Долгих выглядел озадаченным.
– А ты уверена, что это один и тот же человек?
– Если честно, не совсем, – призналась я. Почему эта история не давала мне покоя? – Что ты думаешь по этому поводу?
– Думаю, не все ли тебе равно? – пожал плечами Паша. – Ну крутит Ульяна роман с каким-то чуваком тайком от других, нам-то что?
– Интересно же! – воскликнула я. – А что значит его «Это может быть опасно»?
– Вдруг он женат? Потому и тайные встречи.
– Хм, – задумчиво проговорила я.
– Как твои чертоги? – язвительно осведомился Долгих. – Ковалева, хорош строить из себя Шерлока. Повторяю: тебе не все равно?
– А тебе все равно? – с подозрением прищурилась я.
– Все равно, – ответил Паша, глядя мне в глаза. И я знала точно: он не врет.
– И не обидно, что Шацкая продинамила тебя из-за…
– При чем тут это? – почему-то рассердился Паша. – Вот интерес: копаться в чужом грязном белье. А ты себе уже достаточно приключений на задницу нашла, остановись, пожалуйста. И почему сразу не рассказала, что произошло? Я вернулся бы туда и придушил этих ублюдков.
– Успокойся, Миша-Матвей и без тебя «чеснок» запугал, – вздохнула я.
Просидела спокойно несколько секунд, а потом все-таки полезла в карман джинсовки.
– Вот! – продемонстрировала я свернутый яркий флаер. – Приглашение на вечеринку брата Шацкой.
Паша равнодушно посмотрел на лист бумаги.
– Ага, я в прошлый раз такие же получил от Ули. На две персоны.
Я развернула флаер. Теперь ветер трепал его в моих руках.
– Приглашают к восьми. Супер, ни разу не была у Шацких. Со стороны домик что надо.
– Там круто, – сообщил Долгих, – у них огромный бассейн.
– А ты откуда знаешь? – ревниво отозвалась я.
– Я заходил за Ульяной, когда мы собрались в кино.
– Ммм, – недовольно промычала я.
– Вроде все. – Пашка поднялся и осмотрел доску. – Сейчас распишусь в журнале, закрою окна, проверю проводку… Ты со мной?
Свой вопрос он уже выкрикнул из домика.
– Ага! – проговорила я, поднимаясь следом. Флаер зачем-то оставила на скамейке. Чтобы его не унес ветер, поспешно бросила сверху свою тяжелую сумку. Забежала в домик и тут же уткнулась носом в грудь Пашки, едва не отлетев назад. Долгих вовремя подхватил меня за талию.
– А я пошел за тобой, – проговорил негромко Паша, продолжая обнимать меня.
– А я к тебе пошла, – так же тихо ответила я. В домике царил полумрак, доносился шум волн, а еще я отчетливо слышала грохот сердца, только не могла понять, мое или Пашино так громко и отчаянно стучит.
– Скажи, пожалуйста, – начал Паша, – между тобой и Буравиным точно ничего не было?
Я замотала головой. И, как мне показалось, Паша выдохнул с облегчением.
– Он тебе не нравится? – спросила я.
– Не в этом дело, – начал Паша, – мне ты…
Снаружи что-то громко стукнуло.
– Кто там? – почему-то испугалась я.
– Чайка? – выдвинул версию Паша.
– У меня там сумка! – ахнула я. – В ней телефон, ключи от дома, документы…
– Ковале-е-ева! – сердито протянул Долгих, выпуская меня из объятий.
Я выскочила на улицу и тут же бросилась к скамейке. Сумка была на месте.
– Не пропало твое добро? – насмешливо поинтересовался Пашка, оставшись стоять в проходе. Натянув на голову капюшон толстовки и скрестив руки на груди, он с интересом наблюдал за мной.
– Не пропало, – кивнула я, схватив со скамейки сумку. Оглядела в сумерках безлюдный пляж и затоптанный сухой песок. – А вот флаер исчез!
– Может, ветром унесло? – предположил Паша.
Я продолжала осматривать территорию вокруг скамейки.
– Черт его знает… Вроде не должно было.
– Кому-то приспичило потусоваться на чужой закрытой вечеринке, – пожал плечами Долгих.
– И нужно было красть мой флаер? – сердилась я.
– Не беспокойся, искупаешься в бассейне Шацких. У меня ведь плюс один.
– При чем тут это? – продолжала негодовать я. – Просто это свинство! Воровство. Слышите? Это воровство! – выкрикнула я последнюю фразу. В ответ на мое возмущение только чайки заверещали над головой. И еще жутко зашевелились кусты неподалеку.
– Брось, твой флаер наверняка сдуло в море, – успокоил меня Паша, доставая из кармана шорт ключи от домика. – Тебя проводить?
– Да, пожалуй, – согласно кивнула я, снова озираясь по сторонам. Кажется, я превращаюсь в параноика.
Пашка, заперев дом, подошел ко мне, взял за руку и повел по пустому пляжу. Шагали мы молча под шум накатывающих к берегу волн.
– Скажи, – начала я, – как долго и много Буравин болтал о нас с ним всякие глупости?
– При мне – совсем чуть-чуть, – ответил Паша.
– Надеюсь, без каких-либо грязных подробностей? – насупилась я.
– Если бы я такое услышал, сразу бы в морду дал, – сердито отозвался Долгих.
– Ох ты ж! Терминатор! – рассмеялась в ответ.
Пашка, сжав крепче мою ладонь, обернулся и посмотрел мне в глаза:
– Аполлинарий, ты мне не веришь?
– Верю, – снова улыбнувшись, ответила я.
* * *
Испытали бы вы обиду или разочарование, если бы друг противоположного пола сообщил, что любит кого-то или завел с кем-то романтические отношения?
Да.
Нет.
Затрудняюсь ответить.
– Его зовут Степа, и он учится на факультете журналистики, – доложила Полина в столовой на большой перемене.
– Супер, я его сердечно с этим поздравляю, – отозвался Паша, выбирая салат. – Как учится-то?
– Что? – не сразу поняла Ковалева.
– На одни пятерки? Родителей не огорчает?
– Да ну тебя! – надулась Полина. – Почему ты вечно всех моих потенциальных парней высмеиваешь?
– А они у тебя забавные, – пожал плечами Паша, ставя тарелку с винегретом на поднос, – особенно последний – Офиген.
– Его зовут Афиноген, – терпеливо поправила друга Полина, – но он и мне не особо нравился – уж больно скучный. Ничего в нем забавного.
– Кроме имени, – встрял Пашка.
– Мэйби, – согласилась Полина. – Но Степа классный. Сразу же после первого курса уехал
