— А не поздновато он решил корпоративы организовывать, все приличное уже разобрано, да и у нас все в декабре-январе плотненько.
— У тебя мозг от красоты окружающей совсем не работает? Частные мероприятия.
— У него целая служба по протоколу есть, организует ему все, что захочет Их Павлинье Высочество.
— Не тупи, мы будем организовывать то, что его протокольная служба не может, его личные встречи.
— Трах-тебедохи что ли?
— Что пожелает, то и организуем.
— Без меня, я только раны от встреч залечила.
— Не получится — по договору организацией занимаемся ты и я, с привлечением минимального количества людей со стороны.
— Надеюсь, что когда я завтра буду в трезвом уме, все это окажется шуткой. Можно, я домой?
— Иди, позже поговорим, ты сегодня тормоз.
Может, я и тормоз, но, что кроме неприятностей от общения с Грековым больше ничего не будет, это поняла совершенно точно.
Дома меня, как всегда, никто не ждал, благословенной тишины тоже не было, кто-то стучал в трудовом порыве по стенам, кто-то слушал музыку, кто-то ругался, я врубила на всю мощность музыкальный центр и погрузилась в гениальность Джакомо Пуччини и неповторимость Марии Каллас. Небольшая прогулка до дома привела меня в норму, и сейчас голова начинала работать в штатном режиме. Перспектива дальнейших отношений с Грековым меня не радовала, будь на то моя воля, я бы с ним не связывалась, но Дэн уже связался, я могу отказаться от участия в реализации этого контракта, но тогда я или уйду, или мне придется объяснять всем, почему не хочу работать с Павлином. Меня пугало понятие "частные мероприятия", что подразумевал под этим Греков? Может, Аське позвонить? Пункт о конфиденциальности нарушу. Ладно, у меня сейчас много заказов, так что пусть синеволосый сам и окучивает Павлина. С таким решением я и завалилась спать.
Утро не принесло облегчения, с Грековым предстояло работать, но пока меня спасали мелкие заказы и подготовка к новогоднему аду.
Не люблю ноябрь — холодно, серо и уныло, снега нет и Новый Год не скоро. Серость плохо действует на людей, раздражение, ссоры, хандра, кажется, все пронизано негативом. Многие хотят развеять плохое с помощью нашего агентства, куча маленьких заказов. Но полным ходом идет и подготовка новогодних корпоративов, уж не знаю как, но моему шефу всегда удается придумать что-нибудь этакое, и в жестких требованиях заказчиков он находит место для полета своей фантазии. А вот реализация фантазий лежит на моих плечах, иногда в прямом смысле этого слова, в данный момент я изображала кариатиду, один из столбов поддерживающих шатер треснул, и пока Олег искал замену, я поняла, как трудно атланту. Хорошо, хоть случилось это с боковой колонной, невидимой гостям. А может, и подрядчик схалтурил, решил, что не увидим, но это на завтра, сейчас мне надо выдержать и выстоять. Олег все же нашел что-то подходящее и избавил меня от необходимости вспоминать детали древнего портика.
— Олег, сам здесь справишься?
— Да, иди, Шарлотта.
— Спасибо, спасибо, спасибо. С меня должок.
— Да квиты мы уже, ты меня в прошлый раз подменила.
— Я побежала.
Как хорошо — сбежать пораньше, главное, чтоб шеф меня опять не застукал. А завтра выходной. И опять свадьба, столкнулась с бывшей одноклассницей и получила приглашение, сначала хотела отказаться, но Ленка так сияла, что разочаровывать ее не хотелось. Приеду, подарю что-нибудь, посижу немного и обратно в Москву, отдыхать от трудов праведных.
Господи, почему, когда пьешь, так хорошо, а потом так плохо? Любое движение головой причиняло боль, любая мысль была просто мучительной. Холодная минералка и чай с лимоном пока не помогали, зато коллеги вовсю упражнялись в остроумии. Ничего не предвещало такого разгула, я приехала, поздравила, произнесла заготовленную речь, вручила подарок и через час хотела уехать, но… Последнее, что я помню, танцы на столе и пение матерных частушек. Хорошо, что сегодня я просто в роли коменданта в офисе — телефон, консультирование, подготовка документов.
