не оказали мне ни малейшей благодарности, но еще и отлучили меня!» [375]
Царь хотел тут же публично порвать договор с Римом, но одумался — ведь в этом случае он своими руками расписывался в ошибочности политики предыдущих лет. Кроме того, в таком случае патриарх Иоанн Векк должен был оставить престол, а Иосиф вновь его занять. Понятно, что такие перипетии не могли пройти бесследно для царя. Поэтому император ограничился тем, что запретил поминать имя папы на Литургии [376]. Но для всех это означало одно — конец униальным спорам и... почти неизбежное падение Константинополя. Византия оставалась беззащитной перед армадой латинян, возглавляемых Карлом Анжуйским.
Однако здесь наконец сказались плоды стратегии Михаила VIII Палеолога, которую он проводил в течение почти двух десятков лет. Стало ясно, от какой страшной опасности отводил Римское государство Михаил VIII Палеолог, пожертвовав своим именем ради отчизны. Если бы не его умелые дипломатические комбинации с Римом на протяжении всего этого времени, французы, ставшие во главе объединенных сил Запада, могли стереть в порошок ненавистный им Константинополь и разметать в прах древнюю православную культуру.
Не зря говорится, что никакое доброе дело не проходит бесследно. Палеолог не напрасно столько лет выигрывал время, надеясь на то, что противоречия между западными государями рано или поздно скажутся. И оказался прав. Наконец, дали себя знать нюансы политики Анжуйца, проводимой им в последние десятилетия. Увлеченный идеей построения Средиземноморской империи, Карл совершенно забыл о своих врагах в Европе, недовольстве сицилийцев, страдающих под его правлением, массе знатных лиц, высланных им с острова, и тяжелых налогах, которыми он замучил островитян.
Как выяснилось, изгнанники из Сицилии нашли приют в Испании у Арагонского короля Хайме I, сын которого Педро был женат на Констанции, дочери покойного короля Манфреда. В 1280 г. Педро III (1276–1285) стал Арагонским королем вследствие смерти отца, завязал дипломатические отношения с Константинополем и начал подготовку грандиозного заговора на Сицилии. Когда в декабре того же года Педро отправился к Филиппу III Французскому, чтобы обсудить некоторые вопросы, холодность его обращения к сыну Карла Анжуйского, который находился в королевском дворце, поразила всех очевидцев. Стало ясно, что высадка арагонцев в Сицилии, о которой уже без стеснения говорил Педро III, — вопрос времени. Противостояние арагонцев с французами смутило и Римского папу — тот откровенно не знал, как ему поступать в такой ситуации. Удивительное дело: он одновременно благословил два Крестовых похода — один для Карла Анжуйского против Византии, а второй — для Педро Арагонского в Тунис, на самом деле откровенно направленный против короля Сицилии [377].
Весной 1282 г. всей Европе казалось, что час падения Византийской империи уже близок. Громадный флот Карла Анжуйского стоял на якоре в гаванях Мессины, готовый к отплытию. К нему были готовы присоединиться венецианцы и греческие католики Эпира и Фессалии. Сербия, Болгария и Венгрия собирались поддержать это предприятие, надеясь попутно решить собственные территориальные вопросы. Все свидетельствовало об успехе кампании. Но тут внезапно произошло событие, ознаменовавшее крах всей политики Карла Анжуйского и его мечты. На острове началась так называемая «Сицилийская вечерня», приведшая к тотальному уничтожению французов и свержению власти Карла Анжуйского на Сицилии.
Восстание началось 29 марта 1282 г., на Пасху, которая в тот год выдалась очень ранней. Поводом послужило несколько фривольное заигрывание французских чиновников в Палермо с одной молоденькой сицилианкой во время празднеств, закончившееся тем, что муж женщины заколол обидчика на глазах толпы. Французы бросились отомстить за товарища, но сицилийцы накрыли их своим количеством, и все они погибли. К следующему утру 2 тысячи французов, мужчин и женщин, были убиты разгневанными сицилийцами [378]. Остров запылал.
Карл Анжуйский находился в Неаполе, когда узнал о беспорядках в Сицилии и о резне в Палермо. Не догадываясь о реальных масштабах бедствия, он пришел в ярость, наивно опасаясь только того, что из-за мятежа его поход на Константинополь вновь может быть отложен. Но уже 8 апреля 1282 г. флот Анжуйца в Мессине был почти полностью уничтожен. Карл, не отличавшийся особой религиозностью, в сердцах воскликнул: «Господи! Если Тебе угодно низвергнуть меня, то позволь мне хотя бы спускаться вниз мелкими шажками». Отменив поход на византийцев, он при поддержке Римского епископа начал стягивать армию к Сицилии, собираясь возглавить ее для подавления мятежа. Папа Мартин IV отлучил вождей сицилийского восстания от Римской церкви, а заодно с ними и Византийского царя, которого в булле назвал «именующим себя Греческим императором». Но сицилийские послы отправились в Арагон, и уже 30 августа 1282 г. арагонская армия высадилась на острове, куда стремились французы Карла Анжуйского. Началась настоящая европейская война, отодвинувшая на неопределенный срок начало экспедиции на Константинополь [379].
Теперь Сицилийское королевство оказалось расколотым на две части. В Неаполе располагался Карл Анжуйский, а Педро Арагонский — в Сицилии. Всем стало ясно, что Средиземноморская империя — мираж, дым, и последние союзники оставляли Анжуйца один за другим. Наиболее ощутимым стал отказ рыцарей-тамплиеров и венецианцев поддержать француза. Французский король не оставил, конечно, в беде своего дядю. Он даже направил Педро III Арагонскому посланника с грозным ультиматумом оставить Сицилию в покое. Но арагонцы к тому времени были уже очень сильны. Как рассказывают, не желая кровопролития, рыцари с обеих сторон договаривались устроить состязание лучших из них, чтобы выявить победителя и государя Сицилии. И вроде бы Педро Арагонский нарушил свое слово и не явился к месту поединка [380].
Так это было на самом деле или нет, но, конечно, о нападении на Константинополь не могло быть и речи. А 7 января 1285 г. Карл Анжуйский скончался в Фоджие. В этом же году, во время отступления от крепости Герона, дважды разбитый испанцами, скончался король Филипп III. Но и их смерть не остановила общеевропейского противостояния. Новый Французский король Филипп Ѵ Красивый (1285–1314) не мог простить утраты Сицилии и при помощи папы затеял новый крестовый поход... против арагонцев. Однако вскоре Римская курия спохватилась, вспомнив, что Сицилия является владением Римского епископа по «божественному праву» и Карл Анжуйский лишь правил островом с папского разрешения. Конечно, желание Французского короля забрать Сицилию без всяких оговорок не соответствовало планам очередного понтифика Бонифация V (1294–1303), и тот без долгих разговоров отлучил короля Франции от Римской церкви. В ответ Филипп IV Красивый созвал Генеральные штаты, отлучил папу от Церкви (!) и весной 1303 г. направил в Рим войско, чтобы арестовать апостолика. И хотя через три дня возмущенные жители Рима отбили своего папу, заставив французов
