Я откинула одеяло и села. Я пошарила в поисках тапочек и достала из комода толстовку с капюшоном. Я медленно приоткрыла дверь и выглянула в коридор.
Не было никаких признаков присутствия еще одной души. Я вышла и тихо прикрыла за собой дверь. На этот раз мои поиски лестницы не были отчаянными. Но основное желание было таким же. Обрести немного покоя. Дышать свободно и непринужденно.
Я поднялась на два лестничных пролета и осторожно открыла дверь. Мой взгляд мгновенно устремился в поисках Феникса. Острая боль разочарования пронзила грудную клетку, когда я не увидела никаких признаков его присутствия.
Тупо. Тупо. Тупо. Мне не нужно было расстраиваться из-за того, что королевский мучитель с самыми темными глазами, которые я когда-либо видела, не ждал меня в своем тайном убежище.
Я выбросила из головы мысли об этих гипнотизирующих глазах и направилась к краю крыши. Свесив ноги с края, я глубоко вдохнула. Воздух здесь был не похож ни на что, что я когда-либо вдыхала раньше. Чистый. Свежий. Будто в царстве стихий никогда не было транспортных средств.
И небо. Я запрокинула голову, чтобы полюбоваться этими прекрасными звездами. Они усеивали чернильно-фиолетовый холст, словно самая великолепная картина, которую я когда-либо видела.
Я должна была цепляться за эти драгоценные моменты. Те, которые напомнили мне, что есть вещи, за которые стоит быть благодарной, даже когда моя жизнь перевернулась с ног на голову.
Я почувствовала его прежде, чем увидела. Это была перемена в воздухе, в самой атмосфере. Только что я дышала спокойно, а в следующую секунду все вокруг меня напряглось.
Мой взгляд переместился вправо. Феникс сидел на краю крыши в нескольких футах от меня, глядя на горизонт. Я не могла не изучать его. Этот точеный подбородок. Татуировка, выглядывающая из-под воротника рубашки и поднимающаяся по шее. У меня руки чесались провести по ней.
— Что не спится? — У меня возникло острое желание узнать, что заставляло Феникса возвращаться в это место ночь за ночью.
— Видимо, как и тебе.
Я шумно выдохнула.
— Думаю, что нет. Раньше спалось. — Сколько себя помню, я боролась с ночными кошмарами, но был долгий период, когда они случались редко.
— Не знаю, когда в последний раз по-настоящему спал, — тихо сказал Феникс.
Его голос был подобен струйкам дыма, которые рассеивались в воздухе и окутывали меня.
— Похоже, здесь полно девушек, которые с удовольствием помогли бы тебе уснуть.
Я закрыла рот, как только произнесла эти слова, и покраснела.
Феникс выгнул бровь, поворачиваясь в мою сторону.
— Ревнуешь, Котенок?
— Раздражена тем, что здесь такова, похоже, большая часть женского населения.
По правде говоря, я и ревновала, и была раздражена. Я просто не хотела слишком пристально рассматривать первое. Почему я чувствовала эти уколы ревности к человеку, которого даже не знала. Почему они, казалось, вспыхивали в присутствии стольких разных мужчин с тех пор, как прибыла в Кингвуд.
Феникс откинулся назад, опираясь на ладони.
— Меня здесь совершенно не интересуют королевские охотницы.
— Не виню тебя за это.
Он усмехнулся, и грубый звук скользнул по моей коже.
— Они все будут жить дальше. Смирятся с этим, когда поймут, что у них есть выбор парней для их связи.
Связь. Я впервые услышала, как здесь произносят это слово. Но я видела группы людей в кампусе. Девушек, у которых было два или три парня, с которыми они явно были связаны.
— А они не ревнуют? Я имею в виду парней. Мне было бы трудно делить партнера с кем-то еще.
Феникс пожал плечами.
— Когда так задумано, ревность не пускает корней. По крайней мере, не в настоящем смысле. Могут быть моменты разочарования, желания, чтобы Эла принадлежала только тебе, но никогда не бывает настоящей вражды.
— Эла?
