дракон будет удовлетворён…
— Что-о-о?!
— А то. Это твоя Судьба! Ты должна ей покориться. — Ёси высоко вскинул подбородок, а его глаза запальчиво вспыхнули. — Я вначале грешным делом подумал, что ты сбежать из Харакуна захотела, а оказывается, ты вынашиваешь планы убийства Лорда. Плохо это, Лорен, очень плохо. Природа наградила тебя прекрасной внешностью, — он снова посмотрел на мои коленки и покраснел, — но то, что ты задумала, — это низость.
С этими словами, не прощаясь, парнишка дёрнулся и повернул рикшу в сторону леса. Ещё один рывок — и массивные, обитые железом колеса со скрипом повернулись. Ёси побрёл прочь от замка, а я так и осталась стоять с камнями в руках на лестнице среди мешков с провизией и возмущённо хватать ртом воздух.
Не, вы видели?! Значит, как приносить невинных девушек в жертву — так это нормально, а как девушка решает самозащитой заняться — так всё? Фу-фу-фу, мерзость и низость?! Да я поесть хотела! Мне нож нужен для еды!
Под голодные звуки желудка, пыхтя и злясь на Ёси, я резво перетащила все мешки на кухню замка, подумав про себя, что портье, или кто тут исполняет роль носильщиков, надо бы сделать выговор — если бы не я, то еда, между прочим, могла бы и испортиться! Особенно мясо. Вон солнышко уже высоко в небе и припекает, если долго стоять на одном месте.
Всё на той же злости я принялась разбираться с печью. Что взять в качестве топлива, долго не размышляла — так как дров нигде не обнаружила, вышла в сад и сломала первое попавшееся засохшее деревце. Согласна, не очень этично по отношению к хозяевам, но растение, во-первых, все равно умерло, а во-вторых, пока я ломала его, никто не подошёл и замечания не сделал. Дальше я откопала всё на той же кухне стеклянные тары с разнообразной жидкостью и, найдя масло на запах, щедро полила им ветки.
Разжечь огонь с помощью кремня оказалось не так просто, как звучало на словах: то искра не высекалась, то кора быстро сгорала, а веток не хватало, — но с горем пополам удалось и это. Откинув со вспотевшего лба влажную прядку волос, я принялась тормошить запасы провизии и выяснять, чем же могу сегодня позавтракать, хотя, судя по положению солнца на небе, вернее было бы сказать «пообедать». Мясо и рыбу я отбросила сразу — свежевать и готовить долго. Чтобы они не испортились, я сложила их в ведро и поставила в прохладную комнату, которую обнаружила рядом с кухней. Никаких энергетических батончиков, йогуртов, печенек или бананов в мешках от Ёси тоже не обнаружилось, а рис и гречка мне показались неинтересными, зато яйца привлекли внимание.
А сделаю-ка я яичницу с овощами!
Я потёрла ладони в предвкушении вкусного завтрака, нашла более-менее сносную сковороду, кое-как отмыла в раковине и задумалась: яйца-то разобью, а овощи как? Вприкуску? Нож надо всё же раздобыть. И тут мне пришла в голову великолепная идея! Ну конечно же! В одном из залов с коллекциями всякой всячины было множество мечей. Недолго думая я рванула туда, как я запомнила, хранились красивые изогнутые лезвия, схватила клинок, что был почище — под чехлом и прозрачной перевернутой вазой-колбой, — и вернулась на кухню. Ветки выкорчеванного наспех дерева уже прогорали, так что пришлось сбегать в сад снова за импровизированными дровами.
Среди привезённых Ёси овощей помидоров не было, спаржу я не любила, зато огурец, брокколи и кабачок кое-как почистила и кинула в сковороду к яйцам. К финальному блюду добавила ломтики авокадо. Когда я наконец поела, накатило такое блаженство, что захотелось лечь и ничего не делать. Собственно, я и села на ближайший стул, с удовольствием наслаждаясь ощущением сытости, как в голову пришла пугающая мысль: «А где тот инвалид, что вчера показал мне комнату? Вдруг никто о нём не заботится, а он застрял где-то голодный и не может позвать на помощь?»
Глава 3. Рэйден Аккрийский
Лорен
Я нашла покои инвалида методом исключения на четвертом этаже — единственном, где ещё до сих пор не бывала. Характерные полосы-вмятины от колёс кресла на паркете указали комнаты, где жил вчерашний знакомый. Соблюдая правила приличий, я постучалась разок-другой, крикнула: «Есть кто-нибудь?» — но, не дождавшись ответа, в итоге толкнула створки в разные стороны.
На шикарной деревянной кровати с резным изголовьем в многослойных одеждах в беспокойном сне ворочался мужчина. Во время сна его длинные волосы цвета воронова крыла спутались, на висках выступили капли пота, а один из верхних искусно расшитых халатов заметно перекосился, утягивая за собой нижние. Вчера, видя его в коляске, я была уверена, что передо мной пожилой человек или вовсе старик, а сейчас с изумлением рассматривала красивое породистое лицо молодого мужчины.
Как я вообще могла принять его за старика?!
Да, под глазами незнакомца залегли густые серые тени — очевидно, от переутомления, — но при этом мужчина был красив какой-то фантастической красотой, но не рафинированно-журнальной, а цельной, экзотической и очень сбалансированной. Мягкий миндалевидный разрез глаз уравновешивал прямой нос, густые и пушистые ресницы гармонично сочетались с резким разлётом высоких бровей и острым кадыком. Что-то подсказывало, что мужчин с подобной внешностью я ещё никогда не встречала. Мурашки побежали по коже.
Разворот плеч спящего намекал на отличную физическую подготовку, и тут же вспомнилось, как он бодро крутил колеса инвалидного кресла — для такой скорости надо иметь недюжинную силу.
А ещё узкая талия и ноги…
Сейчас, когда незнакомец, вытянувшись, лежал на матрасе, я по достоинству оценила его рост и эти самые ноги: длинные, утончённо элегантные, безупречные. Дорогая ткань штанов достаточно плотно облегала их и давала чёткий контур мускулатуры и высоких икр. Такие я видела лишь у балетмейстеров. Идеальные пропорции мужской фигуры дополняли узкие лодыжки и совершенный подъём стопы.
Я так зависла на ногах, что не сразу вспомнила, что мужчина-то перемещается на инвалидном кресле. Но если мышцы ещё не атрофировались, то, может быть, не всё потеряно?
Я вновь посмотрела на спящего красавца и только сейчас обратила внимание на тонкий белёсый шрам, тянущийся через шею под одежду. Приплюсовать неработающие ноги — выходит, он попал в ту ещё передрягу. Авария? Катастрофа? Сердце сжалось. Такие ноги не должны не работать, это же преступление! Они должны ходить, бегать, танцевать.
Пока я размышляла, что теперь делать, мужчина встрепенулся во сне, воскликнул: «Нет, нет!» — и забился в судорогах.
— Тише-тише, всё в порядке!
Я бросилась к больному, дотронулась рукой до
