карточку деньги переводили. Потом учить его с карточкой обращаться. Ой, Саш, даже вспоминать не хочу…
– Подожди. Но надо же что-то делать.
– А что сделаешь? Мне все бросить и с ним жить? А как же моя жизнь, Саш?
Ответа у Сашки нет. Потому что ее жизнь примерно так и сложилась. По ее собственному горячему желанию. Правда, речь не об отце. С отцом-то у нее как раз все сложно, и не Сашке Адельку осуждать.
– А если в учреждение какое, специальное?
– Узнавала. Там все платно. От тысячи рублей в сутки. Его пенсии на половину месяца не хватит.
– Так можно квартиру сдать.
– Кому она нужна такая? Там все засрано, зассано. На один ремонт знаешь, сколько уйдет?
– А если ее продать со скидкой? И деньги на счет положить под проценты. И на них оплачивать его лечение.
– И в каком банке такие проценты, по-твоему?
Сашка вдруг чувствует злость. Она не понимает Адельку, не понимает этих подсчетов. Жалеет, что вообще спросила про отца. Нет, она не завидовала Аделькиным шмоткам как таковым никогда. Но она завидовала тому, что дядя Мурат ее, Адельку, любит. Тому факту, что ей шмотки покупались, что ее желания исполнялись. Дядя Мурат ходил на все собрания и концерты в музыкальную школу, которую с горем пополам Аделька закончила. Интересовался всеми ее делами, каждый Аделькин день рождения превращал в грандиозный праздник в лучшем кафе города, с огромным тортом, клоунами и дискотекой в честь своей принцессы. Сашка помнила дядю Мурата веселым, жизнерадостным и обожающим свою дочь. Так, как он смотрел на Адельку, на Сашку даже ее кошка не смотрела. Если бы у Сашке досталась хоть половина такой любви…
То что? То не появился бы Туманов. Не потребовались бы ей его синие добрые глаза с портрета. Не воплотился бы портрет в ворчащего перед телевизором Всеволода Алексеевича. Так что хватит себя жалеть. Спасибо, мама и папа, что вы меня не любили. А то мало ли, еще выросла бы и превратилась Адельку.
– Пошли, я тебе постелю, – предлагает Сашка.
– А у вас что, уже отбой? Так рано?
– Нет, но, может, ты отдохнуть хочешь с дороги?
Аделька пожимает плечами. Сашка идет стелить ей постель, даже не подумав, что могла бы просто выдать белье. Большая девочка, сама бы справилась. Но Сашка привыкла заботиться.
Проходя мимо Всеволода Алексеевича, Сашка замечает его заинтересованный взгляд.
– А тебе бы тоже пошло в полотенчике рассекать, – доносится ей в спину ехидное замечание.
* * *
Утро в их доме часто медленное, вялое. Особенно если за окном льет дождь, а Всеволод Алексеевич плохо спал. Сейчас он еще вынужден расхаживаться по утрам. К обеду он уже забывает про колено, но утром прихрамывает, что не прибавляет ему хорошего настроения. А Сашка, стопроцентная сова, вообще выползла сегодня на кухню в полутрансе. И обнаружила там Адельку с чашкой кофе.
– И чего тебе не спится? Половина восьмого? Брр, – Сашка передергивает плечами. – Ну и лето. Холод собачий.
– Я люблю рано вставать. Я уже и потренила.
– Чего?
– Ну тренировка, в телефоне. – Аделька машет смартфоном. – У нас такой возраст, что надо себя в форме держать, а то товарный вид потеряешь. Тебе бы тоже не помешало, кстати. Дать ссылку?
– На что? – Сашка утром очень плохо соображает. – В смысле, зачем? У меня нет лишнего веса.
– А жопу качать не надо, по-твоему? С плоской ходить – нормально? Нет, ну если твоего все устраивает…
– Моего кого? – напрягается Сашка.
И тут же вспоминает, что Аделька у нее в гостях. Нельзя же с гостями отношения выяснять. Просто Сашкино чувство юмора еще не проснулось – слишком рано. Вот Всеволод Алексеевич наверняка бы посмеялся по поводу накаченных и плоских жоп. Еще бы комментарий какой-нибудь ехидный отвесил. Кстати, о Всеволоде Алексеевиче. Он, между прочим, сейчас завтракать придет, а она тут ворон ловит.
– Ай, забей, – Аделька невозмутимо пьет кофе. – Слушай, а натурального у тебя нет? Вообще-то я растворимый не пью, но другого не нашла.
– Нет, я никакой не пью. Это Всеволода Алексеевича банка, он любит по вечерам, особенно в такую мерзкую погоду, сделать кофе с молоком.
– Охренеть…
Аделька пару минут молчит. Сашка достает из холодильника пакет молока, выливает в кастрюльку, ставит на огонь. Роется в шкафу в поисках коробки хлопьев. У нее штук пять разных, чтобы не приедались. Аделька наблюдает.
– Знаешь, я всякое видела, но вот именно про тебя бы не подумала.
– Что не подумала?
– Ну, что ты такого мужика найдешь. Который бы содержал, а ты перед ним бегала. Не, ты не подумай, я не осуждаю! У меня тоже несколько таких было папиков. Но я не смогла. Они так нервы мотают, это жесть. Особенно в постели. То у него не стоит, то он таблетку выпил, и стоит так, что натрет до самых гланд, тьфу! Вообще ничего не захочешь потом.
Сашка даже про молоко на плите забыла. Она смотрит на Адельку и не знает, что сказать. Кто другой уже в морду бы получил. Но… подруга детства. За одной партой десять лет просидели. Не одиннадцать, потому что в первом классе Сашка почти не училась, в середине года пришла. И ее посадили к Адельке. Сашка достала тогда из новенького портфеля новенький пенал в виде сердечка, на молнии. Она очень пеналом гордилась, и карандашом с наконечником-стеркой в виде желтой обезьянки тоже гордилась. А у Адельки оказалась точно такая же обезьянка, только розовая. А пенал она тут же обсмеяла. Сказала, что никакое это не сердечко, а обычная свекла. Потому что фиолетовыми сердечки не бывают, а вот свекла очень даже бывает. С сердечка-свеклы их дружба и началась.
– Доброе утро!
Как же вовремя он появился. Прихрамывает, взъерошенный, в домашнем халате, надетом на белую футболку, но вылез из постели – уже хорошо.
– Я все-таки решил составить вам компанию за завтраком. О, Аделина, вы с утра кофеем балуетесь? А мне можно такую же кружку, Сашенька?
– Вам все можно, – кивает Сашка. – Сейчас заварю.
Разбираться при нем она точно не станет. В конце концов проще пропустить мимо ушей. Потом с Аделькой поговорить. Объяснить, что дела обстоят несколько иначе. Что по себе людей не судят. Странно, конечно, что Аделька такие выводы сделала. Столько лет знакомы. Не может же она не помнить, как Сашка собирала фотографии и кассеты Туманова, как мечтала попасть на его концерт, как ночами сидела перед телевизором в ожидании его появления. Охота на папиков, которые будут тебя содержать, обычно
