спасительные стропы парашюта.
– Привет. – Неохотно здоровается она со мной, затем буквально протискивается между нами, оттесняя меня от Высоцкого своим бедром. – Никит, можно тебя на минутку?
– Д-да… конечно. – В его взгляде, брошенном на меня, мне мерещится мольба о спасении.
Да что такое между ними могло произойти в парке, что Никита теперь шарахается от нее, как от чумной?
– Я в кабинет. – Бросаю ему, решив продолжить движение.
И слышу ее щебет за спиной:
– Ты же сегодня идешь на химию? Хочешь, я тебя возле столовой подожду? Вместе пойдем. Или можем перекусить, там перемена будет целых двадцать минут.
Его ответа уже не слышно, но я переживаю, как бы Высоцкий не дал заднюю. Едва добившись Полины, он сливается – и это очень на него непохоже. Но, зная Никиту, могу предположить, что основания у него должны быть достаточно серьезными. И он не Дрыга, чтобы сначала навешать девчонке лапши на уши, соблазнить, а потом тупо включить игнор и свалить в туман.
Я инстинктивно касаюсь пальцами кулона, который теперь всегда со мной. Это глупо, но мне кажется, что он хранит в себе энергетику Никиты, и через него мы можем устанавливать с ним связь. Мне не дает покоя то, что происходит у него в душе. Как друг, я не могу остаться в стороне и хотела бы помочь ему разобраться в ситуации и найти выход. Мне просто нужно больше исходных данных, а Высоцкий явно что-то скрывает.
– Алена!
И тут я вижу Таю, размахивающую руками и бегущую ко мне.
Ну, вот. Сейчас будет долго и с особым усердием допрашивать меня насчет свидания со Стасом. Я рассказала ей вчера вкратце – сообщениями страницы на три, но Тая обязательно захочет услышать все вживую и попросит меня повторить сказанное еще пару раз, да с деталями: так уж мы, девочки, устроены.
Но тут я замечаю тревогу в ее взгляде и понимаю, что причиной шума с утра пораньше стало явно не любопытство.
– Я… я… – Она не может отдышаться, остановившись рядом и схватившись за мое плечо.
– Да говори ты. – Прошу я.
– Ксеня!
– Что такое?
– Я сгоняла до «В» класса, чтобы проверить, не вышла ли она с больничного, так как вчера не отвечала мне на сообщения. Но ее не было, и я ей позвонила.
– И?
– Ален, ее мама взяла трубку, сказала, что она в больнице.
– Что с ней? – Теперь уже я трясу Таю за плечи.
– Не знаю. – Восклицает подруга. – Говорит, ей стало плохо.
– Уйдем с уроков? До больницы минут десять пешком.
– Ага. – Кивает она.
И, чтобы не нарваться ненароком на Татьяну Алексеевну, мы бросаемся на улицу через черный ход, ведущий через спортзал.
НИКИТА
– Аленку не видел? – Спрашиваю я у Дениса после первого урока.
Тот пожимает плечами.
– А Таю?
– Нет.
– Краснову потерял? – Интересуется Леха, складывая тетради в рюкзак.
Я поворачиваюсь к нему.
– Да. Приехали вместе, а потом она как будто растворилась: на биологию не пришла, на сообщения не отвечает. И Тайка куда-то делась, наверное, вместе слиняли. Только куда и зачем? Она не говорила, что собирается прогулять.
– Я видел их у спортзала. – Говорит он, закидывая рюкзак на плечи. – Наверное, дернули через черный ход.
– Так он же закрыт?
– Снаружи. А изнутри легко открывается. – Усмехается Дрыга. – К тому же, при желании можно выйти через стадион и махнуть через забор: мы в младших классах всегда так делали, забыл?
– Значит, решили прогулять… – Задумываюсь я. – А они только вдвоем были?
Признаваться, что я переживаю, вдруг Алена решила прогулять уроки из-за Кощея, мне не хочется.
– Ну, да. – Кивает Леха. – Вдвоем вроде.
– А у тебя чего такие глаза красные? – Спрашиваю я, заметив, что выглядит он, мягко говоря, неважно.
Но тот расплывается в довольной улыбке:
– До поздней ночи с Ритой переписывался.
– Это еще кто такая? – Удивляюсь я.
– На вечеринке познакомились. Та зачетная цыпа с буферами. – Дрыга обрисовывает жестами достоинства фигуры новой знакомой. – Помнишь?
– А-а, та. Припоминаю.
– Она учится в колледже, так что с опытом. – Подмигивает он. – Не придется тратить много энергии, чтобы перейти к самому главному: мы оба знаем, что нам нужно, и наши желания совпадают.
– Так вы теперь встречаетесь? – Уточняю я, направляясь за ним к выходу из кабинета.
– Зачем мне это? – Смеется Леха. – Рита – большая девочка и все понимает, нам обоим не нужны обязательства.
– То есть, она помимо тебя встречается и спит с кем-то еще?
