офисе сейчас. В обед подваливает, значит, время есть.
— Ужас, Кати. Ты с ним… он тебя… а ты даже не в курсе, где он работает? И не поинтересовалась ни разу?..
— Хрен его знает, сахарок, — говорю решительно, глядя ей прямо в бусинные, округлившиеся от ужаса глаза. — Да он и говорить не станет.
Рози неодобрительно качает головой:
— Да брось.
— На фиг мне это знать?
— Кати!
— Хватит с него, — поясняю ей, пристально глядя ей в глаза и отчетливо произнося слова, — что я позволила сказать мне его имя. И ему свое сказала.
— Охренеть, Кати. Ох-ре-неть.
— Тебе легко говорить, — продолжаю невозмутимо. — А у меня, может, интрига лопнула.
Правда, секс с ним от этого хуже не стал. Не могу представить, что он вообще от чего-либо способен стать хуже.
— Но меня все устраивает. Не могу представить, что его — нет. Им же, в основном, только это и надо.
— «Им»? — переспрашивает Рози. — Откуда это у тебя вдруг такие познания, что «им» надо?
— Нету у меня никаких познаний.
— Нету — так и нечего тут. И вообще, может, он не такой.
— Может и не такой. Да сдался он тебе — чего так о нем распереживалась?
— Не о нем — о тебе. Зачем ты так? Он, кажется, нормальный.
Мгм. Все бабы — суки. Да ладно, к чему рассказывать ей все будоражащие детали нашего с ним «романтического» знакомства. Незнакомства, если уж на то пошло.
Приходит сообщение, сетующее, что меня потерял начальник.
Я тут, на входе. Иду — отбиваю ему.
— Черт его знает, — говорю, — что ему надо. Мне бы насчет себя определиться.
— Да? — точит меня Рози. — И что тебе надо?
В провозглашение наступившей четверти часа Дырявый Зуб вторит ее вопросу единократным «бом-м-м».
***
— Я подтвердил, чтобы начали встраивать.
— Хэ?..
Я редко так вот по-тупому переспрашиваю, честно.
— Кати, имэйлы хотя бы для приличия читать надо… — деланно возмущается Мартин. — Хотя бы изредка…
— М-м… для приличия… — бормочу, — у меня с ним напряг… с приличием…
Рози рядом со мной фыркает.
— Так, что вы там опять мутите?
Мартин, когда оказывается один в нашей с Рози «бабской» компании, любит поделать вид, что его заклевывают.
— Так кому ты там навставлял?
— В Бланкенбурге. Чего ждать? А вот Йеноптик нас в следующий раунд продвинули, представляешь. Молодец, так держать.
— Э-э… а мы готовы к следующему раунду? Надо ж было б им совместную встречу с Клинрум Консалтинг организовать.
— Так организуй.
— Поняла, шеф, — говорю. — Займусь.
Теперь сижу вот на своем сегодняшнем рабочем месте и организовываю.
Приходит имэйл от Рози, озаглавленный словами Ту ду лист.
Так, с каких это пор… — набираю ей по мессенджеру, не прочитав еще имэйла, но затем, пробежав имэйл глазами, невольно улыбаюсь — ее «список» велит мне:
1. Не крутить мозги — не заниматься ерундой
2. В промежутках между крышесносными встречами поговорить с Риком — выяснить, что с ним и как ему помочь
3. = разработать степ-план по 1. и 2.
4. Отчитаться по мере выполнения степ-плана ответственному/(-й) по проекту.
Срок выполнения: неделя.
По истечении которой в следующий понедельник за очередной порцией мороженого со стороны ответственного/(-й) по проекту меня ждет жесткий фоллоу-ап.
П.С.: время пошло
Сахарок, я все понимаю, — отвечаю ей, — но тут два нюанса.
Какие, на фиг, нюансы?..
«Готовим трехмерный макет… Есть у вас планы — поделиться на ВиКо…»
И тут планы.
Отправляю архикады на печать. Подхожу в секретариат забрать планы с плоттера.
— Во-первых, — объясняю Рози в качестве продолжения нашей с ней перебранки по степ-плану, — мне только таких мужиков не хватало, которым помощь нужна. Во-вторых, ты меня знаешь — ну какая из меня, на фиг, помогальщица?..
— А по-моему, очень даже. Может, вам с ним именно этого не хватает. Ну сделайте шаг навстречу друг другу.
— Мне лично не надо никаких шагов — я как-нибудь так. И он пускай тоже.
— Кому помочь? — деловито осведомляется Йонас. — Кто плоттер забил? А-а…
Как гриб после дождя, е-мое. И где его костюм Супермена?..
Йонас берет у меня из рук кипу «архикадов» для «трехмерных», заправски и не без нарочитой молодцеватости взваливает их на свой несуществующий горб, и, устремившись по направлению к моему кабинету, ненадолго исчезает.
Мы с Рози, не поворачивая на него голов, смотрим друг на друга, я на нее — спокойно, она на меня — сузив глаза. По ней видно, что она готовится шипеть на меня или, может, уже шипит, просто я не слышу.
— Чего еще помочь? — справляется вернувшийся Йонас.
— Спасибо, все, — пожимаю плечами. — И этого не надо было. Справляюсь.
— Обращайся, — не сдается он.
— Она справ-ля-ет-ся, — поворачивается к нему Рози. — Тебе сколько еще повторять, м-м?..
Но тон у нее при этом шутливый и ласково-снисходительный, потому что ей нравится Йонас.
Я могла бы выказать больше благодарности за навязываемую мне помощь. Да нет, я не эмансипированная сучка в самом худшем смысле этого слова. Но во-первых, я не лукавлю, да и сахарок права: я справляюсь и силы у меня и у самой есть.
А во-вторых, я сейчас вдруг почему-то вспомнила, как мне нельзя было поднимать тяжелое после выкидыша. Я этого не афишировала, запретила разглашать и Рози. Та не разглашала, но всячески подчеркивала, что по некоему туманно обрисованному «состоянию здоровья» у меня сейчас «физическая реабилитация», и посему тяжести мне категорически ни-ни. И кажется, ряды тех, кому максимально было на это положить, возглавлял Йонас. Но у него нет раздвоения личности. Просто вероятно, тогда я была я тогда на столько, на сколько себя чувствовала, то есть, ну очень паршиво. Так, собственно, до недавних пор и выглядела постоянно. А таким паршивым — к чему им знаки внимания? Чтоб с
