по-другому надо как-то.
– Это что?
– Ты выйдешь за меня, Зайчатика?
– Ну, вообще-то я все еще замужем, – морщусь я. Нашел время. У него дочь пропала. Моя подруга ранена. Я могла бы быть на ее месте. Могла бы лишиться моего малыша. Могла бы… – И мне надо подумать.
– Ну вот и подумаешь под надзором моих ребят. Кстати, скучно тебе не будет, обещаю. Только маску надень медицинскую, тебе нельзя болеть. Там тебя ждет сюрприз. И кошка Барабан. И, я тебя люблю, ведьма ты моя ненаглядная, – горячо шепчет мой охотник. А я уже подумала. Я давно уже подумала и решила…
“Что это за жизнь без пианины?”
Ольга
Полтора месяца спустя
– Ольга Петровна, у вас…
– Нет, – я вздрагиваю от дикого вопля Лаптя. Лежу на кушетке, изнывая от нетерпения. Райский, кажется, сейчас начнет убивать моих любимых подружек. Он в последнее время слишком проникся моей беременностью, поэтому всегда на стреме и готов растерзать любого, кто по его мнению покушается на святое, в моем пузатом лице. – Не говори кто там. А то уволю к херам. Молчи.
Наша штатная врач УЗИстка. Кажется вот прямо сейча свалится со стула, и я ее понимаю. Когда Зюнька вот так таращит глаза, становится похожа на безумную маньячку.
– В чем дело? – одними губами улыбается мой Райский. Мой, почти муж, абсолютно и безусловно любимый. Я знаю этот его взгляд, он боится напугать Сашулю, стоящую рядом со мной и с любопытством смотрящую в монитор, и меня. И сейчас над курчавой головой моей чокнутой подружки нависла секира его ярости. Только пронять красотку очень трудно. – Если вы с носатой прямо сейчас не скажете, что задумали снова, я вас…
– Ой, задумали мы. Пффф. Что-то мужик твой, Олька, совсем стал невосприимчивым к сюрпризам.
– К сюрпризам? – больше не сдерживаясь рычит мой охотник, так, что у Зюньки кажется волосы назад отдувает, словно порывом ветра, а Галюня начинает мелко креститься. – Мне ваши сюрпризы уже знате где?
– Где, пап? – вдруг оживляется наша девочка пытливо глядя на отца.
– Я твой дом трубу шатал, – хихикает глупая, явно считающая себя бессмертной, Зюнька.
– Вообще-то мы просто гендер вечеринку хотели устроить. Ну, модно же сейчас. И потом, мы с Зюнькой же должны разобраться. Кто все таки станет крестной. Потому что еще немного и мы начнем друг друга убивать. А это вредно для городской инфраструктуры, и вообще… – Галюня опирается на костыль, и сейчас больше похожа не на врача-проктолога, а на цаплю. Стоящую на одной ноге. Ну хоть воротник у нее с шеи сняли. Я прикрываю глаза. Не хочу никаких вечеринок. Хочу узнать, кто живет у меня под сердцем. Хочу сидеть в нашем новом доме, прижавшись к любимому охотнику, есть сгущенку варенуцю ложкой прямо из банки и смотреть мультфильмы с Сашулей, про дурного кота и хитрую мышку. Тихое счастье.
– Ольга Петровна, у вас… – снова подает тихий голос врач, напряженно глядящая в монитор. Я даже начинаю опасаться за ее здоровье.
– Я сказала пол не называть, – рычит Лапоть так, что у меня холка леденеет.
– Да нет, там…
– Все в порядке? – о боже. Я в дурдоме, не иначе. Теперь бледнеет лицом мой храбрый охотник. И сейчас бы ему надо нашатырь под нос. – Что с ними? Моя жена и мой ребенок…
– И мой братик, – скачет козликом вокруг отца малышка Сашуля. – Папа, мой братик же скоро робится?
– Ооооо, – начинает завывать Галка и почти бегом летит к двери, грохоча по плитке костылями. – Она умирает. Ооооо.
– Ты куда? – бросается за ней Лапоть. А я лежу на кушетке, и чувствую себя прекрасно, и если бы не чертов цирк вокруг, была бы счастлива. Я то знаю, что с моей беременностью все прекрасно. Я же врач…
– За скорой, – орет Соломинка, размахивая гипсом на ноге, словно собирается его оторвать. – Оооо.
– Хватит, – наконец собравшись с силами гаркаю я. – Вы врачи, или пес начхал? Говорите, что там? – поворачиваюсь к ошалевшей от происходящего, и судя по затравленному взгляду, подумывающей об увольнении из элитной психушке, женщине.
– Пол не надо, – умоляюще шепчет Зинка. Тоже мне, заведующая клиники. Ей бы на арене выступать, клоуном. Уволю на хрен.
– Без пола. Что?
– В общем, Зинаиде Альбертовне и Галине Павловне не стоит ругаться из-за того. Кто станет крестной вашему ребенку, потому что…
– Что? – обморочно стонет Райский. И мне, если честно становится не по себе.
– Потому что их двое, – выдыхает чертова поганка. Точно уволю. Уволю к чертовой бабушке. Что она сказала? Что…
– Двое? И это только сейчас определилось? А раньше то что, один прятался? – хмыкает мой бравый охотник.
– Так случается, иногда, когда двойня однояйцевая. Двойня, – шепчу я. Разве так бывает, то ничего, то столько счастья сразу? Главное чтобы это был не сон. Тогда я не хочу просыпаться.
– Двое. Зайка, мне бы абсента.
– На вечеринке выпьем. Ольке только компот, – хохочет Зюнька, боком двинув к выходу. Я напрягаюсь, не к добру все это. Надо дом было застраховать от цунами. – Сегодня вечером. Готовьтесь. Мы с Галюней такого джаза дадим, на всю жизнь запомните.
И мне становится сейчас очень страшно. Прямо до одури.
– Ты все-таки ошеломительная зайчатина, – шепчет мне в ухо мой любимый мужчина.
– Это что же, у меня два братика будет? – счастливо тянет Сашуля. И у меня сердце в груди кувыркается, словно голубок в воздухе. Трепещет, заходится от любви к моей семье. И к этому невероятному мужчине.
– Два, Саш, иди проконтролируй, чтобы тетушки твои новоиспеченные не наворотили дел. – я провожаю взглядом нащшу девочку маленькую, и поворачиваюсь к Вадиму. Интересно, зачем он отправил малышку в логово к двум львицам? – Зайчишка, а у меня для тебя тоже сюрприз, – его дыхание обжигает, сводит с ума. Никогда, наверное, я не смогу им насытиться. Открой.
Коробка на моих коленях розовая и смешная. Разрисованная зайцами. И я почти уверена, что знаю что там. Открываю подарок и едва сдерживаю смех.
– Нарядишься на вечеринку. – хмыкает Райский. Вот ведь мерзавец такой. Белый костюм из меха молодого чебурашки, настолько искусственного, что скрипит при движении. Белые шорты, на которых вместо хвостика морковка и два помпона. Жилетка, когтистые сапожки и… – Шапочку пришлось отдать в доработку. На ней не было пластмассовых клыков.
– Слушай, Райский, а ты покажешь мне свое ружье?
– Вот тут я не знаю, детка. Тебе не вредно? Двойня же, это…
– Ох, Райский, – смеюсь я.
– Тогда я еще туфли с пряжками надену, – хохочет мой невероятный охотник. – Как думаешь, сюрприз твоих
