— Вот ты и заговорил, как истый ниггер, — осудил Зика Сэм.
— Да вы что, с ума посходили все! — отчаянно крикнул Рыбий Пуп. — Хватит, ну!
— Это все Сэм завел, — буркнул Зик. — Говорит, нам надо всем убираться отсюда в Африку.
— Не ври, слышишь? Зачем передергиваешь! Я только рассказал, что говорит мой папа, — развивал свою мысль Сэм. — Он говорит, что мы воюем против Гитлера, против этого, но это война белых, а черным нужно идти на помощь Африке…
— Чудит твой папа, — бросил Зик.
— Дай договорить, — рявкнул Сэм. — И пускай Пуп нас рассудит.
— Вот правильно, — сказал Рыбий Пуп.
— Пожалуйста. Только я не хочу ни в какую Африку, — процедил Зик.
— И я не хочу, — прошипел Тони.
Сэм поднял глаза на Пупа.
— Пуп, вот ты какого цвета?
— К-какого цвета? — Рыбий Пуп даже поперхнулся. — Ты что, не видишь, балда, что я черный?
— Серьезно? — насмешливо спросил Сэм. — А почему это ты черный?
— Таким уж родился, — с обидой сказал Рыбий Пуп.
— Но есть ведь какая-то причина, почему ты получился черного цвета, — упрямо гнул свое Сэм.
— У меня мама черная, папа черный.
— А мамина мама и папин папа, они тоже были черные, да? — вкрадчиво спросил Сэм.
— Какие же еще, — обиженно хмыкнув, проговорил Рыбий Пуп, заранее напуганный выводами, которые напрашивались из его ответов.
— А откуда родом твоей мамы мамина мама и твоего папы папин папа? — допытывался Сэм.
— Наверно, из Африки, — запинаясь, ответил Рыбий Пуп.
— Ах, наверное? — Сэм явно издевался. — А то ты точно не знаешь, откуда…
— Ну, знаю. Ну, из Африки они родом, — поспешил загладить свою уклончивость Рыбий Пуп.
И тотчас Сэм выпалил роковой вопрос, ради которого были заданы все остальные:
— А раз так, то, не сходя вот с этого места, скажи мне, кто же теперь, выходит, ты?
Пуп еще не ответил, как Зик и Тони завели речитативом:
— Рыбий Пуп — африканец! Рыбий Пуп — африканец!
— Нет, пускай Пуп сам ответит! — попробовал перекричать их Сэм.
— Я — черный, живу в Америке, а родом мы выходцы из Африки, — подытожил сведения о себе Рыбий Пуп. — Больше я ничего не знаю.
— Да вас насильно вывезли из Африки! — скривил губы Сэм.
— Какие в этой стране все, такие же и мы. — Тони определенно хотелось представить существование на американской земле чернокожих чем-то естественным.
— Нет! — Сэма подобное толкование не устраивало. — Возьми ирландцев, возьми хоть англичан — они белые. А Пуп — он африканец, только его угнали из Африки. Он не американец, Пуп. Верно я говорю?
— В-верно, только ведь и времени сколько прошло, как я приехал из Африки…
— А все равно ты черный, что — нет? — не унимался Сэм.
— Чокнутый ты, Сэм, — сказал Зик. — Вот, например, скажи мне: Рузвельт — кто такой?
— Рузвельт? Американец, — спокойно ответил Сэм.
— И Пуп то же самое, — попытался завершить спор Зик.
— Нет не то же, — крикнул Сэм. — Рузвельт что захочет, то и может делать, а Пуп — не может. Пуп только так думает, что он американец, на самом деле — черта с два. А папа говорит, черные должны все укреплять Африку, потому что там для нас настоящая родина…
— Вот ты и катись в Африку! — крикнул Сэму Зик.
— Чеши, не задерживай, — злобно взвизгнул Тони.
— Я и знаю-то про Африку только что в школе вычитал из учебника по географии, — промямлил Рыбий Пуп, не решаясь определенно принять чью-то сторону.
— Сэм желает, чтоб мы разделись телешом, одичали, чтобы лопали руками и жили в мазанках! — осмеял доводы Сэма Зик.
— Я хочу остаться, где я есть, — признался наконец Рыбий Пуп.
— Что ж, валяйте, — язвительно одобрил Сэм. — В Африку желающих ехать не имеется. Красота… А нет ли желающих прокатиться в Америку?
Мальчишки уставились на Сэма во все глаза.
— Вконец ополоумел Сэм, — простонал Тони.
— Мы и так в Америке, ненормальный! — завопил Зик.
— А вот и нет! — запальчиво крикнул Сэм. — Вы, ниггеры, вообще нигде. Вы и не в Африке, раз белые вас оттуда вывезли. И не в Америке, потому что в Америке вы вели бы себя как американцы…
— А Я И ЕСТЬ АМЕРИКАНЕЦ! — загремел Зик.
— Это тебе снится, ниггер! — поучал Сэм. — Ничего ты не американец! Ты черный, ты Джим Кроу — вот ты кто. В каких ты ездишь поездах? Для черных — нет, скажешь? В какой садишься автобус? Для черных. В какой учишься школе, в какую церковь ходишь? Только для черных. А похоронщик у тебя, а кладбище — не для черных? Сунься попробуй снять номер в гостинице «Уэст-Энд», где работает Крис, — глазом своим черным не моргнешь, как белые тебя линчуют к свиньям собачьим! Не можешь ты жить как американец, потому что ты никакой не американец! И не африканец тоже, между прочим! Так что же ты тогда есть? А ни фига! Ни фига ты не есть, и точка!
— Тебя наслушаешься, вообще спятишь, — с брезгливой усталостью сказал Зик. — Ладно, я потопал.
— Я тоже, — сказал Тони. — Задурил Сэма его папаша.
— Меня, может, и задурили, а вас зато — обдурили, — сказал Сэм.
Зик и Тони побрели прочь. Рыбий Пуп так и не уяснил себе, на чьей он стороне. Вроде и Сэма нельзя не понять, но нельзя и ронять себя в глазах Зика и Тони.
— Погоди, вот пойдут наниматься на работу, сразу уразумеют, что они всего-то навсего ниггеры. — Сэм говорил со злорадством, хотя жестокий смысл его слов относился и к нему самому.
— А я все равно не ниггер, — с хмурым упорством пробубнил Рыбий Пуп.
— Для белых — ниггер, — отчеканил Сэм.
— Из-за того только, что наши иной раз нехорошо себя ведут, — сказал Рыбий Пуп.
— Ты, значит, думаешь как белые? — спросил Сэм.
— Думаю, что нечего себя вести нехорошо, — изложил свой взгляд на вещи Рыбий Пуп.
— Белые говорят, ты потому уже барахло, что ты черный, — рассуждал Сэм. — Но ведь от тебя не зависит, черный ты или нет. Что тут можно поделать.
Рыбий Пуп почувствовал вдруг, что ему ненавистно бешеное от гнева лицо приятеля, отливающее блеском полированного черного дерева в тусклом газовом свете.
— Может, хватит про черных и белых! — попросил он. Что-то жгло ему глотку.
— Чудак, больше-то говорить не о чем, — с садистским упоением журчал Сэм. — Раз ты ниггер, значит, ниггер и есть, весь до мозга костей, ничего другого для тебя нету.
