спустя пятнадцать минут поняла: никто из его друзей не знает о том, что он вообще умеет.
– Хватит! – выдержав лишь пару фальшивых песен, застонали все хором. Тобиас, нахмурившись, забрал из рук смеющегося парня инструмент. А потом вдруг закрыл глаза, погладив деку с такой любовью, с которой не каждый к любимой прикасается. Перед моими же глазами в воспоминаниях были его руки, его пальцы, перебирающие струны, взгляд чуть исподлобья и улыбка, что обычно играла на губах, когда он что-то сочинял.
– Ты играешь? – толкнул его кто-то локтем. – Не, он что, правда играет?
– В прошлой жизни, – попытался отшутиться Тобиас. Его глаза нашли мои, задержавшись всего на секунду. Но этого мига хватило, чтобы между нами все всколыхнулось снова. Страсть, такая сильная, что даже костер, разделявший нас, не смог бы ее погасить. И вдруг его девушка воскликнула, едва не разлив пиво:
– Сыграй для меня.
Не в силах выдерживать больше этот театр, я подскочила. Хватит! Вон отсюда.
– Джулс, ты куда? – Это был Бен.
– Голова разболелась. Не надо, не стоит меня провожать.
Возможно, это было глупо, но я не хотела, чтобы Тобиас играл для кого-то еще. Его музыка всегда принадлежала мне. А еще в глубине души, где-то так глубоко, что даже себе я боялась в этом признаться, я надеялась, он пойдет за мной. И он пошел. Догнал у края импровизированного палаточного лагеря, скрытого от посторонних глаз за разросшейся осокой.
– Джей, стой, – произнесённое им имя отозвалось внутри волнительной дрожью. Как будто мне снова пятнадцать, и это наше первое свидание. Неловкое, трепетное.
Он схватил меня за локоть, так резко заключая в кольце рук, что я даже не успела увернуться и тут же оказалась прижатой к его груди. Медленно вдохнула знакомый запах, закрыла глаза и внутренне умерла. Не только потому, что сходила от этого запаха с ума. Я ненавидела запах рубашек Бена.
– Уйдем отсюда, – шепнул Тобиас не как вопрос вовсе.
А что произойдет дальше, было прекрасно понятно нам обоим. Его автомобиль. Дикий пляж. Пустая стоянка и заднее сиденье.
Мы не уехали далеко. Всего десять минут дороги, во время которой хранили молчание. А потом он меня поцеловал. Как будто заново вдыхая жизнь, которая все это время медленно вытекала, словно вода из дырявого сосуда. Наши поцелуи всегда были такими – безумными, долгими, дикими, как концентрированная страсть.
Как и много лет назад, он протянул мне руку, помогая усесться сверху. Расстегнув лишь верхние пару пуговиц, я стянула с него рубашку, а он опустил бретельки моего платья вниз. Торопливо освободив грудь, Тобиас сжал ее между пальцев, заставляя задохнуться, а затем – сменил руки на губы, отправив ладони под юбку. Белье, не церемонясь, отодвинул в сторону.
Наши лбы соприкасались, дыхание смешалось в одно, мы торопились так, будто боялись не успеть, будто еще чуть чуть, и мир рухнет. Я, извивалась, царапалась, припоминая ему все обиды, он же в ответ жадно кусал кожу на моей шее, зная, что завтра там будут красоваться багровые засосы. Я гладила его волосы, раз за разом шумно выдыхая и пропуская темные пряди между дрожащими пальцами, он, откликаясь на ласку, зализывал собственные укусы, словно извиняясь. Стоны мягко зависали в воздухе, пока я плавно опускалась и поднималась на его коленях. Прикрыв глаза, он нашептывал что-то бессмысленное и бестолковое, больше похожее на мантру из моего имени. А я дышала и жила, впервые за много месяцев.
Тобиас знал как мне нравится. Мне не нужно было его направлять, говорить или помогать моему телу чувствовать, ведь мы столько раз занимались этим раньше – тайком от родителей, на чердаке то их дома, то нашего, на заднем сидении автомобиля, как сейчас. И как бы я не хотела признавать, ни с кем кроме него мне не было так хорошо. Но хуже всего, что Тобиас тоже это видел.
Даже когда все закончилось, он все равно не разомкнул объятья, но я ему и не препятствовала. Гладил спину, плечи, едва заметно улыбаясь и касаясь так, как умеет лишь он. Боже, как я любила его руки. Загрубевшие подушечки пальцев, узкие ладони. Как же я скучала по их прикосновениям. Наглым, нежным, ласковым. Каждый раз разным, но всегда одинаково страстным. Я обожала его руки в своих волосах, на своих бедрах, на своей груди. Эти руки всегда принадлежали мне. Взяв его ладонь, я переплела наши пальцы. И этот контакт показался интимнее, чем секс до этого.
– Джей, – произнес он тихо, упираясь в мой лоб своим. – Я так по тебе скучал.
Я закрыла глаза, не желая, чтобы этот момент заканчивался. Хотя и знала, что не смогу избежать. Попыталась отодвинуться и Тобиас отпустил, сверкнув глазами в полумраке.
– Поговорим?
Теперь положение казалось хуже некуда. Нам не о чем было разговаривать. Он это прекрасно знал с самого начала. Поправив одежду, я перелезла на соседнее сидение.
– Ничего не меняется, – выдохнул Тобиас и, достав пачку сигарет, закурил в открытое окно. Дым устремился в темное небо.
Я промолчала, сжав губы. Зацелованные, горячие, они покалывали, напоминая о случившемся. Мне хотелось сказать, что ведь и мы все те же, но я промолчала, принимаясь собирать распущенные волосы надетой на запястье резинкой обратно в хвост.
– Что ты в Вирджинии Бич делала? – спросил Тобиас.
Я знала, ему не понравится ответ, но все равно произнесла:
– Праздновала начало новых отношений.
Даже воздух в автомобиле отторгал эту правду-ложь, словно инородное тело.
– Ух, – ухмыльнулся он. – И давно вместе?
– Пару месяцев. – Сама не знала, зачем выкладывала. Все те монологи, что я так упорно весь день вела в голове, моментально из нее испарились. – Решила перевести их на новый уровень.
– Надо было сразу сказать, – хмыкнул Тобиас. – Я бы хоть рубашку свежую по такому поводу надел.
– Очень смешно.
– А вот мне что-то не особо.
Затушив сигарету о подошву ботинка, он выкинул окурок в окно. Запустил ладонь в волосы, все еще на меня не глядя.
– Не думай, что это изменило что-то между нами, – произнесла я.
– Жестоко.
– А на иной вариант я не надеялась.
Я умолкла. Тобиас открыл дверь, пересел вперед и завел машину.
– Я отвезу тебя обратно. Сам уеду. – И больше не сказал ни слова.
Он так никогда и не узнает, что как только он исчез, я вызвала такси, и всю ночь просидела на стоянке Грейхаунда, ожидая автобус. С Беном мы расстались. Сухо и без выяснения отношений. Боже, да этих отношений и не было вовсе. Жаль только, что поняла я это слишком поздно. Потому что за
