запостить видео с поединком «десять на одного» в Сеть. Я ещё добавила, что работаю артефактором и сделаю так, что оно точно завирусится, особенно в Карвесте. «Вернётесь домой героями, ублюдки».
Никто в Иннаре дракона тогда, кстати, не узнал, а один из боевых магов даже пожал ему руку, восхитившись военной подготовкой со словами: «Вам бы в армию». Иннар выдавил: «Спасибо», – а потом дома тщательно эту руку мыл целых полчаса с антисептиком.
Крутая вещь драконья маска! Без специального артефакта не поймёшь, кто перед тобой. Разумеется, ни у кого в ночном клубе его не было. Повезло нам, или Иннар про это знал – понятия не имею. Иннар хитрый, он ничего не делает, не просчитав последствия, так что, полагаю, знал.
С тех пор в «Чёрном принце» меня избегали даже на танцпол приглашать. Публика здесь рафинированная, новенькие появляются редко, а слухи разносятся быстро. Как сказал тот самый бэк-вокалист: «Твой парень, Эля, просто зверь!» Связываться с ним больше не рисковали.
И если раньше я бы подумала: «Вот повезло!», то теперь, прожив с Иннаром почти год и как следует его изучив, понимала: это он всё просчитал.
Примерно так же, как сумел не пустить меня на практику во дворец. В академии приближался выпускной год, нам всем начали приходить приглашения, я получила аж десять из лучших дизайнерских домов всего мира. Условия такие, что с ума сойти, гонорары – не всем топ-менеджерам столько платят.
Иннар об этом знал, а ещё он наверняка пообщался с отцом и прочитал историю моего браузера. Потому что спросил:
– Эля, зачем тебе работа во дворце?
Я призналась, что подумываю найти среди аристократов единомышленника. Не могут же все считать, будто драконье рабство – нормально! Наверняка есть разумные маги-политики, а где их найти, как не во дворце? Кто-то из них точно пытается влиять на короля, принца, может, подбирается к будущей королеве – ведь кто ещё убедит его величество, если не она? Ей наш сухарь Роберт единственной не откажет. Это мы, простые люди, думаем, что принц до сих пор суженую не нашёл. А на самом деле – кто его знает? Короче, хочешь что-то изменить, все дороги ведут во дворец на госслужбу. Да, не денежно, зато престижно. А деньги я как-нибудь заработаю. Вон, за моими артефактами уже очередь.
Иннар спорить не стал, но с отцом поговорил и как-то так вдруг оказалось, что один из папиных знакомых работает в комиссии по драконьим питомникам, а мамин – в трибунале. В общем, застопорившееся было разбирательство по окончании моей практики завертелось и закончилось ровно тогда, когда я собиралась отправить документы во дворец. Я получила пометку «неблагонадёжная третьей степени (драконолюб)» в личное дело. Для артефактора это был не приговор, и Иннара у меня никто бы не забрал, но на работу с драконами, а также на госслужбу я теперь могла не рассчитывать.
Я тоже была не дурой и быстро догадалась, кто за всем стоит.
– Эля, что тебе делать во дворце? – спросил папа, когда я позвонила ему с претензией. – Политика не твоё. Один дракон у тебя уже есть, улучшай его жизнь, остальные как-нибудь без тебя разберутся. Кстати, это Иннар придумал, как всё устроить. Он очень просил, и я с ним согласился.
Иннар считал, что всё сделал правильно. Мне он сказал:
– Я должен тебя защищать.
– Не считаясь с моими желаниями?
– Если они самоубийственные – да.
Я целый день потом с ним не разговаривала, а вечером он вытащил меня из лаборатории – буквально на руках вынес – и всю ночь объяснял, что мне не нужно думать про других драконов, когда рядом он.
Наутро я сказала, что прощу его только при одном условии: он пойдёт на те кулинарные курсы, о которых давно мечтает. Да, не один Иннар умел читать чужую историю браузера.
Иннар согласился скрепя сердце и сто раз объяснив, как я рискую, если кто-нибудь – ну вдруг? – поймёт, что он дракон, а его мага нет рядом.
Сейчас я ждала его в «Чёрном принце» как раз с тех курсов, глядя на сцену и решая про себя, что же делать с чёртовой практикой. Принять предложение из Каэлии? Или из Штальсборга? Иннар уже изнамекался, как хочет там побывать. Но месяц назад он мечтал побывать в Западной империи, а мне пришлось водить его там на поводке и надевать намордник все две недели отпуска, потому что Иннар отказывался рисковать и применять заклинание маски в чужой стране, где драконов, между прочим, отправляют на опыты, если ловят без хозяина.
В Штальсборге законы были помягче – только поводок. И расстрел на месте при первом же признаке опасности. Да ну
