этом они расходились с саддукеями, которые отвергали такую веру, как и вообще всякое загробное воздаяние. В Иудее, как и на всем древнем Востоке, люди не представляли себе жизнь без тела, без телесного облачения. Поэтому воскресение мертвых они понимали как плотское, или телесное воскресение.
Идея воскресения мертвых развивалась на протяжении длительного времени. Она постепенно усложнялась и вместе с тем получала все более широкое распространение. Ко времени возникновения христианства эта идея являлась центральной в иудейской религиозной литературе. Однако и тогда представления о воскресении мертвых оставались довольно неясными и неопределенными. Под давлением религиозных воззрений греков все больше прививалась идея о жизни души после смерти.
Все это приводило к тому, что потусторонняя жизнь изображалась то полностью в телесном виде, то спиритуалистически, как жизнь духов умерших людей.
Таким образом, в иудейских апокалиптических произведениях утверждаются следующие идеи: дуалистическая борьба света против тьмы, предопределение богом всех мировых событий, смена существующего эона новым эоном, всемирный суд над всеми народами, мессия, как сын человека, тысячелетнее царство, вечное блаженство благочестивых и муки грешников, воскресение мертвых.
Отмеченные нами отличительные признаки иудейской апокалиптики могут быть приняты лишь с некоторыми оговорками. Следует помнить, что эти признаки присущи далеко не всем апокалиптическим произведениям. По каждому отдельному вопросу памятники апокалиптической литературы часто отклоняются друг от друга. Так, например, одни из них не упоминают мессию, другие ничего не говорят о воскресении мертвых. В некоторых произведениях наряду с представлениями о всемирном суде и спасении всех народов можно отметить и узкую националистическую тенденцию. Она, в частности, проявляется в признании спасения для одних иудеев и в сохранении традиционных представлений, связанных с Иерусалимом и храмом. Следовательно, при определении характерных черт иудейской апокалиптики не следует придерживаться какой-то закостенелой схемы. Необходимо иметь в виду, что весьма разнообразны были представления о последних временах, о будущем суде и о самом мессии. Это в значительной степени объясняется тем, что старинные предания подвергались многократной обработке представителями различных группировок в соответствии с их социальными чаяниями и политическими надеждами.
Черты сходства между апокалиптической литературой и кумранскими текстами
Как выше было отмечено, на побережье Мертвого моря найдены фрагменты ряда апокалиптических произведений. Это говорит о том, что они высоко ценились кумранитами. Не исключена возможность, что авторами некоторых из них были члены кумранской общины. Почти во всех рукописях Мертвого моря можно обнаружить идеи и взгляды, содержащиеся в апокалиптической литературе. В этом отношении особенно выделяется Дамасский документ. В нем широко заимствованы понятия и выражения из книги Еноха, из Заветов двенадцати патриархов, из книги Юбилеев и из некоторых других апокалиптических произведении.
Тексты Мертвого моря, как и апокалиптические произведения, проникнуты дуалистической идеей о непримиримой борьбе царства света и добра против царства тьмы и зла. Здесь и там большое место занимает учение о предопределении. В кумранских рукописях, как и в апокалиптической литературе, содержатся идеи о греховности людей, о необходимости божьей помощи человеку, если он хочет очиститься от грехов. В обоих видах сочинений проводится мысль, что по вине людей существующий мир окажется во власти злых духов.
В кумранской литературе, как и в иудейской апокалиптике, содержатся такие загадочные понятия, как «время» и «времена». Здесь и там высказывается надежда на появление нового времени, которое будет лучше предшествующего. Одно время отделено от другого великим судом, а смена миров рассматривается как проявление триумфа бога. В Комментарии к Аввакуму говорится о суде над языческими народами. Эту мысль находим и в некоторых апокалиптических произведениях. В кумранской литературе, как и в апокалиптической, фигурирует мессия, который именем бога выполняет важные функции. Учение о двух мессиях, содержащееся в Заветах двенадцати патриархов, находится и в кумранских текстах. В обеих группах произведений используются одни и те же термины и выражения для обозначения мессианских чаяний. Понятие «сын человеческий», встречающееся в апокалиптической литературе, имеется и в кумранских рукописях.
Много общего между кумранской литературой и апокалиптической имеется в области ангелологии и демонологии. Здесь и там большое место занимают ангелы. В иудейской апокалиптике олицетворением злых сил часто выступает Велиар (Велиал). Это имя неоднократно встречается и в текстах Мертвого моря. В книге Юбилеев в роли сатаны часто фигурирует князь Мастема. Слово «мастема» можно найти также в Дамасском документе и в Уставе общины. Правда, не вполне ясно, идет ли речь в этих произведениях о собственном имени или нарицательном. Во всяком случае, в них, по-видимому, подразумевается какое-то сверхъестественное отрицательное существо, нечто вроде «ангела тьмы».
В Дамасском документе время исчисляется по юбилеям и седьминам. То же самое можно обнаружить в книге Юбилеев. В этой же книге содержатся основы того календаря, которого придерживались кумраниты. В рукописях Мертвого моря, как и в Заветах двенадцати патриархов, высоко оценивается деятельность жрецов. Важность соблюдения субботнего покоя одинаково подчеркивается в Дамасском документе и в книге Юбилеев. Авторы кумранских текстов предостерегают сектантов от корыстолюбия, алчности и упрямства, от обмана, лукавства и лжи, ст проявления гнева и злобы по отношению к членам общины. Подобные предостережения имеются также в Заветах двенадцати патриархов. В кумранских рукописях осуждается распутство. То же самое можно обнаружить в апокалиптической литературе. Устав общины строго запрещает члену секты ходить голым перед своим товарищем. Непристойность обнажения тела подчеркивается также в книге Юбилеев и в Заветах двенадцати патриархов.
По некоторым вопросам взгляды авторов кумранских текстов и апокалиптических произведений далеко расходятся между собою. Однако основная схема является у них одинаковой.
Глава X. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ХРИСТИАНСТВА
Всякая религия является фантастическим отражением определенных социально-экономических условий развития общества. Поэтому при исследовании процесса возникновения и развития религиозных систем необходимо в первую очередь вскрыть их социальные корни, изучить тот материальный базис, который лежит в их основе. Следовательно, для решения проблемы происхождения христианства следует в первую очередь исследовать его социально-экономические предпосылки. Задача заключается в изучении состояния рабовладельческого строя в первые два столетия нашей эры, в выяснении сущности и характера социальных процессов, протекавших в Римской империи.
На протяжении последнего столетия республиканского периода в Риме не прекращалась борьба угнетенных масс против римских рабовладельцев. Восстания рабов, выступления разорявшихся крестьян и покоренных Римом народов подрывали рабовладельческий строй. Однако эти движения не привели к уничтожению существующих социальных порядков. Во II—I вв. рабовладельческое общество в Риме переживало период своего расцвета. Уровень классового сознания рабов был низким. Они были слабо организованы и не имели ясной программы переустройства общества на новых началах. Рабы, как правило, не выступали совместно с сельской и городской беднотой. В силу отмеченных причин движения угнетенных масс
