Кес притворился, что его тошнит, а Эмма завизжала. Жасмин и Вон простонали:
— Снимите комнату.
Нила прервала поцелуй, ее ониксовые глаза светились нежностью.
— Я думаю, мы должны рассказать этим демонам историю.
— Я думаю, что да.
— У меня есть история. — Вон пощекотал Кеса. — История о драконе и маленьком мальчике, которого съели.
— Нет!
Кес боролся, морщась и пытаясь не рассмеяться.
— Мне нравятся папины истории.
Мои брови поползли вверх.
— Мои истории?
Я не понял. Нила была королевой рассказов. Она рылась в Интернете в поисках мультфильмов Диснея, книжек с картинками и сказок. Я просто задерживался в темноте, слушая ее знойный голос, и засыпал с двумя младенцами, прежде чем она укладывала меня в постель и использовала свой рот другими способами.
— Да, мы хотим историю о тебе и маме! — Кес посмотрел на свою сестру. — Правдивую историю, верно, Эм?
Эмма захлопала в ладоши.
— Верно. Верно!
Вон что-то пробормотал себе под нос.
— Боже, я думаю, что ваши родители никогда не должны рассказывать, как они познакомились. Это не похоже на то, что вы остановились в каком-то баре и совершили пьяную ошибку — это достаточно плохая история, а упоминание об обезглавливании за долг с 1400-х годов… немного притянуто за уши.
Я усмехнулся.
— Это притянуто за уши… Но, возможно, именно это делает эту историю хорошей?
Джаз прищурила глаза.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что жизнь не должна быть универсальной и следовать заранее утвержденному сценарию.
Нила пробормотала:
— Если бы это было так, где были бы приключения… рыцари, убивающие драконов, и принцессы верхом на единорогах?
— Я принцесса, — объявила Эмма, тыча себя в грудь. — Я есть. Я.
Я снисходительно усмехнулся.
— А какая ты принцесса?
Она внезапно вскочила на свои крошечные ножки и взлетела вокруг подушек в своей розовой пачке, широко раскинув руки.
— Я принцесса ястреб.
Нила схватила ее, щекоча ей шею.
— Ястреб, да? Не орел, не коршун или не стервятник?
Эмма сморщила нос.
— Нет, глупышка. Ястреб.
Указывая на меня, Нилу и Кеса, она сказала:
— Мы все Ястребы.
Мысли Нилы путались между тем, чтобы выйти за меня замуж и взять мою фамилию, и тем фактом, что Жасмин скоро станет Уивер. Мы поменялись ролями. Смешали наши родословные.
Собрав свою семью поближе, я сказал:
— Хорошо, хочешь историю? У меня есть история.
Дети мгновенно присели на корточки, их янтарные глаза уставились на меня. Джаз, Ви и Нила поставили меня в центр внимания, ожидая, что я придумаю что-нибудь сумасшедшее и фантастическое.
Но я этого не сделал.
Я бы не опозорил своих детей, солгав им, и я бы не стал дискредитировать прошлое и не извлекать уроки из истории. Они хотели знать историю о том, как мы с Нилой встретились? Ладно, они услышат правду, и им отделять факты от вымысла.
Мои дети будут полной противоположностью тому, кем меня воспитывали. Они будут добрыми и отзывчивыми; они никогда ни в чем не будут нуждаться, но они будут знать, как помочь другим, менее удачливым. Они будут лучше.
— Давным-давно жила-была швея по имени Иголочка с ниточкой.
Эмма вздохнула, прижимаясь ближе к Ниле.
— Она похожа на тебя, мамочка.
Кес вызывающе покачал головой.
— Она и есть мама.
Мое сердце сжалось от любви.
— Это верно. А теперь перестань перебивать. — Сделав глубокий вдох, я обнял их крепче. — Однажды вечером у Иголочки была самая большая вечеринка в ее жизни. Короли и королевы приезжали отовсюду, чтобы увидеть ее волшебные творения из кружева и хлопка. Она работала в течение многих лет, чтобы создать что-то настолько совершенное и платье, которое бросало вызов всей красоте. Платье с перьями, бриллиантами и шелком.
— И непослушный принц сорвал его с нее.
Нила поцеловала меня в щеку, произнося секретные слова прямо мне в ухо.
— Он посадил ее на своего доблестного коня и увел во тьму.
