А мы ему, нет, нет, нам уже отдыхать пора.
12. Ну и что?
13. Леонид мы уже готовы. Можно ехать. Погода — солнышко, октябрь тут в Одессе теплый.
14. Как это, Леонид, ты не охотник?
15. Ну и что, совсем не охотился?
16. Ну и что?
17. Я тоже люблю, а птица как?
18. Да, крепкая зараза, ну и что, действительно как танк. Ну, мы сегодня постреляем.
19. Ну и что, где же эти ремни? Я уже готов. А где же эта дичь?
20. Ну и что, такими ремнями и слона тянуть можно. Иваныч, ну что, поехали, дичь стынет.
21. Леня, где вы?
22. Да, я, тута, в Татарбунарах, в больнице. Ногу сломал. Гипс наложили.
23. Ну и что, наложили гипс, но перелом не сильный. Я же не под своим именем, чтоб шума не было.
24. Ну, этот Руслан у тебя и припарок! Сели мы в кузов, ремни привязали да и начали гонять зайцев. Зайцев было где-то около десяти. Может, немного коньяка и перепили, но Руслан такую карусель нам устроил… Мы ему кричим: «Стой!» Дорога же, выбоины, буераки, а он музыку на полную врубил, шлем на уши натянул… Господи! Что это было! Мы как мячи в барабане были. Чуть не поубивал нас, зараза, я бум головой… Ой… Я, так что, отвязался и спрыгнул, а Иваныч в кузове тогда был, а где он сейчас, мне не известно.
25. Шути, шути. И так внутри гадко. Твой Руслан такой бум-бокс нам устроил.
26. Что там случилось? Что там такое? Звонит мне Иваныч и говорит: «Передай Лёне, что я на автовокзале в Одессе. На лавочке, где посадка на автобус, жду. Мобильник где-то потерялся». Мой телефон он на память знает, а твой забыл. Так что там у вас?»
27. «По дороге жук, жук, по дороге черный.
Посмотри девчоночка, какой я проворный».
28. «Сплю, сплю, мне снится,
Около меня молодушка.
Я хватаюсь за грудки,
А это куры, петухи».
В 1968 году Министром МВД СССР становится Н. А. Щелоков. Николай Анисимович, при всех его положительных и отрицательных качествах, сразу проводит реорганизацию и реформу Министерства. Как всегда бывает в таких случаях, на местах, в районных и даже городских ведомствах, все остается по-прежнему. Уровень интеллектуальных способностей сотрудников МВД оставляет желать лучшего. Об одном из таких сотрудников этот прикольный рассказ.
В 1974 году в Одессе, по улице Чижикова (Пантелеймоновская), как и сейчас, ходил трамвай двадцать восьмой номер. Единственная разница в том, что при пересечении улицы Ленина (Ришельевская) рельсы этого маршрута были проложены по правую сторону улицы Чижикова, а по левую сторону этой улицы в этом месте был сооружен постамент, на котором всегда стоял ГАИшник-регулировщик. Естественно, на такой пост всегда ставили молодых и рьяных инспекторов, которые во чтобы то ни стало всегда старались выполнить свой служебный долг. Утром один из студентов одесского мединститута ехал в трамвае двадцать восьмого маршрута. Звали этого студента Валентин Ефимчук. Студент, опаздывая на лекции, решил на малом ходу выпрыгнуть из трамвая, не дожидаясь остановки, чтобы сократить свой путь. После того, как он выскочил и перебежал мостовую, сзади услышал свисток. Перекресток на пересечении улиц Чижикова и Ленина всегда был переполнен транспортом и торопившийся на лекции студент-медик даже не мог предположить, что свисток разъяренного регулировщика адресован ему. Он быстро бросил взгляд на часы и побежал. Регулировщик, исполняя свои служебные обязанности, как ему казалось, бросился догонять убегающего студента. Студент оказался довольно шустрым бегуном и ГАИшнику удалось приблизится к нему только через несколько кварталов. Ничего не подозревающий студент запрыгнул в троллейбус. ГАИшник был упрям и пробежал за троллейбусом до следующей остановки. Догнав троллейбус, разгоряченный и запыхавшийся регулировщик настиг «преступника», схватив студента за рукав. Увидев милиционера, студент в растерянности начал оправдываться. Он начал объяснять, что он студент второго курса мединститута, что проездной он забыл дома, полагая, что проездные билеты проверяют совместно с милицейским патрулем.
ГАИшник объяснил ему, что он не контролер общественного транспорта, а сотрудник Госавтоинспекции и задерживает его за нарушение правил перехода проезжей части, для того чтобы выписать ему штраф. Молодой регулировщик стал заполнять квитанцию для оплаты штрафа, поинтересовавшись фамилией студента для занесения в протокол. Валя не хотел говорить свою фамилию, но что тут поделаешь... Решив подколоть ГАИшника, находчивый студент назвался Валентином Пенисом. ГАИшник выписал штраф на эту фамилию, грозно пообещав проверить оплату квитанции.
