г. (Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956, с. 335).
Гегель Г. В. Ф. Указ. соч., с. 23, 42.
Из этого круга приходило пополнение, поднимавшее еще выше умственное развитие Эллады: например, Сократ был сыном повитухи; на приемы повивального искусства он даже ссылался в своих философских рассуждениях.
Thuc, IV, 105.
Еще поэт Архилох Паросский (вторая половина VII в.) добывал хлеб тяжким трудом воина-наемника (Archil. Eleg., f. 2).
Ярким примером может служить декрет самосцев, которым они около 200 г. до н. э. даровали полное гражданство философу-перипатетику Эпикрату из Гераклеи за то, что, пребывая долгое время в их полисе, он принес большую пользу юношеству благодаря своему образованию, и за другие заслуги по распространению знаний. См.: SEG, I N 368; Tod Ν. Μ, Sidelights on Greek Philosophers. — JHS, 1957, LXXVII, p. 135-136.
Syll.3, N 309; Ferguson. Hellenistic Athens, p. 214, 296—297.
Кессиди Φ. X. От мифа к логосу. М., 1972, с. 25.
Согласно общим представлениям того времени, Асклепий выучился врачеванию не сам, а получил знания от существа божественного происхождения, кентавра Хирона, сына Кроноса. Мудрый Хирон был сведущ и в других отраслях знаний.
Примечательно, что Фукидид рассматривает отход образа жизни эллинов от сходных обычаев варваров как процесс в хозяйственной деятельности народа, занявший длительное время (Thuc., I, 5-6).
Процесс Фидия в Афинах (Plut. Per., 31; Diod., XII, 39) является одним из ярких ранних примеров.
В этом сказывается многообразие понятия «свободный гражданин греческого полиса». Как отдельная личность работник умственного труда подчинялся требованиям своего государства. Как активный участник в государственном управлении он осуществлял на практике эти же требования.
Bengtson Η. Griechische Geschichte. München, 1960, S. 448.
Чубова А. П. Словарь..., № 319.
Ряд художников, расписывавших вазы в Коринфе, писали свои имена еще в VII в. — Аристоноф, Тимонид, Харес. См.: Блаватский В. Д. История античной расписной керамики. М., 1953, с. 300-302.
Guarducci Μ. Epigraphical Appendix. — Τη: Richter G. Μ. Α. The Archaic Gravestones of Attica. L., 1961, p. 155—172, N 34, 35, 53, 67.
Syll.3, N 1.
Уже Аристофан рисует в «Облаках» Стрепсиада глубоко убежденным во всемогуществе образованного человека.
Необходимо отметить, что не только античные поэты, но и прозаики неоднократно высказывались о творениях своих современников. В этих суждениях ярко раскрывается не только содержание памятников, но и глубина восприятия художественных образов лучшими умами того времени. Например, бронзовая скульптура Мирона, изображавшая телку и стоявшая в Афинах, была воспета многими поэтами древности. Цицерон также причислял это произведение к выдающимся произведениям ваятелей (Cic. In Verr., III, 60).
В приписываемом Платону диалоге «Эриксий» развивается мысль о том, что высокообразованный человек, например грамотный капитан корабля или знающий врач, гораздо более ценен и полезен, чем самые большие материальные ценности ([Plato]. Erys., 394е). Следовательно, вопрос о знающем или невежественном профессионале занимал общественное мнение эллинистической Эллады в то время, когда неизвестный философ писал «Эр иксия».
Напомним эпиграмму самосского поэта Гедила (акмэ около 270 г. до н. э.), в которой высмеивался лекарь Агид: он только вошел к пациенту и даже его не трогал, но больной тотчас умер (AP, XI, 125).
Конечно, материальная обеспеченность придворных ученых была выше, чем полисных интеллигентов, но это положение могло иногда быстро меняться.
Пожалуй, одним из самых ранних документов этого рода следует считать довольно простой критский договор о найме писца в VI в. до н. э. (Effenterre H. Van. Le contrat de travail du scribe Spensitios. — BCH, 1973, XCVII, p. 31-46). Но уже в IV в., как свидетельствует надпись из Беотии — эрифрейский договор об осушении болота в Птехах (Dareste-Haussoullier. Recueil, Ν 144), правовые нормы, регулировавшие отношения полиса и нанимаемого им специалиста, были разработаны очень детально и отличались большой точностью. Такие документы нередко публиковались на монументальных стелах.
Активная деятельность греческой интеллигенции в соседних монархиях сыграла большую роль в том конкретно-историческом процессе, который происходил в ряде древних обществ в конце IV — конце I в. до н. э. — периоде, именуемом эпохой эллинизма. О сути этого периода см.: Зельин К. К. Некоторые основные проблемы истории эллинизма. — CA, 1955, XXII, с. 99—108.
Судя по вопросам, которые Сократ задавал юному собирателю книг Евфидему, в Афинах в его время наиболее частыми профессиями, требовавшими книжного знания, были врач, архитектор, землемер, астроном, рапсод (Xen. Mem., IV, 2, 10). Примечательно, что в этом перечне отсутствуют судья и учитель.
Aly W. Geschichte, Methode und Aufgabe der Palimpsestforschung. — Forschungen und Fortschritte, 1935, Jg. XI, S. 301 — 303; Rostovtzeff M. SEHHW, p. 1379—1380.
Rostovtzeff. М. SEHHW, р. 1108—1115.
Ibid., р. 210.
Весьма показательно то, что в представлениях греков эллинистического времени защита города и его сельской территории стали почти равновеликими задачами. Например, в афинских декретах второй половины III в. несколько раз встречаются упоминания о сборах средств для охраны хоры. Наиболее красноречиво постановление афинян около 232/1 г., в котором объявляется сбор пожертвований для спасения отечества и охраны хоры (Syll.3, N 491). Поскольку в этом декрете прямо говорится об урожае с полей, термин «хора» здесь должно понимать не как «страна» вообще, но как «поля». О датировке надписи см.: Соколов Φ. Ф. Афинское постановление
