её лекарством из плоской чашки, а за его спиной стоял Гермий, глядя на царицу с удивившей её печалью. Явилась Талая с сестрой и племянницей, говорили положенные слова, просили забыть все обиды, обещали молить богов за возлюбленную дочь и родственницу. Дядя Сосфен всё пытался выведать, что Кинана пила и ела, а под конец приставил к архенскому лекарю Койсану собственного. Диена пыталась вызваться в сиделки, но ей вежливо объяснили, что обученные рабыни справятся с этим делом лучше. Феано пришла вместе с другими придворными девицами, поначалу хранила, как уговаривались, безразличный вид, а под конец горько разрыдалась, уткнувшись в ноги больной – еле оторвали и увели. Приходили и другие, иных Кинана даже и не помнила. Так продолжалось до тех пор, пока оба лекаря, полностью согласившись в этом вопросе, не запретили настрого все посещения, дозволив приходить лишь мужу и, по личной просьбе больной, Темену. В определении сразившей царицу болезни доктора тоже сошлись: грудная хворь, на почве пережитых потрясений и пренебрежения собственным здоровьем. На вопросы о возможном выздоровлении лекари либо отмалчивались, либо отвечали неопределённо.
Спустя два дня, ближе к вечеру, пришёл Темен. Миновав задремавшего у входа сосфенова лекаря, он прикрыл дверь и, тихо ступая, приблизился к ложу умирающей.
– Принёс? – деловым тоном спросила Кинана. Те, кто посещал царицу утром, изрядно удивились бы силе и твёрдости её голоса.
– Да, – юноша протянул подруге какой-то мешочек, и та жадно высыпала его содержимое в рот, брезгливо скривившись.
– Гадость? – сочувственно спросил Темен.
– Не то слово, – еле выдохнула Кинана, – но как работает.
– Да уж. Не перестарайся, а то скоро будешь похожа не на больную, а на покойницу.
– Кое-кого бы это обрадовало... Ну, рассказывай.
– Я сделал как ты велела, нашёл этого Тилема – он декадарх-эпистат стражи.
– Так, и?
– Сказал, что от стратиота Эола, любителя почистить арсенал. Рассказал всё. Этой ночью тебя пропустят через Серые ворота. И ещё... У нас неожиданный союзник.
– Кто?
– Тагмат Аркипп, ты его знаешь, так?
– Аркипп?! – воскликнула Кинана, тотчас зажав себе рот рукой. Пронзённая стрелой девочка в дорожной пыли, гетайры сцепившиеся с адрийцами... – Аркипп... Откуда он узнал?
– Его привёл Тилем, он за него ручается. Аркипп велел тебе передать, что сделал выбор окончательно. Сказал, ты поймёшь.
– Я поняла, а ты что думаешь?
– Выбора нет, ведь так? Но он выглядел искренним. В конце концов, выдать нас он мог бы и сейчас. С ним будет легче. Аркипп теперь заместитель начальника дворцовой стражи, так что у нас есть надёжный выход из дворца. Он обещал подготовить твоего Оникса и уже забрал твои меч и доспехи. Хотел и лук Аэропы прихватить, но его стерегут.
– С ума он сошёл? Сразу поймут, кто мне помог.
– Он знает, поэтому бежит с тобой, как и Тилем. Они решили твёрдо.
– М-да. Ладно, что лекарь?
– Спит.
– Порошок?
– Тот самый, из герметической лавки... Это точно не опасно? Дилихий хороший человек.
– Ни в коей мере, это просто хорошее сонное зелье – глубокий здоровый сон без сновидений. Одежда?
– Вот, – Темен достал из-под плаща свёрток. – Это передал Аркипп, ты выйдешь как служанка, будет меньше вопросов... Кинана, может всё-таки надо было сказать отцу?
– Мы уже обсудили это, – откинув одеяло, Кинана поднялась с постели и Темен сглотнул, увидев, что она совершенно нага. – Твой отец связан клятвой или обещанием, не стоит ставить его в сложное положение, – не обращая внимания на смущённо отвернувшегося юношу, царица принялась одеваться.
– Но ты точно уверена, что тебя хотели отравить? И что это была Талая?
– Яд я распознать могу, я, как-никак, посвящённый герметик. А Талая... Кому ещё это нужно? Она и её сестрица спят и видят женить Аминту на Арсиное, ты это знаешь и сам: выгодный брак, союз с Сапиеном, к тому же, девица хорошего рода и воспитания, не то, что я. Нет, Темен, дело это решённое, и мой приговор вынесен: досадная помеха – виновна. Яд, случайное падение, баранья кость в горле – сам знаешь, как это делается у них, в Архене. Останусь здесь – мне конец.
– Я не позволю. Я тоже пойду с тобой.
– Нет, Темен. Мне нужен свой человек здесь, тот, на кого я могу положиться. Всё только начинается.
– Ты боишся, что я стану обузой…
– Я боюсь, что некому будет предупредить об интриге в Ордее или дать знать в случае опасности. Не волнуйся, Темен, – рука Кинаны мягко легла на плечо юноши. – Я знаю, на что ты способен и полагаюсь на тебя. Ты будешь полезнее здесь.
– Хорошо, – нехотя кивнул Темен. – Ты уже знаешь, что будешь делать?
– Примерно, но тебе лучше пока не знать. Вдруг они решатся на пытки или что-то ещё? Я дам знать о себе, когда это будет безопасно. Ну что, я, кажется, готова. Пошли.
– Это ведь война, Кинана? – грустно спросил Темен. – Герийцы против герийцев, на своей земле... Так?
Закутанная в погребальный саван женщина с лицом Кинаны стоит у двери склепа, глядя на разгорающееся пламя костра… Детский плач, удушающий дым горящих домов поднимается к небу... Ты решишься на это, царица? Ты бросишь Герию в пламя? Обречёшь на смерть других, чтобы жила ты? Костёр разгорается всё ярче и ярче.
– Пошли, Темен, мне пора...
Кинана вышла из комнаты, и тяжёлая дверь склепа с разочарованным лязгом захлопнулась за её спиной.
Мишкольц – Саратов – Энгельс – Арнот
Декабрь 2014 – Ноябрь 2018
