Яхта «Мария» никогда не заходила в порт. Она бросала якорь у одного из островов, как правило, всегда разных.
Именно там происходила загрузка необходимых продуктов и вин для очередного круиза, доставляемых на катерах.
Именно там перебирались в катера и отправлялись на берег те, кто уже вернулся из увеселительного круиза.
Именно там поднимались борт те, кто с нетерпением ожидал приглашения на яхту, зная, что его ждет незабываемая прогулка в обществе таких же бездельников и прожигателей жизни.
Именно там вместе со снабжением укладывался в трюм очередной груз, ради доставки которого все было затеяно.
***
Камиль и Раджаб сидели в каюте и обсуждали то, что произошло на берегу.
Только здесь, вдали от посторонних глаз и ушей, они могли позволить себе забыть о субординации и вести себя, как старые добрые друзья.
— Нехило тебя вштырило, — усмехнулся Раджаб, отпивая очередной глоток кьянти. — Какой же наркотой пропитали эту маску, чтобы вызвать такие глюки?
— Понятия не имею, — усмехнулся Камиль. — Но видение было настолько реальным, словно я сам брел через пустыню во главе каравана!
— И сам возлёг на ложе любви с прекрасной пери? — ответил на улыбку Раджаб.
— До этого момента я не досмотрел, — проворчал Камиль. — Чертов охранник прервал прекрасное видение! — повертел в пальцах тонкую ножку бокала: — Уволь его!
— За что? — удивился Раджаб. — Парень хороший, с обязанностями справляется. Да и ты на него ни разу не жаловался.
— Просто уволь! — нахмурился Камиль. — Не хочу, чтобы рядом оставался свидетель моей слабости!
— Ну какая же это слабость? — рассмеялся Раджаб. — Ты ведь не знал, что маска пропитана наркотиком! Тем более, если уволить его вот так, сразу, непонятно по какой причине, он может распустить язык, начать что-то выяснять, что-то кому-то доказывать, а нам это совершено ни к чему.
— И что он расскажет?! — расхохотался Камиль. — О том, что на яхте во время круизов происходят оргии?! Так нам это только на руку! Еще больше «золотой молодёжи» захочет удостоиться приглашения! И уж, конечно, их всемогущие папашки сделают все, чтобы «Мария» вышла в море без препон и задержек!
— Это верно, — кивнул Раджаб, — но парня выгонять я бы не стал.
— Посмотрим, — Камиль все еще раздумывал над тем, как поступить с охранником. Добавил: — Завтра отправь экипаж на берег. Пусть проведают семьи и отдохнут. На яхте, как всегда, пусть останется только вахтенная команда. Пусть примут снабжение. И не забудь предложить им после работы «особый» чай.
— Не забуду, — криво усмехнулся Раджаб.
***
Каждый раз, после того как на борт перегружался необходимый запас продуктов и вин, Раджаб, очень редко покидавший судно, собственноручно вносил в кают-компанию огромный благоухающий сосуд с чаем из капитанских запасов.
Даже тот, кто не был любителем этого напитка, не мог отказаться.
Чай пах незнакомыми травами и был настолько крепок и ароматен, что пригубив его, остановиться, не допив чашку до дна, было невозможно.
Впрочем, сразу после чаепития всех почему-то неудержимо клонило в сон.
Едва вахтенная команда отправлялась в царство Морфея, к борту яхты, загасив сигнальные огни, пришвартовывался еще одни катер.
Мужчины, чьи лица были скрыты под камуфляжными масками, быстро и неслышно, двигаясь, как тени, перегружали на яхту длинные металлические ящики. Спускали их в трюм и относили в отсек, отгороженный от всеобщего доступа. Магнитный ключ от этого отсека был только у владельца яхты и капитана.
Моряки, проснувшись на следующее утро, удивлялись тому, что их внезапно сморил сон. Но капитан, усмехаясь, успокаивал:
— Кто хорошо работает, то хорошо ест и крепко спит!
Поняв, что их сон не вызвал недовольства, моряки успокаивались и соглашались:
— А ведь и верно! Поработали мы вчера на славу!
***
Уже под утро, когда вахтенные крепко спали, а загрузка была благополучно завершена, Раджаб снова наведался в каюту Камиля.
