— Люк, это было ужасно, — произносит Меган чуть медленнее, чем обычно. — Это было отвратительно. Полы были липкими, было слишком шумно, и какой-то парень лапал Хэтти за ягодицы.
— Возмутительно. Держу пари, ей это не понравилось. — Люк улыбается мне, и он выглядит таким… таким… Не могу понять, в чем дело. Очевидно, что как всегда, но есть и что-то еще.
— Там были люди, которые почти трахались в углу! — говорит Меган.
— Не думал, что вы трое — кучка ханжей.
— Ну, Хэтти нет, — смеется она. — Она, наверное, сейчас трахается в уголке.
— Мы подумали, что это неплохой способ познакомиться с мужчинами, но им всем было лет по девятнадцать, так что мы почувствовали себя хищницами, — говорю я и тут же жалею об этом.
— Кара надеялась, что кто-нибудь поцелует ее на танцполе.
— И кто-то это сделал? — спрашивает Люк, выпрямляясь и складывая руки на груди.
— Нет, не волнуйся, — успокаивает его Меган. — Но какой-то парень мял задницу Хэтти!
— Ты уже говорила.
— Правда, хотя это все равно было ужасно. — Думаю, Меган действительно сильно пьяна, а мы ведь даже не выпили столько. С другой стороны, мы редко пьем крепкие напитки, и уж точно не двойные порции, так что, возможно, мы выпили больше, чем думаем. — Музыка была, ну, не хочу показаться занудой, но я не знала ни одной песни, и все они звучали одинаково.
— Да, все это похоже на ночной клуб, — смеется он, и мне хочется раствориться в его смехе.
— Тебе стоит устраивать здесь концерты! — говорю я, выпрямляясь и сияя. Я довольна своей идеей и надеюсь, что она произведет на него впечатление.
— Я бы с удовольствием, но не думаю, что у меня хватит места. У меня есть небольшая мечта об открытии второго заведения, которое было бы баром и местом для проведения мероприятий.
— Ты умеешь петь, Люк? — спрашивает Меган.
— О Боже, нет.
— Играешь на каких-нибудь инструментах?
— Немного на гитаре.
— Ох, Кара, он играет на гитаре. — Меган почти падает в обморок, и я хлопаю ее по руке, пожалуй, слишком сильно. — В прошлом году у нас был роман с Книжным Парнем, который играл на гитаре, у нас был целый плейлист, который сопровождал книгу, и все такое.
— Ник, — напоминаю я ей.
— Ни-и-и-и-и-и-ик, — бормочет она. — Ник был таким сексуальным. Может быть, ты мог бы пригласить его сыграть здесь.
— Ник ненастоящий, Меган. Он выдуманный мужчина, — смеюсь я, и тут уже смеется она, а Люк прислоняется к стойке, раскинув ладони, и все, о чем я могу думать, это о том, как сильно хочу оказаться в его объятиях.
— Я отвезу вас обеих домой.
— Знаю, что сегодня пятница, но ничего, если я просто пойду посплю дома? — невнятно произносит Меган с заднего сиденья, в то время как Люк перегибается через меня, чтобы пристегнуть меня ремнем безопасности. Мы впервые за долгое время так близки, и я как спичка, которая вот-вот вспыхнет.
— Конечно, — я стараюсь не дышать на него. — Ничего, если мы сначала завезем Меган?
— Конечно.
— Спасибо, Люк-о.
Меган разражается смехом.
— О-о-о! Вот как ты поймешь, что она действительно пьяна. Она начинает добавлять «О» ко всему. — Теперь я тоже смеюсь, это правда, не знаю, откуда это у нее берется.
Мы подъезжаем к дому Меган и Хэтти, и Люк выходит, чтобы помочь ей дойти до двери. Я опускаю стекло, и она наклоняется, чтобы поцеловать меня в щеку.
— Ну разве Люк не красавчик? — громко шепчет она. — Увидимся завтра, мой ангелочек.
— Спокойной ночи, красотка.
Мы возвращаемся на дорогу, я прислоняюсь головой к прохладному окну и смотрю, как мимо проносятся уличные фонари. Вжух. Вжух. Вжух.
— В последнее время от тебя почти ничего не было слышно, — говорю я, поворачиваясь на своем сиденье лицом к нему.
— Просто был занят в кафе, вот и все. Ты в порядке?
— Ага. Просто скучаю по тебе. — Я говорю так, будто прямо сейчас не мечтаю о сексе на заднем сиденье его машины. — Эта ночь закончилась гораздо веселее, чем я ожидала.