Через несколько недель упертый ГАИшник решил навестить студента-нарушителя и удостовериться в оплате штрафа. Он, переодевшись в гражданскую одежду, зашел в медицинский институт, на первую попавшуюся кафедру, где проводились лекции для студентов второго курса. Приоткрыв дверь учебной аудитории, он спросил у преподавателя, профессора кафедры отоларингологии Драгомерецкого: «Есть ли у вас Пенис?» Будучи настоящим одесситом, Владимир Дмитриевич Драгомерецкий не растерялся и ответил вопросом на вопрос: «У меня пенис есть. Скажите, а вас интересует именно мой пенис или кого-то из студентов, сидящих в аудитории?» Интеллигентный профессор вышел в коридор к юному служаке дабы разобраться в ситуации. После чего Валентин Ефимчук рассказывал всем своим друзьям, что из-за какого-то «пениса» он на полгода лишился стипендии.
Через несколько месяцев ГАИшник случайно встретил будущего медика на пляже. В этот раз уже ГАИшник подколол Валентина: «Видишь, вот как получается, один раз пошутил, а потом полгода даже не улыбаешься».
В советское время, невзирая на трудности и запреты тоталитарного коммунистического режима, политические ситуации, порождаемые им, одесские граждане умели «крутиться и вертеться». Одесситы всегда были предприимчивыми коммерсантами и талантливыми предпринимателями. Умели находить выход из любых трудных ситуаций и удивительно легко приспосабливались к любому режиму в стране, т. е. зарабатывать деньги в Одессе еще с дореволюционных времен люди умели. Поэтому одесситы могли реально менять профессию и мгновенно адаптироваться в бюрократическом пространстве СССР. Так, например, кандидат физико-математических наук мог стать модным парикмахером, а врач-терапевт — быстро переквалифицироваться в классного повара. Без дела одесситы никогда не сидели. В поисках заработка они брались за любую работу, которую либо вообще не умели делать, а иногда даже не имели ни малейшего представления о ней. В Одессе люди подстраивались под режим, навязанный властью, и с улыбкой на лице делали свое дело. В конце 1983 года генеральным секретарем ЦК КПСС стал бывший председатель КГБ СССР Юрий Андропов и гайки «свободным художникам» стали потихоньку закручивать. Один из тезисов бывшего шефа Лубянки требовал: «Ужесточения трудовой и производственной дисциплины…» Властолюбивые люди, находившиеся в городских и районных управлениях, этот тезис поняли как команду к действию. Были даже созданы отдельные «бригады», которые преимущественно в рабочее время ходили по кинотеатрам, кафе, парикмахерским и другим заведениям, паркам культуры и отдыха, общественному транспорту. Они вылавливали «несознательных элементов», которые нарушали трудовую и производственную дисциплину без каких либо оправдательных или объяснительных документов. Это коснулось многих одесситов. Так, например, один мой приятель Саша тихо и скромно занимался ремонтом автомобилей у себя в гараже и не просто автомобилей, а автомобилей иностранного производства. Саша, по кличке Сантана, не боялся брать в ремонт любую иностранную технику, от пылесоса и музыкального инструмента до автомобиля. Еще в юном возрасте Саша мог отремонтировать сложную музыкальную аппаратуру. Он хорошо паял, разбирался в микросхемах, занимался перемоткой трансформаторов, акустических головок и т. д. и т. п. Кличку Сантана Саша получил потому, что был музыкантом-гитаристом, кумиром которого был Карлос Сантана, а, если быть точнее, Карлос Аугусто Алвес Сантана — композитор-гитарист с мировым именем мексиканского происхождения, живущий в то время в загадочной и, как нас убеждали, «враждебной Америке».
Мой дом находился в самом центре Одессы. В переулке, который имел странное название — Ломаный. В двухстах метрах от моего дома находилось известное всем одесситам, злоупотребляющим алкоголем, заведение — вытрезвитель. Приведу историческую справку. Первый в России вытрезвитель открыл свои двери в Туле, в 1902 году и назывался «Приют для опьяневших». Народный комиссариат внутренних дел СССР переформатировал дореволюционное предназначение заведения в «погоню за выпившими и другими неблагонадежными». Так что получается, что в 1983 году Тульский вытрезвитель должен был отметить восемьдесят первый год со дня его основания, а одесский его «собрат» участвовать в «торжествах» по случаю… Ломаный переулок соответствовал своему названию в прямом смысле. В этом переулке можно смело, даже сегодня, снимать фильм о разрухе и гражданской войне. Внутри одного из двориков этого переулка мы купили себе небольшой частный домик из двух половин и принялись за его капитальный ремонт. Конец сентября. Тепло. Я сижу на скамеечке в своем дворике возле дома. Стук в калитку. Открываю. Передо мной стоит высокий, худощавый, со странным и притупленным взглядом в никуда, в неизменной джинсовой жилетке, мой старый приятель Саша-Сантана.
