нас, Сашенька забывает о башне и идёт навстречу, упорно пробираясь сквозь ворох мягких игрушек. Одновременно ловко и неуклюже передвигается на железках, совсем не замечая, что продолжением её тела стало нечто инородное. Вот она покачивается и почти падает, но мама так и сидит на месте, не предпринимая ни единой попытки помочь дочери. Я бы уже ринулся на подмогу. Я неправ.
Я присаживаюсь на корточки и усаживаю Нару на колено. Видя, что глаза-озера вот-вот изольются, шепчу:
— Дотнара, только не реви! Нельзя!
— Привет! — говорит Сашенька.
— Привет! — отвечаем мы хором.
— Тебя как зовут? — спрашивает у Нары
— Нара.
— А я Саша! — Протягивает ей маленькую культю.
Нара держится: пожимает то, что осталось от ручки, старается улыбаться. У меня сердце рвётся от боли, а душа хочет воспарить, насколько светлый и памятный этот момент.
— А тебя как звать?
Склоняет голову к плечику и смотрит на меня искоса.
— Я Руслан, — говорю я и тоже осторожно пожимаю протянутую «ручку".
— Нара не ходит? — спрашивает у меня.
— Нет. — отвечаю спокойно, опять облегчая Наре задачу.
— Я знаю, как тебе надо! — гордо изрекает малышка и кричит маме: — Ма-ма! Дай барби!
К нам подходит мама Сашеньки, которая всё это время, молча наблюдала за нашим диалогом. Она не грустная и не заплаканная, а глаза излучают доброту и умиротворённость. Женщина ставит на пол рядом с дочерью барби в розовой инвалидной коляске.
— Вот, тебе тоже такие колёсики надо! — говорит она Наре, а потом добавляет, глядя на меня: — И у него не будут ручки уставать.
— Руслан, унеси меня отсюда! Я больше не могу. Прошу тебя!
— Это хорошая идея, Сашенька. Спасибо тебе! — говорю я. — Мы придём снова и принесём тебе ещё одну куклу, чтоб у твоей подружка была.
— Спасибо, что пришли, — говорит её мама. — Приходите ещё. Мы тут каждый день, и уедем только в понедельник.
— Спасибо! — говорит Нара, готовая кинуться в слёзы. — До скорого, Сашенька!
Мы выходим в коридор.
Нара тихо плачет у меня на плече. Это другие слёзы. Хорошие. Они отмывают душу от черноты.
— Руслан, я хочу подышать воздухом. Можешь вынести меня во двор? — просит она, касаясь губами моей шеи.
— Могу!
Я так рад этой просьбе. Она уже два месяца не была на улице.
Я усаживаю её на скамейку, так чтоб Нара могла подставить лицо солнцу. Сажусь рядом и обнимаю её за талию, чтоб легче было сидеть.
Бабье лето. Удивительное время года, когда лето ещё не до конца изгнано, но осень уже оставляет тёплый поцелуй на твоём носу. Всего пара недель уюта и ламповости, а я хочу растянуть их на всю жизнь. Хочу видеть сияние её глаз и ощущать ласковые прикосновения рук. Хочу пить вместе сладкий чай на маленькой кухне и делить одну баранку на двоих.
— Мне так стыдно за своё поведение. И за то, как я относилась к тебе!
— Всё хорошо, Нара!
— Эта девочка, Сашенька, такая маленькая, но такая храбрая и весёлая. А я разнюнилась и терзаю тебя.
— Нара, я рад, что ты это понимаешь. Не мучишь… но я не могу понять, почему ты во мне так сомневаешься и гонишь прочь. Может, ты думаешь, что я тебя брошу?
— Нет, я просто тебя недостойна. Ты можешь жить счастливо без всего этого.
— Что за глупости?! Ты гораздо лучше меня! И счастлив я могу быть только с тобой, потому что ты показала мне, как быть счастливым!
Я роюсь в кармане и вытаскиваю мамино кольцо, завёрнутое в салфетку. Я уже пару дней ношу его там и всё не могу набраться храбрости и предложить Наре стать моей женой.
Вряд ли она мечтала именно о таком, но у меня просто не было времени купить ей новое в красивой коробочке. Я опускаюсь на одно колено, продолжая придерживать Нару.
— Нара, если ты всё действительно поняла, то давай решим это здесь и сейчас. Я тебя люблю и хочу дожить с тобой до старости, и ничего моего решения не изменит. Я не буду ждать, пока ты встанешь. Я хочу сейчас получить ответ, потому что для меня ты всё та же Нара, какой была два месяца назад. Ты согласна стать моей женой, Дотнара?
— Русик… — шепчет она.
— Просто «да» или «нет», Дотнара. Дай мне шанс.
— Да! — она протягивает мне руку с обкусанными под корень ногтями.
Надеваю кольцо и вижу, что оно безбожно болтается на пальце, а потом наши глаза встречаются, и я понимаю, что моя Нара вернулась, чтоб быть счастливой здесь и сейчас.
— Ничего, Руслан. Очень красивое кольцо. Я не хочу другое.
— Я люблю тебя, — говорю я и целую свою уже невесту.
— Я очень тебя люблю! — Обнимает меня и прижимает в груди, в которой сердце трепещет, как птичка в клетке. — Я обещаю, что больше не буду противной эгоистичной дурой.
Прижимаясь к ней, тёплой и родной, я почти умираю от счастья. Она жива, и нас вместе ласкают солнечные лучи. Это всё, чего я хочу. Я подниму её на ноги. Моя любовь поднимет. Надо только немного подождать.
Глава 16. Нара. Право на жизнь. Право на любовь
Дом. Так просто и так сложно одновременно. Где он дом? Это квартира, где ты жил до катастрофы? Это покосившийся домик, где был счастлив? Или ещё какое место? Всё проще. Для меня дом — это любое место, где мы вместе с Русланом. Даже больничная палата и та была нашим временным домом. Сейчас же пришло время вернуться в тот дом, где
