братьям быстро восстановиться, а значит, они смогу подтвердить факт нападения… – Серам сделал паузу, давая возможность секретарю записать его слова без спешки. Лайса даже не шелохнулось. Может, она действительно любила дочь? – В доме Эммы Ларс была обнаружена секретная лаборатория, в которой мои помощники обнаружили огромное количество различных по свойству ядов. Мы подозреваем леди Ларс в сговоре с Лайсой Вернар.
Сержант Гросс облизал губы, незаметно сжал руки в кулаки.
– Прошу прощения, сир. А уже есть какие-то доказательства? Эмма… – он будто запнулся и посмотрел на супругу. Она отвела взгляд. – Эмма интересовалась растениями, но разве это не обычное увлечение?
Я бы могла сказать, что, когда чем-то увлекаются, вряд ли изготавливают смертельные яды в ущерб своему здоровью и вряд ли поят мужа акантом, который попросту убивает семенную жидкость… Но об этом я вообще не собиралась рассказывать, даже Сераму, поэтому и отослала Ингвара за моими вещами, а Ринэль пообещала молчать.
– Поэтому мы здесь, – бесстрастно отозвался Серам. – Я ничего не смыслю в травяных настойках и тем более в ядах, поэтому нам поможет мисс Вандерлит, она тоже неплохо подкована в этом вопросе.
«Вот и настал мой час…» – подумала встревоженно, судорожно выдыхая.
Я шагнула вперёд, шёпотом подозвала Ринэль. Нужно было, чтобы она подержала справочник с записями и некоторые образцы.
Эмма смотрела на меня с насмешкой, а мне было искренне жаль её и… стыдно перед ней. Я понимала, что не сделала ничего плохого, но… вроде как принимаю участие в её разоблачении.
– Прости… – прошептала одними губами, глядя ей в глаза.
Я хотела сказать ей именно это, потому что все кусочки мозаики в моей голове наконец собрались воедино.
– Ацилихер краснолистный, – начала я. Мой голос прозвучал необычно звонко. Сунула руку в мешок и достала единственный уцелевший листик. Отвар из этого необычного растения находился в стеклянной бутылке у Ринэль. – Вообще, знахарки никогда не использовали листья этого растения, только корни. Несколько веков назад ацилихер называли «борцом со старостью», но его свойства гораздо шире. В листьях содержится вещество медленно поражающее мозг, вызывающее помутнение сознания и ускоряющее процессы старения, а вот вещество в корнях наоборот замедляет их.
– Это крапива-красная, – иронично произнесла Эмма.
… в груди ощутимо кольнуло. Мне стало ещё более жаль эту несчастную, лучше бы она просто молчала.
– Я бы согласилась с вами, мисс Ларс, но в записках Эдвина Гроу есть довольно подробное описание внешнего вида и свойств ацилихера. – Лицо Эммы удивлённо вытянулось, она явно не ожидала, что у меня есть самый надёжный источник информации из всех. Я продолжила. – На засохшем листе это плохо видно, но «прожилки» на обратной стороне напоминают паутину. И есть ещё один верный способ отличить ацилихер от крапивы-красной, необходимо… эм-м… поджечь лист. Вы мне не поможете? – обратилась, повернувшись к Сераму.
– Конечно, мисс Вандерлит, – охотно отозвался он. Подошёл к столу, взял подсвечник, зажёг свечу и принёс подсвечник мне. – Что конкретно мы должны увидеть, чтобы понять, что это именно то растение, о котором вы говорите?
Я улыбнулась, поднося лист к пляшущему огоньку свечи.
– Если пламя будет жёлто-оранжевым, то это крапива, если красным, то это, несомненно, ацилихер. – Лист вспыхнул, объятый огнём, и пламя на наших глазах окрасилось алым. В гостиной воцарилась напряжённая тишина и в этой тишине, подобно грому, раздался тяжёлый вздох сержанта Гросса… – Дело в том, что ацилихер рос много веков назад и считался исчезнувшим видом, но вероятно, в местах недоступных человеку, он продолжал существовать. Не думаю, что без посторонней помощи мисс Ларс могла его раздобыть.
– Даже если и так… – сухо заговорил супруг Эммы. – Как это доказывает то, что моя Эмма помогала… госпоже Вернар в её планах?
– О, Боги! Ну хватит уже… – внезапно воскликнула Эмма. – Прекрати делать вид, что волнуешься и пытаешься защитить меня. Если меня казнят, то ты тоже погибнешь, потому что мы связаны чёртовой истинностью. Конечно, тебя заботит моя участь, потому что и твоя – напрямую зависит от меня. Но избавь меня от этой фальши!
– Так вот какого ты обо мне мнения… – тихо вымолвил сержант Гросс, горько усмехнувшись. – Между нами не было любви, но я готов идти с тобой до конца. Даже на плаху. Что бы ты не натворила…
Глаза Эммы наполнились слезами, задрожали губы. Она разрыдалась, словно маленькая девочка, уронив лицо в ладони.
– Они говорили… я верила… не будет истинности, если… – Эмма так всхлипывала, что слов было не разобрать. – Я никогда… тебя не любила…
Супруг Эммы подошёл к ней, обнял, уткнув её голову в своё плечо, погладил по голове.
– Я знаю… – тихо произнёс он. – Я знаю…
В носу предательски защипало… Я едва смогла сдержать подступившие слёзы. Так больно… так горько… Боги, люди, драконы… что же вы наделали?
– Я не исключаю того, что на вашу супругу могли воздействовать, – спокойно произнёс Серам. – Нам предстоит долгое разбирательство.
– Да, я понимаю. Мы готовы… – сипло отозвался сержант. Ингвар подошёл к нему и ободряюще похлопал по плечу, как бы выражая своё уважение его словами и поступком.
– Ну хватит… – раздался тягучий опустошённый голос Лайсы. – Как это всё касается меня? Я впервые вижу эту девку и чем она занималась, понятия не имела.
– А вот тут мы подошли к одной интересной детали, – оживилась я. Взяла свои записи у Ринэль и зачитала. – В организме человека или любого другого существа яд ацилихера распадается на кристаллы, которые проникают в ядро клетки и обнаружить их не представляется возможным. Там есть ещё одна заметка Эдвина Гроу… эм… в которой говорится, что при длительной работе с ядами, в том числе ацилихером, ядро клеток разрушается, и они начинают отмирать. Правда, с человеком вряд ли такое случится, ведь для такого необратимого процесса необходимо работать с ацилихером не один десяток лет, а если учитывать драконью регенерацию, то не один век.