— Так, мы называем женщину в связи. Если между вами существует настоящая супружеская связь, то ревности гораздо меньше, потому что какая-то часть вас чувствует ее предназначение.
Я посмотрела на него.
— Сейчас это довольно редкое явление, не так ли?
Феникс кивнул.
— Когда эфиры исчезли, истинные брачные узы тоже стали встречаться реже. Но все еще есть те, кто испытывает их. — Он уставился на окружающие леса. — Считается, что это кайф, не похожий ни на какой другой. Подарок небес.
Я улыбнулась.
— Моя подруга, Лейни, очень надеялась, что она станет элементалем, чтобы у нее была одна из тех предначертанных судьбой уз.
Губы Феникса дрогнули.
— Не все в нашем мире так уж без ума от уз.
— Они такие же, как я? Не умеют делиться?
Он усмехнулся, но звук быстро затих.
— Возможно, у них не очень хорошо получается делиться властью.
— Властью?
— Не все хотят видеть королевства объединенными.
Я вспомнила урок истории, который был ранее днем. Как профессор рассказывала о войнах между королевствами до появления эфиров.
— Вам удалось сохранить единство и сейчас. Даже без эфиров.
— Эти связи в лучшем случае непрочные.
— Стоит ли тебе мне это говорить?
Феникс был принцем из Королевства Пепла. Я не думала, что его правители будут в восторге от того, что он распространяет их политическую информацию.
Он чуть улыбнулся.
— Люди знают, просто не говорят об этом.
— Но ты же не любишь красивую ложь. — Я не была уверена почему, но до мозга костей знала, что это правда. Феникс жаждал достоверности и осознания своей позиции.
Он уставился на меня через пространство, и его глаза темнее ночи проникли во все, что я пыталась скрыть от мира.
— Я не знаю. Так почему бы тебе не рассказать мне страшную правду?
Мое сердце бешено колотилось о ребра, но я не могла отвести взгляд.
— Мне снятся кошмары. Вот почему я плохо сплю.
— О чем они?
— О пожаре.
Его глаза на мгновение вспыхнули.
— Ты боишься этого?
— Цепенею. — Я не была уверена, почему, но правда продолжала поступать. Не имело значения, что я стыдилась ее, я продолжала говорить. Будто Феникс обладал какой-то гипнотической властью надо мной.
— Тебе придется позволить этому поглотить себя целиком.
Кровь шумела у меня в ушах.
— Похоже, это неудачный жизненный выбор.
Тот хрипловатый смешок вернулся, но растворился в ночи.
— Если ты позволишь ему поглотить тебя, то превратишься в огонь.
Вот только огонь был последним, чем я хотела бы стать. Я не хотела мучить и разрушать. Я выбросила этот образ из головы.
— А как же ты? В чем твоя страшная правда?
Он уставился на горизонт.
— Моя сестра мертва из-за меня.
А потом он исчез.
-20-
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — спросила Керри в третий раз за это утро.
— Да. — Нет. Мне казалось, что в глаза будто насыпали песка. У меня сильно болела голова. Я поспала примерно полтора часа, потому что перед глазами у меня стояло измученное лицо Феникса, прежде чем он исчез.
Я заставила себя улыбнуться.
— А как насчет тебя? Хорошо себя чувствуешь после сегодняшних занятий?
Она застонала.
— У меня — воздух и вода. Предполагалось, что воздух — мой лучший предмет, но я знаю, что буду лишь жестоким разочарованием.
— Почему бы нам не потренироваться сегодня после занятий? Мне бы не помешала помощь с основами, с которыми, уверена, ты справишься.
Керри улыбнулась мне.
— Было бы здорово.
Когда мы направились в столовую, на мое плечо опустилась чья-то рука.
— Щеночек, почему ты избегаешь меня?
Я взглянула на Кая.
— Виделись вчера за обедом.
— А где ты была за ужином? Я оставил тебе место.
Керри издала легкомысленный смешок, а затем прикрыла рот рукой.
— У меня разболелась голова. Керри принесла мне кое-что поесть.
Кай остановил меня, изучая мое лицо.
— Как ты себя чувствуешь сейчас? Все еще болит?