Положив голову мне на плечо, она выдохнула:
— Но он уже был влюблен в нее, поэтому проиграл битву еще до того, как она началась.
Кес и Эмма не могли слышать, что шептала моя невероятная жена, и я боролся с желанием снова украсть ее и показать ей, как сильно я хотел ее.
Я боролся с этим желанием, пока мои дети ждали, когда я продолжу. Но я не мог оторвать глаз от Нилы.
— Был, ты же знаешь.
Она напряглась, ее глаза встретились с моими.
— Ты был? Текстовые сообщения? Их было достаточно, чтобы упасть…
— Влюбиться в тебя? Я думаю, что влюбился в тебя, когда мы встретились в последний раз, когда тебе было тринадцать.
— Я этого не помню.
— Ты и не должна. Я должен был поздороваться, но я не мог испортить тебе день. Ты выглядела такой счастливой. Поэтому я наблюдал за тобой в парке и отдал тебе свое сердце, даже не подозревая об этом.
— История! Ты забываешь историю. — Эмма потянула меня за рукав, ее лицо было открытым и нетерпеливым. — Пожалуйста…
Нила пошевелилась в моих объятиях, нежно целуя меня.
— Я любила тебя, когда ты был Кайтом007. Я любила тебя, когда ты был Джетро Хоук, и я люблю тебя, когда ты наконец стал моим.
— Фу-у-у. — Кес высунул язык.
С моей душой, готовой разорваться от радости, я заставил себя не обращать внимания на жену и продолжить рассказ. Как только дети лягут спать, а Джаз и Ви уйдут, я проведу остаток ночи, показывая Ниле, как сильно я ее обожаю и как я рад, что наша история существует.
Мой голос разнесся по комнате, смешиваясь с потрескиванием камина.
— На чем я остановился? О да, это верно. Платье, созданное Иголочкой и ниточкой, было самой невероятной вещью, которую кто-либо когда-либо видел. Люди предлагали купить ей замки и рай за возможность заставить ее шить для них. Все казалось правильным в этом мире, но Иголочка не знала, что за ней придет чудовищный принц. Что он лгал ей месяцами, посылал секретные сообщения и украл ее сердце без ее ведома. — Я сделал театральную паузу, крепко сжимая Кеса и Эмму. — Его послали, чтобы причинить ей боль.
— Нет! — Эмма пискнула.
— О, да. — Я печально кивнул. — Его задачей было охотиться на нее, причинять ей боль.
Кес сжал свои крошечные кулачки.
— Но ты же не позволил плохому принцу забрать маму, не так ли?
Я понизил голос, став серьезным.
— Позволил.
— Нет! Почему?
— Потому что…Я был плохим принцем. Мне дали задание доказать, что я достаточно знатен, чтобы унаследовать королевство и далекие замки, но каким бы плохим я ни был, у Иголочки была магия, с которой я не мог бороться.
Я устроился в мягком кресле, полностью погрузившись в рассказ.
Я не стал приукрашивать.
Я расскажу им о долгах и боли. Я замолчу о вещах, слишком старых для их юных ушей, но я позабочусь о том, чтобы послание, лежащее в основе истории, осталось.
Страница 9
Я верил, что у каждого есть терпимость к темноте, потому что жизнь — это не просто свет. Жизнь — это не радуга, не удача. Реальная жизнь была трудной. В ней был беспорядок, ложь и разбитое сердце. Они заслуживали знать, что их ждут не только триумфы, но и трагедии. Они должны быть готовы как к поражению, так и к победе. Потому что именно это делало эмпатичного человека сильнее монстра.
И какой бы запутанной и ужасной ни была наша история, наша вера в любовь и нежность изменила план судьбы. Наши мечты сбылись и стали еще более ценными из-за того, что мы пережили, чтобы заслужить это.
— Внутри каждого из нас есть тьма. — Я взглянул на своих детей, убеждаясь, что они обратили на меня внимание. — Некоторые из нас позволяют этому управлять нами. Некоторые из нас позволяют этому уничтожить нас. И некоторые из нас принимают вызов и борются с ним. Все, что нужно, — это чтобы этот единственный человек поверил, что он достоин. Что мы не будем склоняться перед нищетой, ненавистью или жадностью. Что наша жизнь может быть лучше, чем тени, которым мы позволяем ползти по ней.
