меня осталась лишь крохотная семья в лице мамы. Хорошо, что я ошибалась».
* * *
Лондон встретил проливным весенним дождем. Небо затянуто серой пеленой, темный мокрый асфальт гипнотизирует своей чистотой. Люди хмурые, занятые. Спешащие по своим делам или домам. Водителям такси все равно на новых посетителей страны: никто не спешит принять твои чемоданы и усадить в машину.
Обслуживающие авто черные, и глазу почти не за что зацепиться. Колоссальное отличие от Италии: кажется, словно я попала на другую планету. Мало зелени. Почти никаких ярких цветов, выбивающихся из каменной, мрачной эстетики.
«Мне здесь определенно нравится. Воздух будто пропитан величием».
Университет предоставил временное преподавательское жилье в недалеком пригороде, но мне хотелось быть ближе к центру. Я хотела наблюдать за таким самобытным и загадочным городом из самого сердца: увидеть и услышать его в полной красе. Квартира в центре на пересечении улицы Уайтхолл. Пятый этаж, предупреждение о своеобразных соседях. Ключ в щитке.
Доезжаю до своего временного пристанища на весну, театрально присвистываю готическому фасаду и с трудом заношу чемоданы по лестничным пролетам без лифта. Интерьер простой: серые стены, темный паркет, скудный набор мебели, маленькая кухня и спальня с вешалкой — только самое необходимое. Бонусом — упаковка чая с бергамотом и закрытое пастеризованное молоко. Смеюсь, но ставлю чайник. Не хочу тратить время впустую: разбираю два упитанных чемодана.
Клэр
«Ты выбрала самые вкусные апельсины в доставке! Не знаю, как тебе удалось, но в них нет косточек. Как квартира?»
Собираюсь написать ответ, как вдруг на экран вылезает улыбчивое лицо с ясными, как летнее голубое небо, глазами. Она не ждёт, сразу звонит.
— Ну, — возбужденный, но слегка хриплый от простуды голос ждёт подробностей, — как тебе там? Фото совпадают с реальностью? Все устраивает? Поспала в самолете?
— Слышу, — подавляю смешок, попутно разбирая вещи из багажа, — тебе уже лучше. Обычные апартаменты, ничего особенного. Как на снимках, только без чужих вещей. Пустовато, но я смогу её обжить. Думаю, она станет уютнее к твоему приезду. В самолете немного вздремнула, Лондон очень красивый. Ты была права: пока что мне здесь нравится.
— Это ты ещё по нему не гуляла, — она улыбается, — если завтра будут время и силы, то походи по городу обязательно. Ты будешь в восторге.
— Охотно верю, — скидываю на мягкий диван вещи на завтра: черная прямая рубашка, серая шерстяная юбка миди длины, черные колготки и заостренные сапоги на небольшом каблуке.
— Волнуешься перед лекцией? Отвлекаю тебя? Заказать тебе что-нибудь поесть? Я знаю пару хороших мест в Лондоне, у меня туда часто по молодости мотался отец.
— Ты говорила, — смеюсь из-за такой родной привычки Клэр рассказывать одни и те же факты несколько раз, — все в порядке. Лучше скинь геометки, куда мне определенно стоит сходить.
— Сейчас этим и займусь, — немного закашливается: грипп всё не собирается отступать, — после выступления обязательно сходи в британскую пекарню. Это пять минут от университета, буквально за углом. Там самый вкусный трайфл на свете.
— Хорошо, первым делом направлюсь туда. Иди попей чай и поешь что-нибудь, поправляйся. Я как раз закончу и лягу спать, завтра созвонимся. Обнимаю.
— Целую, — она чмокает в трубку и тихо хихикает.
Понедельник. День.
Лекция прошла хорошо. По крайней мере, я с первого раза нашла нужную аудиторию, услышала аплодисменты по окончанию и даже не обомлела от количества людей. Удивительно, но на мой дебют пришли не только студенты: как сказал охранник, они с комиссией забили три листа данными с карточек местный документ, использующийся вместо паспорта местных британцев. Как давно люди начали интересоваться способами выживания в экстремальных ситуациях?
Конечно, все пошло совсем не так, как я загадывала: Микеланджело предупреждал, что продумывать сценарий выступления бесполезная затея, но мне так было спокойнее. Не обошлось без шуток, рассказов о личном и ряда самых необычных вопросов. Следующая встреча в среду: один приятный аспирант поделился, что там тоже ожидается аншлаг.
Стоило мне только покинуть стены университета, как моя заокеанская блондинка в очередной раз удивила меня своей интуицией.
Клэр
«Как прошло? Присмотрела себе личного гида по Лондону в моё отсутствие?»
Пирс
«Не так, как я ожидала, но неплохо. Думаю, достойно. Тебе всё не терпится меня с кем-то свести!»
Клэр
«Ты полтора года всех отшиваешь, я просто беспокоюсь за подругу и не теряю надежды, что твое снежное сердце ещё растопится!»
Пирс
«Я в пекарню, пробовать трайфл и наслаждаться своим одиночеством! Позвоню из дома под вечер: впереди пара свободных дней. Так что, готовь следующие метки:)»
Каменные улицы поражали до самой глубины души. Всё здесь было таким разным, но гармонирующим. Ни один дом не хотелось искоренить, вырвать или видоизменить. Город прекрасно смотрелся в своем многообразии и легком унынии. Он не наводил тоску, хотя буквально источал её. Здесь не было весны: только замершая во времени осень.
Пекарня действительно находилась на углу. На красной вывеске благородного оттенка гордо располагался готический белый шрифт, вход украшали широкие низкие ступени. Внутри стоял приятный аромат ванили с корицей, тихо играла английская классика. Каждый столик находился на небольшом расстоянии друг от друга, но это не создавало дискомфорта. Бордовые бархатные стулья так и манили сделать заказ и присесть, наблюдая за торопящимся мрачным городом в окно.
Беру классический трайфл и сливочный кофе со вкусом ириски. Осматриваюсь, и сходу определяю то, что мне нужно: самый дальний столик в углу пекарни. Во-первых, там самое большое окно. Во-вторых, делить величественный вид придётся только с одним мужчиной, что сидит напротив. В-третьих, если он так далеко расположился, то у него явно нет желания вступать с кем-либо в контакт.
«То, что нужно. Просто посидим рядом, помолчим и наберемся сил после работы».
Я медленно подхожу ближе, ненароком оценивая спину мужчины: приятное, сильное телосложение. От природы крепкое, но не накаченное. Хорошая генетика: стройные руки и ноги, но без усилий в спортзале. На нём бордовый кашемировый джемпер и шерстяные черные брюки. Соседний стул, через пару шагов уже мой, удерживает его темно-серое пальто на спинке. Заготавливаю небольшую речь в голове, проверяя её на подлинность и вежливость английского языка.
— Прошу прощения, — тихо обращаюсь к обладателю хорошего вкуса, чтобы не напугать, — Вы не могли бы освободить для меня стул? Или, если Вас это устроит, я осторожно расположусь рядом с Вашей верхней одеждой.
— Не жертвуйте своим комфортом ради чужого удобства, — слышу улыбку в его отдаленно знакомом хриплом голосе, мужчина одним изящным движением убирает свое пальто с бархатной спинки.
— Благодарю, — присаживаюсь рядом и с интересом поднимаю глаза на его профиль.