Капитан дважды стукнул в дверь. Если Камиль уснул — этот едва слышный стук его не разбудит. Ну а если бодрствует — то отзовется.
— Входи, Раджаб! — в голосе владельца яхты не было и тени сна. — Все в порядке?
— Как всегда, — сказал друг, переступая порог каюты. — Ты еще не спишь? Почему?
— Думаю о вечернем происшествии, — Камиль не посчитал нужным притворяться. — Что за наркотик мог вызвать такую яркую галлюцинацию?
— Только не говори, что ты испробовал все, — Раджаб усмехнулся, усаживаясь в кресло напротив друга.
— Не все, — ответил Камиль, — но многие. Не потому, что мне так сильно этого хотелось, но иногда приходилось, чтобы не вызвать ненужных подозрений у наших «гостей». Ведь для них я должен оставаться таким же, как и они, прожигателем жизни.
— И подобного не было ни разу?
— Нет, — покачал головой Камиль. — Такой яркой галлюцинации, такого полного эффекта присутствия я еще не испытывал.
— Ты меня заинтриговал, — усмехнулся Раджаб. — Если ты позволишь, я хотел бы воспользоваться маской.
— Почему бы и нет? — пожал плечами Камиль, доставая предмет из ящика стола.
Раджаб осторожно взял в руки маску, повертел её, рассматривая со всех сторон, хмыкнул, недоуменно пожал плечами и приложил её к лицу.
Камиль замер, наблюдая за реакцией друга.
В каюте воцарилась напряженная тишина.
Через минуту Раджаб, придерживавший маску руками, снял её с лица.
— Ну что?! — Камиль ждал, что сейчас друг расскажет ему о чудном городе, в котором побывал так же, как и он.
— Да ничего, — пожал плечами друг. — Только запах сырости и плесени. Никакой наркоты! Никаких галлюцинаций!
— Не может такого быть! — Камиль выхватил маску из рук Раджаба и приложил её к своему лицу, словно желая удостовериться в том, что неведомый наркотический препарат полностью выветрился и исчез.
Он почувствовал, как пергаментная кожица маски, соприкоснувшись с его лицом, словно прирастает, словно пускает невидимые корешки в кожу.
Камиль глубоко вздохнул.
Раджаб видел, как по лицу друга расплылась счастливая улыбка.
Глава шестая. Махтанбад
Ласковое солнце пронзило утренними лучами спальню караван-баши и пери.
— Отныне, все будут называть тебя падишахом! — произнесла девушка. — А меня — твоей возлюбленной женой!
— Согласен! — падишах довольно улыбнулся, заново переживая события бурной ночи любви
— Пора просыпаться! — пери сдернула с мужа шелковое одеяло. — У границ Махтанбада стоят четыре каравана и ждут твоего позволения войти в город!
— Так быстро? — удивился мужчина. — Но откуда они узнали о нашем городе?
— Узнали, — засмеялась пери, — и скоро разнесут весть о чудном оазисе и его мудром правителе! Скоро сюда придут те, кто захочет остаться!
— И мы примем всех? — падишах понимал, что прежде чем принимать какое-то решение, не мешает посоветоваться с женой.
— Всех мужчин! — подтвердила пери. — Ни одна женщина, кроме моих сестёр и их дочерей, рождённых здесь, не должна переступить предел Махтанбада! От этого зависит безопасность города! Всегда помни об этом!
— Но мужчинам нужны семьи! — возразил падишах. — В пару для них нужны взрослые девушки! А до того момента, пока родятся и вырастут дочери твоих сестёр, пройдёт немало времени!
— Ты забыл о том, что мы — пери! — рассмеялась жена падишаха. — О том, что нам подвластна магия времени! Подойди к окну!
Падишах удивлено смотрел на дворики домов, в которых накануне уединились погонщики и избравшие их пери, прекрасно видимые из окна высокой башни дворца.
Под сенью тутовника у достарханов, сервированных к завтраку, на низких диванчиках возлежали те, кто еще вчера был обречен встретить неминуемую гибель в песках пустыни.
Возле каждого стола хлопотала женщина, готовая накормить своего избранника, выполнить любую его просьбу.
Невдалеке колыхалась подвешенная к ветке тутовника колыбель, занавешенная тонким муслином от солнечных лучей.