К обеду в офисе осталась только я, состояние мое немного улучшилось, но до нормального было еще далеко, дела медленно делались, звонили редко, что для моей головы было хорошо, так и работала до самого вечера. Только я собралась и выключила свет в кабинете, как нагрянул мой синеволосый шеф.
— Шарлотта Генриховна, никак смыться надумала?
— Рабочий день окончен, я могу идти домой.
— Рабочий день еще и не начинался, сделай мне кофе и раздевайся, разговор есть, долгий.
Пришлось варить кофе, это было подвигу подобно, от запаха меня мутило, с осторожностью и еле-еле я дотащилась с подносом до кабинета шефа, для себя прихватила ледяную бутылку минералки. Шеф пожаловался на остывший кофе, я огрызнулась, что за горячим пойдет сам, прелюдия к разговору была соблюдена.
— Что случилось, Денис Валерьевич?
— Сначала расскажи, где так надралась?
— На свадьбу пригласили, тетя Маша всегда умела самогон делать, так хорошо пошел, а сейчас мне так плохо.
— Заметно. Не знал, что самогон пьешь.
— Сама не знала. Так что вы от меня хотели?
— Работу тебе нашел.
— А то у меня ее нет.
— Совместишь приятное с полезным для компании. Надо известить гостей, что свадьба не состоится, всего-то триста писем.
— Сегодня?
— Завтра. А пока иди домой, отдохни. Не в том ты состоянии, чтоб долгие беседы вести. К работе подготовься.
Чего там готовиться — в принтер бумагу загрузил и кнопочку нужную нажал.
Сука, "всего-то триста писем", от руки и на фактурной бумаге. Проще было бы торжество провести уже, чем извещения рассылать. Все равно аванс не вернется, поздновато спохватились, что чувства закончились, уже все сроки для стопов прошли. После пятидесяти писем с конвертами сделала перерыв, встреча с прекрасным.
"Прекрасное" опаздывало, менее прекрасное написало, что задержится. Можно еще пару конвертов подписать. Или не пару. Завиток, еще один, и хватит. И почему "прекрасное" всегда влетает с криками? Вот и сейчас голосистое нечто вопило свои требования и ожидало незамедлительного целования рук, ног и прочих частей тела, осыпания розовыми лепестками и, как минимум, пару миллионов на карманные расходы.
Есть-то фанерная попрыгушка, а строит из себя великий голос эпохи.
При продюсере — как шелковые, а тут в звездность потянуло.
— Свободны.
— Что?
— В вашем ценовом диапазоне полно предложений.
— Не поняла?
— Дверь находится там же, где и прежде. Свободны.
Эх, линию не туда повела, всю композицию загубила, хлопковую бумагу зазря перевела.
"Фанерка" подлетела к столу, отношения выяснять, честь свою защищать. Вот и "мозги" приехали, девочку выставили и заискивающе выспрашивать стали, как сотрудничать будем. Знамо как — с огромной скидкой.
Продолжим пятьдесят пятое "С прискорбием сообщаем, что наш брак разрушился еще до его заключения"…
* * *
Вот уже и зима, осень пролетела подозрительно быстро. Счастливые часов не наблюдают, а также дней, недель и месяцев. Привычно стояла у окна, собранная и готовая упорхнуть, а он спал, я уже так привыкла просыпаться с ним, что будет, когда все закончится?
— Тебе не надоело?
— Что?
— Каждое утро подскакивать ни свет ни заря и мчаться к себе, чтоб переодеться.
— Я не могу в одном и том же на работу ходить.
— Так перевези ко мне вещи, — пробурчал Николай.
Я поцеловала его и пошла к себе, перспектива переехать к нему была заманчивой, но невозможной, наши отношения основаны на сексе, хорошем сексе, умопомрачительном сексе, но ни о чем другом мы не договаривались, пока согласна и на такие условия. А вещи и совместное житье-бытье подарит иллюзию семьи, даст надежду на невозможное. Никаких обязательств. А когда он уйдет, смогу продолжить жить без него. И он никогда не узнает, что я люблю его. Никаких обязательств.