– Понятию не имею и мне плевать на это. – Он пожимает плечами.
– А Ксеня?
Дрыга замирает.
– Эта сумасшедшая? – Он морщится. – Да вроде успокоилась. А то вцепилась в меня, как клещ, и я уже начал переживать, что сорвусь и выскажу ей все. Ненавижу эти вечные бабские сопли! – Его передергивает. – Начала втирать мне про какие-то отношения, любовь, предательство, а я ей даже ничего не обещал! С чего она вообще взяла, что я ей что-то должен? Чокнутая. Смотреть противно! Хорошо, что отстала.
– И тебе ее не жаль? – Осторожно интересуюсь я, когда мы идем по коридору. – Может, реально влюбилась девчонка?
– Я тебя умоляю! – Он бьет себя в грудь. – На черта мне ее любовь? Чтобы меня контролировали круглыми сутками? Чтобы я отчитывался ей о том, где и с кем был? А она будет то скандалы мне устраивать, то смотреть этим дебильным взглядом…. тьфу! Как преданная псина!
– А мне показалось, Ксеня хорошая девчонка. Спокойная, добрая. Такая действительно будет смотреть влюбленным взглядом только на тебя одного, что в этом плохого?
Дрыга останавливается и смотрит на меня как на идиота.
– Нет. – Говорит он с таким кислым лицом, будто лимон съел. – Не хочу, не надо мне. Эта Ксеня простая, как задачка для первоклассника: смотришь, и сразу понятно, что у нее в голове. Можешь ей целый день не писать, но как только напишешь, она через секунду отвечает, будто сидела и ждала твое сообщение целый день. – Леха поднимает руки, высовывает язык и дышит, изображая готового служить пса. – Скучно, аж зубы сводит!
– А тебе нужно, чтобы ей плевать было? – Усмехаюсь я. – Чтобы добиваться и долго идти к цели?
– Да. – Кивает Дрыга и начинает смеяться. – А потом все равно все закончится также! Поэтому лучше с Ритой, а потом с какой-нибудь другой ее подружкой, которая еще сговорчивее и горячее, и так далее-далее-далее, не включая мозги. Пара встреч, и пошел дальше. Никаких головняков и обязательств! – Он подходит ближе и понижает голос. – Советую и тебе делать также. Возьми от Матвеевой все, что можно, и иди к следующей, пока не успел привязаться.
– Ха, спасибо. – Растерянно выдыхаю я.
– Не за что. – Дрыга хлопает меня по плечу. – Миронов трепался, что она в постели настоящая выдумщица. Как проверишь, расскажи.
Я сглатываю, он подмигивает. Мне делается не по себе от таких разговоров.
– Ладно, я в столовку. – Бросает Леха. – С утра ничего не жрал.
– Увидимся. – Говорю я.
Разворачиваюсь и иду к кабинету, в котором должен, судя по расписанию, заниматься «Б» класс. Не знаю почему, но мне хочется удостовериться, что Кощеев на месте. Это тупо, но я должен быть уверен, что они с Лелькой сейчас не вместе.
В коридоре много народа, ученики снуют туда-сюда, торопясь попасть на занятия до звонка, и, пытаясь высмотреть в толпе у кабинета силуэт Кощея, я не сразу замечаю Миронова, стоящего в окружении дружков вдоль стены. В тот же момент, когда я встречаюсь с ним глазами, кто-то из них, а, может, и он сам подставляет мне подножку. Я, запнувшись, чуть не валюсь с ног: подлетаю, падаю вперед и в последний момент неуклюже приземляюсь на ладони в позу для отжиманий.
На весь коридор грохочет их смех.
«Все правильно, а чего ты хотел? – Издевается мой внутренний голос. – Думал, уведешь его девушку, и он просто проглотит обиду?»
– Что, придурок, ноги заплетаются? – Ржет Миронов, пока я поднимаюсь и отряхиваю руки.
– Кто это сделал? – Спрашиваю я, оглядев их по очереди.
– Ты что-то сказал? – Прищуривается Дима, и его одноклассники начинают хихикать.
– Я спросил, кто из вас, ублюдков, это сделал! – Гневно повторяю я.
Выражение его лица меняется.
– Как ты нас назвал?
– Пойдем, выйдем, и я тебе повторю. – Бросаю я ему в лицо спокойным, ледяным тоном, подойдя практически вплотную. – Или ты боишься?
Не знаю, что он такое видит в моих глазах в этот момент, но Миронов теряется и выглядит жалким. Ему требуется не меньше пары секунд, чтобы взять себя в руки, а затем он произносит:
– Я боюсь? Тебя?
И резко толкает меня ладонями в грудь – бам! На мгновенье из меня вышибает дух. Я отлетаю к противоположной стене и ударяюсь спиной.
– Смотри, на кого лезешь, жалкий щенок! – Огрызается он.
И после этих слов на меня будто опускается пелена ярости.
Я бросаюсь на него, как тигр, вырвавшийся из клетки, а мои кулаки начинают