— Почему же?
— Потому что я увидела тебя, глупыш. — Он не отрывает взгляда от дороги, но я вижу, как уголки его губ приподнимаются, и я делаю то же самое.
У моего дома он помогает мне выйти из машины и, придерживая за локоть, ведет к входной двери. Я сажусь на свою маленькую садовую скамейку и ищу ключи, прежде чем отдать их ему. Он открывает мне дверь, и когда я прохожу мимо него, от него исходит такой приятный запах, что я останавливаюсь и смотрю на его милое лицо, такое милое и сексуальное. Время останавливается, когда я смотрю на его губы. Его челюсть напрягается, и он сжимает губы. Я хочу поцеловать его в это самое место, закрыть глаза и прикоснуться губами к его губам, и ждать, когда он разожмет их и поцелует меня в ответ. Я хочу этого больше всего на свете. Мне это необходимо.
— Поцелуй меня. — Я облизываю губы и наклоняюсь немного ближе.
— Что?
— Поцелуй меня, — говорю я, наклоняя к нему голову, готовая и ждущая. — Как ты сделал в мой день рождения. Пожалуйста?
— Нет, — он качает головой и отходит от меня, протягивая руки, чтобы провести меня внутрь, почти не касаясь. — Нет, Кара, это все из-за алкоголя. На самом деле ты этого не хочешь.
— Нет, хочу. Я не настолько пьяна, — говорю я. Я разминаю лодыжку, снимая туфли, и хватаюсь за вешалку, чтобы не упасть. Конечно, меня шатает, но я не пьяна. — Всего лишь небольшой поцелуй? Нет! Передумала. Крепкий поцелуй.
Ладно, может, я немного пьяна. Но это все равно не значит, что я хочу этого меньше. Я хочу большего, чем просто поцелуй. Я хочу секса под алкогольным опьянением, когда вы хихикаете и дурачитесь. И секса с похмелья. О, черт, как же я хочу секса с похмелья.
Мне нравится, когда у тебя легкое похмелье, не такое, когда тебя тошнит, а такое, когда тебе просто хочется весь день пролежать голышом в постели, чувствуя на себе теплые руки, и, может быть, съесть большой пакет попкорна и посмотреть фильм, но потом ты понимаешь, что вообще ничего не смотришь, потому что вы целуетесь, улыбаетесь, поджимаете ноги друг к другу, а потом занимаетесь жестким, но медленным сексом, а потом кончаете и снова засыпаете.
Мои руки могут касаться обеих стен коридора, если я их широко раскину, что я и делаю сейчас, идя взад-вперед и икая на ходу.
— Тебя не тошнит? — спрашивает Люк.
— НЕТ! — Ой. — Я не хотела на тебя кричать.
— Ладно, давай принесем тебе воды и чего-нибудь перекусить.
— У тебя есть хлопья «Коко Попс»?
— Кара, — смеется он. Я хочу насладиться его теплым смехом, чтобы он навсегда остался во мне. — Это твой дом. У тебя есть «Коко Попс»?
— Ха-ха-ха. Ох да. Ой. Нет. Нету. У-у-уф. — Ик.
Он усаживает меня в кресло, приносит стакан воды и стоит надо мной, пока я его не выпью.
— Оставайся здесь. Я что-нибудь придумаю. — Он протягивает мне пульт, и у меня действительно нет другого варианта, будучи пьяной в пятницу вечером. Я нажимаю «старт» на том месте, где в последний раз заканчивала просмотр, примерно на трети фильма. Когда он появляется несколько минут спустя, я лежу, свернувшись калачиком, под одеялом. Он протягивает мне тарелку.
— Что это?
— Яичный рулет с соусом чили. Нет лучшего способа предотвратить похмелье.
Я выпрямляюсь и делаю большой укус, и это так вкусно, солено, остро и тепло, что мне уже становится лучше. Люк сидит на диване и тоже ест то, что приготовил.
— Что мы смотрим?
— «Гордость и предубеждение». — Это вызывает у него улыбку. — Это моя любимая книга. Самый лучший парень в мире.
— И почему он самый лучший?
— Посмотри на его большое, угрюмое лицо. Такой горячий, сварливый ублюдок. — Я откусываю еще кусочек рулета, но продолжаю. — Он мог бы заполучить любую. Все хотят его, но он хочет только ее. Конечно, они все время неправильно понимают друг друга, создают неверное впечатление о своих чувствах, отталкивают друг друга.
