(Пермь, пенсионерка, Ж, 58 лет).
Алтайский край – это… пропащий край, наверное. Хотела бы уехать [в том числе из России], чтобы получить нормальную зарплату (Алтай, продавщица, Ж, 35 лет).
Слабая форма патриотизма представляет собой отстраненный патриотизм, который становится значимым, только когда удается подняться над трудностями повседневной жизни. Это означает, что больше всего отстранены от вопросов нации и патриотизма люди, живущие в бедности или даже нищете и вынужденные постоянно бороться за выживание. В Санкт-Петербурге таких респондентов нашлись единицы, в Москве их не нашлось вовсе (это, разумеется, не означает, что их нет). Больше всего отстраненных патриотов в самых бедных городах и селах, то есть на Алтае и в Астрахани.
Отстраненность означает, что патриотизм не связан с повседневной жизнью. Спонтанно человек не вспоминает об этом, поскольку живет исключительно повседневными заботами, а пропаганда патриотизма на него не действует или даже вызывает у него раздражение. Большинство отстраненных патриотов отрицательно относятся к государственному патриотическому проекту именно потому, что он никак не резонирует с их обыденной жизнью и вступает в противоречие с их непосредственным опытом. Вот как говорят об этом наши респонденты:
Когда денег нет, какие эмоции [может вызывать Россия]? (во время одного из коллективных интервью, проводившихся во дворах многоквартирных домов; Астрахань, пенсионерка, Ж, 60 лет).
Ну ты сделай сначала лучше для своего народа, для тех, кто в твоей стране на данный момент есть, а потом уже берись за все остальное. Почему не развивать наши курорты [была упомянута Камчатка]? Они же лучше, чем Таиланд! Сочи изуродовали после Олимпиады… (Астрахань, неформальная занятость, брат и сестра, татары, 30 лет).
Мне вообще по барабану этот Крым. Вот мне лично по барабану, Крым у нас там, не Крым, ты зарплату подними людям, дай нашим детям образование! <…> Нет, они только отбирают у нас все! (Астрахань, предприниматель, Ж, 35 лет).
Локальный патриотизм: гордость, антиколониализм, отчаяние
Локальный патриотизм присутствует во всех изученных нами городах параллельно со всеми наблюдающимися формами общероссийского патриотизма. В Санкт-Петербурге он отличается тем, что выражается в основном в форме эмоциональной привязанности к городу («европейский город» и «культурная столица»). Эта форма локального патриотизма скорее значима для людей интеллектуальных профессий, которые нередко ощущают себя относительно более образованными или просвещенными. Она также скорее связана с неприятием общероссийского патриотизма и с нетолерантным отношением к приезжим. То есть в случае с этой формой локального патриотизма в Санкт-Петербурге более уместно было бы говорить о патриотизме местечковом. Если не считать эмоционально нейтральные декларации любви к городу («я люблю Санкт-Петербург») проявлением локального патриотизма, то нужно признать, что эта форма патриотизма распространена в Санкт-Петербурге не так уж сильно, хотя и в большей степени, чем в Москве.
В Перми и Астрахани локального патриотизма больше – в основном за счет противопоставления своего города Москве и Санкт-Петербургу. В Перми локальные патриоты чуть больше, чем в Астрахани, склонны говорить о своем городе в превосходной степени («наш город самый лучший») или проявлять привязанность к районам, особенно к тем, у которых есть особая история и общие традиции. Хорошим примером здесь является Мотовилихинский район, который группа активных жителей пытается реконструировать как передовой когда-то рабочий поселок. В Астрахани парадоксальным образом локальный патриотизм выражается в «обиде за город». Критикуя «ужасное» состояние улиц и зданий, люди демонстрируют, что желают городу лучшей участи (и сами нередко стараются улучшить его состояние).
Гордый татарстанский патриотизм
Наиболее ярко выраженным и значимым для большинства респондентов в Казани оказался региональный (татарстанский) патриотизм, причем это патриотизм гордости. Образ Татарстана ассоциируется с прогрессом, спортом, мультикультурализмом и межэтнической толерантностью, ростом благосостояния и высоким качеством жизни. Гордость за Татарстан как передовой регион, который, по мнению многих респондентов, может служить примером для остальной России, ощущалась почти во всех интервью, независимо от этнической принадлежности или идеологических взглядов.
Татарстанский патриотизм сродни скорее негосударственному общероссийскому патриотизму: он нередко сопровождается критикой татарских властей (клановость, коррумпированность). Но в наибольшей степени для татарстанского патриотизма характерна критика курса федерального руководства на централизацию, которой часто сопутствует пожелание большей автономизации региона. Такие настроения наблюдаются как у татар, так и у русских:
Сильные регионы, сильная страна (Казань, предприниматель и татарстанский активист, татарин, М, 33 года).
Я бы хотел, чтобы казанцы имели последнее слово во всех процессах, связанных с городом <…>. Иногда шучу, что Татарстан – не Россия (Казань, гид-экскурсовод, активист велосипедного движения, русский, М, 43 года).
Татарстан – обособленный какой-то. Какое-то государство… Более сплоченный, более толерантный к приезжим (Казань, бюджетник, татарка, Ж, 26 лет).
Заметна в Татарстане и тенденция к обособлению республики по отношению не только к центру, но и к другим регионам. Нашлись и те, кто не очень доволен тем, что богатые регионы должны делиться с бедными:
Татарстан, например, как нефтедобывающий регион, может быть, он мог бы себе позволить больше построек, больше организаций каких-то, больше рабочих мест <…> А тут… вот я тебе сказала уже, я хочу, чтобы каждый регион в нашем государстве что-то изготавливал, за что-то отвечал. Если он не может посеять что-то, то чем-то другим. Пусть построит завод и там резиновые сапоги выпускают. Или там что-то еще производят. А не так, чтобы сильные регионы отправляли свои деньги в центр, а потом это распределяли по тем регионам, которые ничего не дают (Казань, один из лидеров форума татарской молодежи, татарка, Ж, 21 год).
Требование равномерного регионального развития против внутренней колонизации
Если сопротивление централизации больше чувствуется в Казани в силу того, что Татарстан имеет статус национальной республики, а также благодаря тому, что такое сопротивление поддерживается республиканскими элитами, то требования более равномерного развития всех регионов страны в целом звучат во всех городах, где проходило исследование. Как мы показали выше, Москва не исключение: здесь многие респонденты проявляли сочувствие или сопричастность по отношению к людям в регионах.
Единственный город, в котором сравнительно многие респонденты не ощущают ничего общего с другими регионами страны и часто говорят о них как о «глубинке», «провинции», – Санкт-Петербург. Показательная цитата: «Я говорю о России, но имею в виду, конечно, Санкт-Петербург» (Санкт-Петербург, учительница, кандидат наук, Ж, 35 лет). В Петербурге, особенно у интеллектуалов (преподаватели вузов, научные сотрудники), отмечено и высокомерие по отношению к менее образованным и культурным жителям регионов. Такое социальное презрение связано с тем, что эти интеллектуалы отождествляют себя скорее с европейской
